Я чертовски по ней скучаю. Я даже не знал ее так долго, как я могу скучать по ней так сильно, что у меня болит каждая клеточка тела? Изо дня в день?

Все эти годы я прожигал жизнь, был адреналиновым наркоманом, был занят работой. На самом деле, я искал ее.

Но это-то и самое страшное. Мне потребовалось так много времени, чтобы найти ее.

Что, если она никогда не найдет меня?

~Эпилог~

Миша вздохнула и перелистнула страницу книги, стерев пот со лба.

Почему все время должно быть так чертовски жарко!?

Она пыталась погрузиться в сюжет, который читала, но ее мысли продолжали блуждать. В последнее время это было обычным явлением; она все время отвлекалась. Так что даже не заметила, что кто-то сел за ее столик, пока мужчина не устроился на стуле как у себя дома. Испугавшись, она чуть подпрыгнула и уронила книгу. Она нагнулась за ней, но незнакомец ее опередил.

— Простите, не хотел вас пугать, — сказал мужчина дружелюбным тоном.

Она натянуто улыбнулась ему.

— Ничего страшного. Я могу вам помочь? — спросила она, не желая быть грубой, но и не желая поощрять его визит. Она приходила в уличное кафе, чтобы посидеть, подождать и почитать. Не цеплять случайных парней.

— Я заметил вас здесь и решил познакомиться, — объяснил он.

— О. Я польщена, но я читаю, — сообщила ему Миша, показав книгу для пущей ясности.

— Мне бы хотелось послушать о вашей книге. Можно купить вам выпить? — Он взглянул на обложку книги, прежде чем широко улыбнуться.

— Нет, спасибо, я в порядке, просто хотела бы продолжить чтение, — ответила она, держа книгу перед лицом.

Какая же адская жара.

— Как насчет ужина? Сейчас как раз время ужина, вы, должно быть, проголодались, — заметил он.

— Нет, я не голодна. — Она отказывалась отвечать на его улыбку.

— Тогда, может, мы поужинаем как-нибудь в другой раз, — предложил он.

— Не думаю. Было очень приятно познакомиться с вами.

— Но мы так и не познакомились. Я — Конрад.

— Здравствуйте, Конрад. Думаю, мне пора, — вздохнула Миша, сдаваясь. Уходить мужчина не собирался, поэтому она решила пойти куда-нибудь в другое место. Она медленно поднялась, засовывая книгу в сумку.

— А как насчет обеда?

— Нет, но спасибо.

— Завтрака?

— Вы серьезно?

— Тогда, кофе. Позвольте угостить вас кофе. Я живу неподалеку, у нас должно быть схожие графики… я видел вас здесь раньше, — сказал он, тоже вставая.

Совсем не жутко.

— Я не пью кофе. Только вино. Всего хорошего! — попыталась она перебить его и отодвинуться от стола. Но он легко схватил ее за запястье, останавливая, и придвинулся к ней.

— Тогда, может, заглянем в знакомый мне винный бар. Если бы вы дали мне шанс, думаю, вам бы понравилось…

—Эй, кретин, отвали, этого не будет… ты пристаешь к замужней женщине.

Левую руку Миша схватили и практически ткнули в лицо чрезмерно рьяному поклоннику. Конрад густо покраснел и коротко кивнул, прежде чем уйти по улице.

— Знаешь, — вздохнула Миша, — этот трюк работает только тогда, когда у меня на пальце кольцо, идиот.

— Я целый день отпахал на этой гребаной жаре, а потом снова спас твою задницу, и что я получаю? Пилишь меня по поводу брака. Женщины.

***

Восемь месяцев назад…

О, Миша не сдалась.

К черту. Таль бы не сдался, и она не сдастся.

Когда они были вместе, он просил ее верить в них. За это она и цеплялась. Взывала к своей вере и следовала за интуицией.

Она купила билет на самолет до Рима.

Таль жил во многих местах по всему миру. На самом деле, Рим был отдаленной перспективой — там он только работал, следил за ее боссом. Зачем ему возвращаться?

Потому что там мы стали самими собой. Вот где мы нашли друг друга.

Компанию «Ансуз» не всегда было легко отыскать, и у них не было офиса в Риме, как в Нью-Йорке. Потребовалось прошерстить много копаний, чтобы выяснить, какие контракты у них имелись в Европе, и касались ли они, вообще,Италии.

Но у Миши была вера.

Как оказалось, у них был контракт с Ватиканом. Чертовым Ватиканом. Она не могла представить Таля в церкви. Он был слишком грешным.

Путь ей предстоял долгий, но она была готова попробовать все, что могло привести к нему. Миша целыми днями бродила по собору. Так часто там появлялась, что была почти уверена, что охранники начинают что-то подозревать. Она подумывала достать наряд монахини, но решила, что это уже слишком. Она и так была изменщицей. Ей не нужно больше очков, чтобы отправиться в ад.

Зачем ему вообще быть здесь? Может, он охраняет Папу. Может, охраняет епископа. Может, он на Таити с какой-нибудь наследницей жемчужной фермы/супермоделью, а я зря трачу время и деньги.

Однако он был там.

Когда она впервые увидела Таля, у нее словно сердце остановилось. Она стояла в толпе людей, ожидающих своей очереди войти в собор, когда Таль вышел из здания. Его окружала куча парней, все намного моложе его, и он рявкал им что-то вроде приказов, все по-итальянски.

Он выглядел иначе. Походил на давнюю мечту, увиденную в реальной жизни. Неужели все это было сном? Неужели она только представляла его как сладкоречивого мужчину с порочно длинными пальцами, в которого влюбилась?

На нем был очень приталенный костюм — она бы не удивилась, узнай, что он сшит специально для него. Он был чисто выбрит, волосы аккуратно уложены, из уха торчал наушник, а сзади по шее змеился витой провод. Он выглядел таким чопорным и правильным.

Два слова, которыми она никогда бы не охарактеризовала такого мужчину, как Таль Канаан.

В ее распоряжении было всего несколько секунд, а затем он пронесся прямо мимо нее. Ее сердцу потребовалось гораздо больше времени, чтобы снова начать биться, и к тому времени толпа втолкнула ее внутрь.

Таль гордился бы ею, она стала отличным преследователем. «Разведчиком», — сказала она себе. Так бы назвал это Таль. Она взяла собор под наблюдение. Ей потребовалось около недели, но она, наконец, узнала его расписание, выяснила, когда он уходит с работы, каким выходом пользуется и тому подобное.

Она поступала глупо и прекрасно это знала. Ее отециЛейси твердили ей об этом каждый вечер, когда она им звонила. Они говорили ей просто подойти к нему и поговорить, сказать «привет». Спросить, как он поживает. А потом запрыгнуть на него.

—Папа! Я не могу просто«запрыгнуть на него»!

Но они были правы. Она не могла и дальше продолжать наблюдать за ним издалека. