Так прошел месяц. Ужасный месяц, в начале которого я разбилась вдребезги, а в конце, никак не могла склеиться до конца. Самые важные для меня осколки отлетели так далеко, что я не могла найти их сама. Я все шарила руками по полу, как слепой котёнок, насколько бесполезным бы то не было.

***

Кабинет утопал в свете магических фонарей. За окном сверкала большая луна, но и её постепенно закрывали дождевые облака, шторы колыхались из-за поднимающего ветра. Ректор задумчиво смотрел в окно, сложив руки за спиной. Он настолько был погружен в свои мысли, что не заметил того, как его собственный ученик зашел в кабинет.

— Магистр Хильдес. — Склонил голову молодой маг перед ректором АС. — Вызывали?

Маг Воды повернулся к проректору, внимательно того разглядывая. За окном бушевала непогода — поднялся ветер, небо закрывали серо-чёрные тучи, вдалеке сверкала молния.

— Вызывал. — Кивает ректор, наблюдая за тем, как проректор присаживается на излюбленный кожаный диван. — Крис, скажи мне, пожалуйста, я действительно настолько стар?

— Вы оторвали меня от работы только ради того, чтобы поднять самооценку за счёт вытягивания из своёго ученика комплимент? — Практически выплевывает проректор, складывая руки на груди. В последнее время он стал очень раздражительным, сам не понимал, почему именно.

— Хорошая идея, мне нравится. Однако, сейчас я тебя вызывал, чтобы спросить, знаешь ли адептку по имени Васильченко Камелия?

— Нет. — Уверенно отвечает маг. Но потом задумчиво добавляет: — Или да… У нас более тысячи адептов. Я не могу помнить каждого.

— Да-да, конечно. — Соглашается моментально маг Воды. — Однако, взгляни на это.

И он бросает на стол какой-то очередной свиток. Только этот был совсем другим — красным, в позолоченных узорах, сразу видно, что от короля. Магистр Эшфорд небрежно проводит длинными пальцами по воздуху, между ними появляется чёрная дымка, сгущается в ладони, и в следующее мгновение в руке проректора появляется свиток. Он открыл его, внимательно прочел. Грамота, в которой говорилось, что некая Васильченко Камелия, адептка Академии Стихий, выиграла в турнире целителей этого года.

— В этом году разве у нас кто-то открывал способности к целительству? — Спрашивает он, скептически глянув на ректора.

— Вот и я этого не помню. — Пожимает тот плечами.

— Значит, просто ошибка в названии учебного заведения. Не придавайте этому такое значение. Отошлите свиток обратно, пусть отправят его победителю. — Небрежно отзывается Кристофер, немного злясь, что ради таких пустяков магистр Хильдес оторвал его от работы.

Ректор АС внимательно смотрит на свиток, на Кристофера, долго о чём-то думая, и только потом отвечает:

— Да, ты прав. Ступай.

Поворачивается к окну, за которым уже во всю разыгралась непогода: под ветром прогибались деревья, начался сильный дождь, сверкала молния, грохотал гром. Кристофер небрежным взмахом руки закрыл окно. Ректор задумчиво проговорил, всё думая о свитке:

— Пустяк, не более.

***

С момента моего возвращения на Землю, прошло уже около полутра месяца. Я работала, уже искала квартиру, чтобы можно было съехать от Женевьевы и не стеснять её. Несмотря на то, что эта девушка стала моим самым лучшим другом, по-настоящему родным человеком, я понимала, что нам двоим нужно личное пространство. Наверное, я нуждалась в нём куда больше, чем она. Мне было всё ещё больно, а пугать подругу своим хмурым видом я не хотела. Она такая добрая, светлая, весёлая, что мне казалось, моё апатичное поведение с какими-то намёками на депрессию её только расстраивает. Я и так ей должна теперь по гроб жизни, просто за её понимание и помощь.

Я всё думала о своём будущем, которое не могла представить, как бы не старалась, самозабвенно натирая бокалы.

— Лия, тебе стоило бы развеяться. — Говорит Женевьева, рассматривая мою кислую мину.

— Только если по ветру. — Отвечаю, особо не задумываясь над словами.

