Поступила бы я по-другому на месте Вивьен? Или на месте Фостера? Этого нельзя было знать.

— Я не знаю, что сказать на все это, — возможно, мне следовало быть в ярости. Но, черт возьми, я устала злиться, быть обиженной и растерянной. Сегодня у меня не было сил ни на что из этого. — Я бы хотела, чтобы ты мне сказал об этом раньше.

— А что, если мы забудем? — спросил Фостер, его большой палец ласкал мою руку. — Что, если мы забудем прошлое? Что, если мы забудем весь мир, хотя бы на эту ночь?

— Я бы хотела забыть. Только на эту ночь.

Слова проскользнули мимо моих губ. Улыбка, растянувшаяся на лице Фостера, стоила того.

Появилась официантка с двумя тарелками со знаменитыми чизбургерами Нокса и картофелем фри в руках. Она поставила их на стол, заставив Фостера отпустить мою руку.

— Что-нибудь ещё? — спросила она.

— Ранч, — сказал Фостер. — Пожалуйста.

Он не любил ранч. Но мне он нравился.

Я схватила бутылку кетчупа, открутила крышку, как раз когда Фостер взял помидоры со своей тарелки и положил их на мою.

— Ты мог бы заказать его без помидоров.

— Но они тебе нравятся, — он не любил их. Но они нравились мне. — Ты помнишь наше первое свидание?

Я засмеялась.

— Ты имеешь в виду тот раз, когда ты устроил мне засаду в моей любимой закусочной? Твоя тактика не изменилась.

— Тогда это сработало, — он усмехнулся, свет в его глазах заплясал. — Подумал, почему бы не попробовать ещё раз?

Мы флиртовали в «У Энджела» в течение нескольких месяцев. Это продолжалось так долго, что я уже начала думать, что неправильно истолковала наши отношения, потому что Фостер ни разу не намекнул на свидание.

Вместо этого он просто пришёл ко мне и остался. В истинно фостеровской манере.

Он узнал от Вивьен, что я люблю заниматься в одной закусочной в стиле пятидесятых, недалеко от нашей квартиры. Кабинки были просторными. Там редко бывало много народу. И хотя запах жира так сильно въедался в мои волосы, что мне приходилось принимать душ, когда я возвращалась домой, этот запах напоминал мне о Куинси. О том, как я приходила домой из школы и заставала маму на кухне, жарящую гамбургеры на ужин, потому что папа всегда говорил, что он мог бы есть чизбургер на каждый прием пищи до конца жизни и умереть счастливым человеком.

Однажды вечером Фостер проскользнул в мою кабинку в той закусочной, точно так же, как и сегодня, и мы проговорили несколько часов. С того момента мы были почти неразлучны.

— Я хочу начать всё сначала, Талли.

Это звучало так легко. Так просто. Фостер и я, начать всё с чистого листа.

— Ты действительно думаешь, что это возможно?

Он пожал плечами.

— Почему бы и нет? Если только ты не боишься попробовать.

— Ты пытаешься заманить меня в свою ловушку?

Фостер улыбнулся, высокомерно и уверенно.

— Это работает?

Я поборола улыбку и отпила вина.

Может быть. Может быть.

15. ФОСТЕР

— Блять, как холодно.

Джаспер потер руки, дуя на них, одновременно подпрыгивая на носках на ринге.

— Мне нужно купить больше обогревателей.

Я потер виски. Если бы только эта головная боль прошла.

Но она не проходила. Потому что головная боль была напрямую связана с моей печью — печью, которая перестала работать пять дней назад. Я вернулся домой после ужина с Талией в холодный спортзал.

Наверное, мне следовало ожидать этого, учитывая, как интенсивно работала эта чертова штука с тех пор, как я купил это место. Я должен был попросить кого-нибудь проверить её раньше.

Парень, который пришел посмотреть на нее в субботу, посмеялся и сказал, что мне повезло, что она проработала так долго.

Её нельзя было починить. Если бы это был Вегас, я бы, наверное, получил новую в тот же день. Но это был Куинси, и им пришлось заказывать замену, потому что две имеющиеся у них в наличии были заняты. Моя печь не будет доставлена до пятницы.

Поэтому последние пять дней я обогревал спортзал и квартиру электрическими обогревателями.

