Это было правдой.

Она произнесла эти слова легко и непринужденно, но он почувствовал, что эта легкость была наигранной. Деклан и сам, бывало, оказывался в подобном положении. Кто-то заставил ее почувствовать, что отличаться от других – это плохо, хотя на самом деле это было совсем не так. Похоже, не все было идеально в ее королевстве.

Но прежде, чем он смог бы поддаться искушению и отклониться от своего плана игры, по которому должен был вести себя как настоящий Мастерсон, он направил ее в сторону комнаты, отведенной под временную примерочную.

Деклан не мог вести себя как славный и добрый малый. Это стало бы слабостью, которую он не мог себе позволить, когда был так близок к финишу.

Десять минут спустя она все еще была там, и он резко постучал в закрытую дверь.

– Выходи, принцесса.

– Не называй меня так.

Шарлотта в этом наряде выглядела сногсшибательно. Белые льняные расклешенные брюки плотно облегали ее бедра, а укороченный черный свитер на пуговицах дразняще обнажал полоску живота.

– А тебе идет!

– Этот свитер выглядит так, будто он сел после стирки.

Шарлотта попыталась потянуть свитер вниз, но Деклан поймал ее руку, попутно прикоснувшись к шелковистой коже ее живота. Его бросило в жар.

Девушка выглядела потрясающе, но он хотел, чтобы она чувствовала себя свободно. Он достал белый кашемировый свитер в коричневую полоску и шарф Hermès. Деклан заметил, что ее одежда была аккуратно сложена стопочкой, футболка с веселой розовой рыбкой лежала сверху.

– Надень мою рубашку со своей футболкой.

– Так ты теперь у нас стилист?

Деклан демонстративно отвернулся.

– Просто надень, и все. Сейчас же.

Деклан протянул ей рубашку, и Шарлотта схватила ее. Он постарался не замечать ее тонкого женского аромата.

– Ну как?

Деклан повернулся.

Женщина, стоявшая перед ним, была своей в Мартас-Винъярд и определенно в яхт-клубе, с его сдержанной, изысканной атмосферой. Ее быстрая, деловая походка подчеркивала ее прямоту. У нее в жизни была цель, и она шла к ней. Она была такой в штанах для йоги, и дорогая новая одежда не могла кардинально это изменить, но могла стать прекрасным обрамлением этой картины.

Деклан вышел, оставив Шарлотту аккуратно складывать и убирать не подошедшую одежду.

«Она не для тебя!»

Попытка встать с постели оказалась для Шарлотты проблемой. Когда плаваешь на яхте, у тебя задействовано пугающее количество мышц, о существовании которых ты и не подозреваешь. Теперь у Шарлотты болело все! Поскольку она была непреклонна в том, что ей нужно не просто сидеть в лодке, Деклан пересмотрел основные положения парусов и приспособился к «максимальному контакту с ветром».

Ее попытки отрегулировать парус привели к тому, что они оба промокли от брызг, которые она каким-то образом направила прямо в лодку. Он только рассмеялся.

Что, если она не сможет ничего сделать? Что, если ему надоест ее неумелость и он потребует нового партнера?

Все эти глупости с макияжем – самая маленькая уступка, на которую она была бы готова пойти. Ради «Мартас Кидз» она готова была сделать почти все.

Шарлотта наконец с трудом поднялась с кровати и, пошатываясь, подошла к окну. Она жила в гостевом доме рядом с домом своего отца и платила весьма скромную арендную плату. Иметь собственное жилье было бы здорово, но с ее зарплатой директора детской некоммерческой организации это вряд ли было возможно в Мартас-Винъярд. Она знала, что должна быть благодарна отцу за помощь, и, как правило, так оно и было. Ей нравилось жить круглый год здесь, на острове.

Нужно сосредоточиться на «Мартас Кидз». Но что-то в Деклане навевало на нее эротические мысли.

Сегодня ей нужно было справиться с совсем несексуальной заявкой на грант и горой бумажной работы. Она не могла себе позволить отвлекаться на Деклана.