Та наигранно хмурится, но ничего не говорит, только отпивает молочного шоколадного коктейля. Она пришла в кафе-бар после учебы, чтобы увидеться со мной, потому что сегодня я на подмене своего сменщика, буду работать до двенадцати ночи. Поэтому к барной стойке то и дело приплывали грустные и уставшие особи вида Homo Sapiens и просили намешать им какого-нибудь красивого и вкусного напитка. В такие моменты можно было устроить какое-нибудь шоу с подбрасыванием бутылок, рюмок, бокалов, поджиганием напитка, намешиванием и прочими барменскими штучками. Мои ловкость и скорость рук меня ещё никогда не подводили, обеспечивали чаевыми и похвалой. Хоть кому-то радость дарю. Правда, совсем не так, как хотелось бы, но хоть как-то.

Помешиваю лёд с напитком в бокале, украшаю коктейль долькой лайма, пододвигаю к клиенту:

— Прошу.

Мужчина восхищенно мне улыбается, забирает напиток, но уходить не собирается. Я его уже не в первый раз вижу, он выглядит очень хорошо: ухоженный, всегда в костюме, с дорогими часами на левой руке. На сколько я знаю, он является другом хозяина кафе, поэтому частенько тут бывает. Правда, в последнее время он явно зачастил, почти что каждый день его вижу.

— Благодарю. — Говорит он добродушно. Карие глаза так и сверкают.

Улыбаюсь, потому что вежливая очень. Но он всё внимательно меня разглядывает.

— Что-то ещё? — Спрашиваю, не вытерпев.

— Нет, Камелия, у меня есть всё, о чём я могу пожелать. — Отвечает как-то странно.

О нет, только не сейчас. Моя профессия каким-то чудом совместила в себе искусство готовить напитки и выслушивать людей. Считайте, я местный психолог.

— Вы явно можете собой гордиться. — Улыбаюсь, прибираясь за собой.

— Самим собой гордиться как-то скучно, не находите?

Мужчина отпивает напиток.

— Думаю, если человек не может гордиться самим собой, то как им будут гордится другие?

Он задумывается, но всё равно продолжает свою мысль:

— Возможно, вы правы, но я к тому, что мне не хватает женской похвалы.

Ох, надеюсь, у него есть мать.

Но я даже не знаю, что на это можно ответить, поэтому молча натираю бокал, глазами показывая, что не против выслушать. Если он сейчас начнет рассказывать, какие тяжелые у него отношения с семьёй, или какие девушки вокруг ужасные — я не удивлюсь.

Мужчина некоторое время внимательно смотрит мне в глаза, при этом почему-то исказив губы во что-то наподобие улыбки. Нет, он красивый, взгляд добрый, просто улыбаться он явно не хочет. Но что-то ему нужно.

— У вас завтра выходной, верно? — Спрашивает спустя некоторое время.

Киваю. Какая удивительная наблюдательность всё-таки.

— Хочу пригласить вас в кино, или куда-нибудь ещё… На самом деле, без разницы куда. Выберете место, всё остальное я сделаю сам.

Ничего себе! Я от удивления чуть бокал не выронила.

— Я даже вашего имени не знаю… — Лепечу неуверенно.

Смеётся. Наконец-то, искренне.

— Дмитрий. — Улыбается, демонстрируя заметно выступающие клыки. Ему идет.

— Дмитрий. — Киваю понятливо. — Я была бы рада составить вам компанию, но эти выходные у меня уже запланированы, простите.

Смотреть дурацкие сериалы с Женевьевой — важное дело, я считаю.

Мужчина мягко мне улыбается, словно знал, что примерно так я и отвечу.

— Я всё равно вас приглашу в следующий раз. — Говорит, явно не собираясь сдаваться.

— Меня радует ваша настойчивость и льстит желание со мной куда-то сходить, но я всё равно вам откажу.

Наигранно строит грустную моську, но сомневаюсь, что это так сильно его ранит, поэтому только говорю:

— Прошу меня простить, у меня клиент.

Потому что краем глаза действительно замечаю силуэт, присевший как раз рядом с Женевьевой. Подхожу к ним, глазами рассматривая продукцию и предметы вокруг, вертя в руках уже родную тряпочку.

— Добрый вечер… — Начинаю говорить уже зазубренную фразу, но слова застревают где-то внутри, когда я натыкаюсь взглядом на до боли знакомые изумрудные глаза.