Мама сразу же поинтересовалась, как идут дела в университете и есть ли у Лайлы хорошие друзья.
– В университете все хорошо. Уверена, вы слышали, что я собираюсь стать медсестрой. И у меня появились друзья. Все здорово, – она подняла голову и осмотрелась. Стоило ей заметить меня, как ее взгляд застыл. На меня смотрели великолепные карие глаза с вкраплениями желтого и зеленого, они были полны боли и страха. Затем на ее щеках появился знакомый розовый румянец, и она продолжила:
– Я была занята, очень занята.
– Еще бы. Я в курсе, что в университете полно парней, которые часто устраивают вечеринки. И да, надо получать удовольствие от того и другого.
Мама легонько толкнула ее локтем и рассмеялась. Делайла отвернулась от меня и тоже засмеялась над маминой шуткой.
Она пробормотала, что поможет с едой, а затем выскочила из комнаты так же, как и вошла, ни сказав «привет», ни спросив, как дела. Не говоря уже о том, чтобы признаться, что скучала по мне.
Вскоре к нам заглянули соседи, и празднование Рождества у Харди набирало обороты. Алкоголь лился рекой, повесили омелу, а мистер Харди устроился за роялем и изо всех сил старался петь «Let It Snow», что было ежегодной традицией. Мы поглощали ветчину, картофель с сыром и, наверное, миллион самых разных десертов.
Потом появилась Иззи со своей командой. Миссис Харди закатила глаза, когда все они направились к чаше с пуншем.
– Иззи, не пей слишком много. Ты же знаешь, что алкоголь может…
– Миссис Харди, – я положил руку ей на плечо и повел прочь от Иззи, подмигнув взбалмошной сестре. – Давайте-ка проверим, сможете ли вы с моей мамой перепеть своего мужа?
Миссис Харди рассмеялась, а Иззи прошептала «спасибо». Она явно устала от постоянных нотаций со стороны родственников.
А вот я понимал ее. Она отсидела в колонии. Избавилась от зависимости. Вот только, судя по всему, ее семья считала, что она все еще занимается чем-то плохим.
Тем не менее моя мама и миссис Харди спели «White Christmas», и у них получилось настолько гармонично, что можно было подумать, будто они занимались этим всю жизнь.
Радость охватила всех нас.
Но во мне все сильнее разгоралась ярость.
Делайла отказывалась даже смотреть на меня.
А когда все же натыкалась взглядом, на ее лице отражалось страдание. В конце вечера, как раз перед тем, как Дом сказал мне собираться к Рэю, она провела рукой по волосам.
А когда направилась в коридор, я кивнул другу.
– Хорошо. Только схожу в ванную, а затем поблагодарю маму за ужин. Встретимся там.
Дом пожал плечами, явно особо не раздумывая над моими словами, и наполнил свою флягу, после чего Декс крикнул, чтобы тот поторапливался.
За полсекунды я оказался в коридоре, где преследовал девушку своей мечты, хотя никто не догадывался о моей истинной цели.
Почувствовав за спиной мое присутствие, она обернулась и ахнула, но я не позволил ей возразить. Просто затащил в ванную и закрыл дверь.
Когда я повернул замок, Делайла пристально посмотрела на меня и толкнула в грудь.
– Что ты творишь? Нас кто-нибудь увидит!
– Твои братья только что уехали, а наши родители развлекают соседей. Все под контролем, – сказал я и прислонился к двери, чтобы убедиться, что Делайла не попытается сбежать.
– Ладно, я… – она поправила темные локоны, а затем сцепила руки. И смотрела куда угодно, только не на меня. – Мне нужно вернуться в свою комнату.
– Лайла, – прошептал я, пытаясь привлечь ее внимание, но она продолжала смотреть вниз. – Лайла, посмотри на меня.
Она судорожно сделала вдох, будто не могла втянуть воздух.
– Не хочу.
– Почему? – прохрипел я, ненавидя, что в голосе прозвучало отражение моих страданий. – Я писал тебе. Знаю, не очень часто, но я был на задании. Что с нами случилось?
