Что с Ириной? Откуда Лина может что-то знать об Ирине? Или сюда тоже дотянулись руки конкурентов? Не могут через бизнес, решили через близких? Подонки!

Я пришёл в ярость. А когда я злюсь, то голова начинает быстрее соображать.

Позвонил сначала Серёге, а потом Андрею Полякову, нашему другу и однокашнику по ВА. Андрей как раз и занимается расследованием аварии с машинами. Рассказал о звонке Лины и мы решили, что они её примут после моего звонка из посёлка. Его службы будут наготове, если вдруг придётся искать и спасать Ирину.

Когда заходил в кафе — был внешне спокоен и невозмутим.

Лина сидела за столиком почти у входа и заметно нервничала, кусала губы и крутила в руках севший телефон.

Сел спокойно. Отодвинул от себя приборы дав понять, что я не есть сюда пришёл.

Жарко. Адреналин херачит. Прибил бы её, ей богу…

— Рассказывай, — прохрипел зло Лине и дёрнул узел на галстуке.

И Лина, рвано выдохнув, и немного успокоившись, начала рассказывать.

— Дим, твоей жене… бывшей, то есть той девушке из автобуса, грозит опасность. Мой брат… он совсем слетел с катушек. Я очень боюсь! Правда! Как бы чего страшного не придумал! Он должен твоим конкурентам полмиллиона рублей… Проценты отдельно капают. Он играл — и вот… долги. — выдохнула Лина и посмотрела по сторонам в поисках воды.

Попить не мешало бы.

— А при чем тут Ирина? — спросил я тихо. Мои руки лежали на столе и я легонько постукивал пальцами.

— Так он её шантажирует вашим фиктивным браком, что это может тебе повредить, и хочет с неё деньги взять. У неё как раз полмиллиона есть. Она вроде на ипотеку копит. Ему сказали, если сегодня вернёт, то и проценты не будет должен.

— А откуда твой брат всё это знает? Откуда он знает Ирину, что она моя бывшая… — и тут видимо мои глаза вспыхнули так, что Лина вздрогнула, — … жена, — сказал я сипло.

Мысль узнавания пронзила мой мозг.

— Моего брата зовут… Егор Старов — одновременно сказали мы.

— Теперь я понял… на кого он похож — сквозь зубы процедил я, метнув в неё молнии и сжал кулак. Лина испугалась, но согласно кивнула. — А фамилии-то у вас разные.

— Он на маминой, я на фамилии отца, — пояснила Лина. — Она уже заплатила Егору пятьдесят тысяч. Но это так, на расходы.

— Это давно было? — прошипел я, продолжая сжимать кулаки

— Позавчера, — сказала Лина и её стало мелко потряхивать.

— Когда? — прошипел я.

У меня в голове пронеслась картина того вечера, когда на телефон моим родителям позвонила Ирина и молчала, и мы нашли её без сознания. Вспомнил, как врачи ставили уколы, капельницы; и её бледное, заострившееся лицо… Девочка моя, этот подонок точно не уйдет здоровым с нашей дороги.

— Вот он тварь! И ты там тоже была? — гаркнул я, в моей голове от злости вспыхнул огонь, и я с силой вцепился в край стола. Несколько человек за соседними столиками посмотрели на нас и мы опять сели на свои места.

В кафе приходили и уходили люди, но мне было не до них — сейчас информация о братце Лины и по совместительству — игроке и аферисте, была важна, как никогда. Потому что от этого зависело здоровье, а может и жизнь моей изумрудной девочки.

— Что было в тот день? Что он ей говорил? Продолжай рассказывать всё, что знаешь о том, где он может быть! — сквозь зубы твердил я, наклонился вперёд и сверлил её глазами.

— Да, я тоже там была! Но я не хотела, он меня заставил, Дим. Мы приехали к дому твоих друзей, и они говорили по домофону.

Лина вся подобралась, сложила руки на груди и с глазами побитой собаки смотрела на меня, ловя каждое моё движение.

— Ты слышала о чём говорили? — тем же тоном продолжил я и смял салфетку.

— Нет. Я была в машине. Потом Егор меня позвал, и продиктовал ей мой номер телефона и она перевела деньги на мою карту. Потом мы сразу уехали. Я всё сняла и тут же отдала ему. Он из этих денег ничего не отдавал в счет долга, а теперь хочет, чтобы она отдала ему всё, что у неё есть.