Любимый ресторан Брайанта Пэлсгрейва c его непринужденной атмосферой и современной американской кухней располагался в белоснежном коттедже, окруженном настоящим английским садом. Здесь было очень спокойно.

Несмотря на то что пять лет назад ее отец завершил свою работу на Уолл-стрит, он по-прежнему предпочитал сшитые на заказ костюмы-тройки и светло-голубые галстуки модного дома Hermès. Шарлотта ежегодно дарила ему такие галстуки на День отца, потому что знала, что они ему нравились. Она всегда старалась сохранять мир в семье с тех пор, как ее мать оставила их. Шарлотте тогда было семь. Она несколько раз думала о том, чтобы разыскать мать, но затем гнала эту мысль прочь.

– Расскажи мне о своих планах относительно «Мартас Кидз».

Он нарезал лосося, приготовленного на гриле и уже дважды посмотрел на часы.

– Мы планируем организовать летний лагерь.

– Тебе следует мыслить шире.

Отец бы предпочел, чтобы у нее была престижная работа в Нью-Йорке, которая дала бы возможность купить особняк стоимостью в несколько миллионов долларов да летний домик в придачу. В его мире филантропия могла лишь сопутствовать карьере или браку с человеком с политическими устремлениями, который мог бы приглашать своего тестя на светские мероприятия в Вашингтон и даже в Белый дом.

Ее старший брат два года назад стал партнером в престижной юридической фирме в Бостоне и сейчас собирался купить дом в Мартас-Винъярд для своей большой семьи.

Их отец был убежден, что он попадет в Верховный суд через несколько лет, и более скромные устремления Шарлотты совсем не вписывались в систему семейных ценностей. Она любила тишину, покой и детей.

И все же отец настаивал на том, чтобы каждую неделю пересматривать ее жизненные планы, критикуя или отвергая ее незначительные достижения, потому что, по его словам, он хотел только лучшего для нее и «Мартас Кидз». Он не принимал ее отказ превращать благотворительную организацию в национальную организацию летних лагерей по всей стране. Она не рассказала ему о краже, которую совершил Джордж.

– У «Мартас Кидз» нет таких бюджетов. Наша миссия состоит в том, чтобы сосредоточиться на делах здесь.

– Ты могла бы добиться большего, если бы стала мыслить шире. Зачем ограничивать себя только Мартас-Винъярд и штатом Массачусетс? Дети, которых хотят отдать в приемные семьи, есть и в других местах.

– Я люблю свою работу.

Она тихо поблагодарила официанта, который осторожно убрал почти нетронутый салат и заменил его основным блюдом.

– Мечтай о большем.

Совет директоров ясно дал понять, что они продлят ее двухлетний контракт, если у фонда все будет хорошо. И у нее бы все получилось, если бы не Джордж.

– Я люблю то, что я делаю.

Отец начал говорить громче, рассказывать о возможностях финансирования и расширения бизнеса, если «Мартас Кидз» начнет работать по всей стране. Он не понимал, что прямо здесь, в Мартас-Винъярд хватает работы. Он видел только то, что можно было улучшить.

Шарлотта сосредоточилась на своем цыпленке, пока он продолжал разглагольствовать. Она провела все утро с директором программы, который хотел знать, когда они смогут начать нанимать вожатых для летнего лагеря. Похоже, это произойдет нескоро. Шарлотта перестала выплачивать себе зарплату, чтобы сохранить хоть немного оставшихся средств. Директор программы был обеспокоен. И не только он заподозрил, что что-то пошло не так. Шарлотта должна будет все им рассказать в ближайшее время.

Все в ресторане начали перешептываться, и это заставило ее повернуть голову в сторону входа. Мгновение спустя она поняла, что произошло. Деклан стоял в дверном проеме.

– У нас с Шарлоттой урок хождения под парусом, – сказал Деклан, подойдя к ним.

Совершенно определенно этого не было в расписании, вложенном в папку, где хранилось все, связанное с подготовкой к регате. Они тренировались через день, сразу после окончания ее работы в «Мартас Кидз». Остальные дни, к сожалению, были отведены под «уроки преображения» от Деклана.