– Что случилось? – прошептала она. – Ничего. Ничего не случилось. Данте, мы просто несколько раз занимались сексом и все. Потом стало ясно, что нам лучше все прекратить.
– Неужели? – я увидел, как она прикусила губу. Делайлу явно что-то тяготило, а я боролся, чтобы не потерять ее. Мое наполненное болью сердце жаждало мести, и, хотя я понимал, что надо продолжать пытаться выяснить суть настоящей проблемы, я жаждал и ее боли. – Лучше? Лучше, если сегодня я буду трахать какую-то незнакомку, потому что мне недоступна та, кого я хочу?
Она ахнула, потом ее глаза встретились с моими, и в них вспыхнул огонь – отражение не только боли, но и других эмоций.
– Ты имеешь в виду не то, что сказал.
Наконец-то я увидел в ее глазах жизнь. Какую-то реакцию, а не одно сожаление о прошлом. Поэтому надавил сильнее.
– Что не буду трахаться с кем-то другим или что не хочу тебя? Я имею в виду и то, и другое. И скорее второе, чем первое. Я всегда хотел тебя, и, наверное, это никогда не изменится. А виновата в этом, Лайла, только ты. Ты затащила меня в эту гребаную дыру, и теперь мне оттуда не выбраться.
– Данте, так будет лучше. Ты военный, у тебя все хорошо. Я слышала, ты попал в…
– Не надо, – оборвал я ее. – Не надо делать вид, что у меня все отлично. Если только ты не собираешься сделать так, чтобы я и правда получил удовольствие.
Обвел взглядом ее тело. С каждым вздохом ее грудь вздымалась, а потом гладкая кожа покрылась мурашками. Я не смог удержаться, поэтому шагнул ближе и оттянул ее нижнюю губу. Она позволила мне, даже облизала губы, пока я смотрел на них.
– Господи, красавица, я ведь знаю, ты уже намокла. Я практически чувствую твой запах. И отлично помню, какова ты на вкус.
– Я не могу, – прошептала она.
– Не можешь или не хочешь?
– Сам знаешь, что хочу, но я недостаточно сильная. Ты уехал, а я осталась и… я не могу.
– Ты знала, что я военный, – напомнил я. Что-то было не так.
– Я много чего знала, – она отступила назад, и моя рука упала с ее подбородка. – Я думала, что знаю все, и только потом выяснила правду.
– Лайла, в твоих словах нет никакого смысла.
– В нас нет никакого смысла, – бросила она в ответ. Затем покачала головой. – Я не могу быть с тобой. Просто не могу. Ты лучший друг моего брата, а я уже и так многое потеряла.
– Что именно ты потеряла? – практически закричал я. Эта девушка говорила загадками, а я слишком долго отсутствовал, слишком много времени провел в армии, поэтому плохо справлялся с эмоциями.
Услышав мой крик, она отшатнулась. Я хотел заверить ее, что не собирался кричать, но тогда пришлось бы соврать.
Меня научили орать на людей.
Учили убивать, пытать и добывать информацию. Может, в этом и крылась причина. А возможно, Лайла не выдержала расстояния или давления.
Но это не имело никакого значения.
– Знаешь что? Неважно, – я провел рукой по голове и посмотрел в потолок. – Ты права.
– Я и сама это знаю, – она кивнула и выпрямилась, словно вновь поверила в собственные идиотские доводы. – Лучше навсегда забыть о том, что между нами было.
Я кивнул.
– Конечно, – но не собирался так легко отпускать ее. Она не была полностью уверена в том, что поступает правильно. – Вот только твой рот, из которого вылетает вся эта чушь, будет скучать по моему. И ты можешь сколько угодно отрицать, что хочешь меня, но твоя киска, Лайла, пожалеет о твоем решении.
– Мне кажется, ты не тот парень, за которого я тебя принимала, – она прищурилась.
– Нет. Но я парень, которого ты навсегда запомнишь, – я набросился на ее губы. Прикусил нижнюю, на которой хотел оставить следы, и заставил обернуть ноги вокруг моей талии, после чего усадил на стойку. Делайла тут же обняла меня за шею и с готовностью ответила на поцелуй.