— Конечно, это же не произошло весной или летом, — сказал я Джасперу. — Это должно было случиться в самую холодную неделю в году.

По прогнозам, сегодня должно было быть семнадцать градусов холода. Семнадцать градусов ниже нуля.

— У меня пальцы на ногах онемели, — ворчал он.

— У меня тоже.

Большинство обогревателей находились в квартире для того, чтобы в помещении было достаточно тепло для Каденс. Те, что были здесь, едва справлялись с прохладой. Тренажерный зал был просто слишком большим, а температура слишком низкой.

— Я не создан для Монтаны, — сказал он.

Я усмехнулся.

— Не уверен, что я тоже.

Сегодня утром я отвез Каденс в школу, одетую, как маршмэллоу, в комбинезон, пуховик, сапоги, шапку и варежки. Снег был для неё новинкой, частью приключения. Но даже она жаловалась на холод, а сегодня утром по дороге в школу она была угрюмой и тихой.

— Ладно, — я потряс плечами и вскочил на ноги, готовясь к тому, что ещё Джаспер запланировал на сегодняшнюю тренировку. Мы занимались уже несколько часов, каждый из нас был разгорячен, просто потому что если мы двигались, то не замерзали. — Что дальше?

— Я хочу попрактиковаться в приёмах. Я изучал видеозаписи предыдущих боев Сэваджа и заметил закономерность в его поздних раундах. Когда он выдыхается, он опускается на пятки. Может быть, тогда у тебя будет возможность для тейкдауна.

— Хорошо, — я размял шею и встал в боевую стойку, подняв руки.

Джаспер зеркально повторил мою позицию, теперь мы были лицом к лицу.

Я перестал беспокоиться о холоде. Перестал думать о чем-либо за пределами этого ринга. Я сосредоточился на своем противнике, готовый нанести джеб, сымитировать удар, подняв колено, а затем подмести свою ведущую ногу против его, надеясь вывести его из равновесия.

Но не успел я двинуться с места, как в воздухе раздался звон моего телефона.

— Ах. Извини, — я бросился к краю ринга. На экране высветилось название школы. — Алло?

— Это Фостер? — спросила женщина.

— Да.

— Это Дениз, школьная медсестра. Со мной Каденс, у нее температура 39,8.

Я начал срывать свои щитки с голеней еще до того, как она закончила свою фразу.

— Я сейчас буду.

— Что происходит? — спросил Джаспер, когда я положил трубку, снимая вторую накладку на голень.

— Каденс заболела. Мне нужно ехать.

— Что я могу сделать?

— У меня нет детского парацетамола, — блять. — Или градусника.

Почему я не купил никаких лекарств на всякий случай? Я проскочил между канатами и помчался в квартиру, чтобы натянуть толстовку и спортивные штаны поверх шорт. Когда я вышел с ключами, Джаспер натягивал ботинки, одетый так же, как и я.

— Я схожу в магазин и куплю всё, что нужно. Встретимся здесь.

— Спасибо, — я кивнул и трусцой побежал к двери.

Воздух на улице был холодным ударом по лицу, ветер кусал мою кожу, поэтому я ускорил шаг, включив обогреватель в пикапе, а затем помчался в город и влетел на школьную парковку.

Каденс ждала у стойки регистрации с медсестрой, когда я ворвался в парадную дверь.

— Привет, маленький жучок, — я опустился на колено и прижал одну ладонь к ее лбу, а другой снял рюкзак с её плеч и надел на свои. — Не очень хорошо себя чувствуешь?

Она покачала головой.

Я поднял взгляд на медсестру.

— Мне нужно её осмотреть или что-то ещё?

— Мы позаботимся об этом. Выздоравливай, Каденс.

Она заставила себя улыбнуться, но выглядела так, будто вот-вот расплачется. Похоже, ее настроение сегодня утром было связано не с холодом, а с тем, что она чувствовала себя паршиво.

Но она выдержала почти весь день. Почему она не сказала мне, что плохо себя чувствует? Или не попросила школу позвонить мне раньше?

— Пойдем домой.

Я взял ее на руки, поблагодарил медсестру, а затем понес мою девочку к пикап. Когда она была пристегнута, я поцеловал её в висок и поспешил к водительскому месту.