— Давай сюда свой телефон и карту, и пиши код карты и разблокировку для телефона. Брату скажешь, что потеряла, — прорычал я Лине. — А с авариями тоже он замешан? — спрашивал я и уже готов был услышать ответ.

— Да…

— Про это ты Андрюхе Полякову будешь о-о-очень подробно рассказывать, но попозже, а сейчас говори, где он зашкерился, — рявкнул я и выпрямился, откинувшись на стуле.

Окинул зал кафе быстрым взглядом.

С самого начала разговора меня не покидало ощущение, что на меня откуда-то пристально смотрят.

Кто здесь с ней? Братец её наблюдает, как она водит меня за нос? Пытаются ещё что-то провернуть?

Хотя вроде правдоподобно рассказывает. Вся трясётся, сидеть на стуле не может, скрючилась. Правда боится? Того и гляди сейчас заплачет. Только этого не хватает. Вон, уже и глаза мокрые.

Или это спектакль? Уж разыгрывать сцены она мастерица — что в постели, что в дорогом бутике. Посмотрим.

Я огляделся ещё раз.

Никого подозрительного я не увидел.

Обедают люди. Скорее всего из соседнего торгового центра.

Это я тут как белая ворона в дорогущем костюме, запонках… Самому непривычно и пафосно…

Да вон ещё девушка странная — в кепке с бабочками и в огромных радужных очках. Не сняла их даже в кафе, сидит и вообще ничего вокруг не видит — в телефон уткнулась и забыла о своём пироге. Студентка на каникулы в деревню приехала, видимо.

Рядом парни — компьютерщики беседуют на своём сленге, стол завален бургерами, колой.

В углу бабуля с внуком спорит, что надо сначала еду нормальную поесть — потом мороженое.

Внук не сдаётся.

В основном все уткнулись в телефоны и одной рукой работают вилками и ложками, а другой успевают и в соцсетях пообщаться.

Нет, никого не заметил.

— Брат живет не со мной, у какой-то старушки в деревне в сторону выезда на трассу. — продолжала Лина.

— Это за заброшенным заводом? — уточнил я и припомнил, как за территорию завода недавно бились два больших дядьки. Карта завода всплыла в памяти.

Лина кивает головой.

— Туда полчаса езды. Адрес дома, где живёт эта тварь! — резко сказал я.

— Я там никогда не была, он не разрешал ездить, и сам меня туда не возил, я адрес не знаю, только название деревни. И то с его слов знаю, что там обитает, а я живу здесь, в посёлке! От отца дача осталась. Хорошо, что там тетка владелец, а то и это уже бы проиграл, — всхлипывая говорила Лина.

И тут она расплакалась. Я пододвинул ей салфетки. Никакой жалости она не вызвала. Её слёзы начинали меня раздражать.

Она заправляла свои непослушные волосы трясущимися руками, слёзы катились по щекам и видимо, ей действительно было страшно.

Лина закрывала лицо руками и вытирала салфетками.

Официант принёс стакан воды.

— Два стакана, пожалуйста, — сказал я.

Я вспомнил, как моё сердце разрывалось два дня назад, когда я увидел Ирину, лежащую на полу и моя злость только усилилась.

— Прекращай реветь. Не верю ни одной твоей слезинке, — зло цедил я сквозь зубы. — Люди чуть не погибли в аварии. Их не жалко? Поплачь о них лучше, а не о себе. У тебя все хорошо. Руки-ноги целы. А когда поймают твоего братца — ему не поздоровится. И моли бога, чтобы Ирина была дома или с ней ничего не случилось! Вы и её чуть не угробили. Она просто каким-то чудом смогла дозвониться до моей матери. Твари вы! — я цедил это сквозь зубы, боясь сорваться на крик и мат.

Лина вытерла глаза.

— Прости, Дим, я всё что знаю расскажу. Ведь он что угодно может сотворить! Он же собирался с Ириной встретиться сегодня!

— Где встретиться хотел? — спросил я спокойнее и у меня прокатилась волна тревоги.

— Не знаю. Как только он уехал от меня, я побежала сюда, всю дорогу тебе названивала, высадила батарею, телефон — то старый. Пряталась, чтобы на него не выскочить. Я не знаю, где он сейчас!

Я достал телефон и начал набирать Ирину. Нет ответа.

Набрал ещё, и ещё. Тишина. Моё сердце стало набирать обороты.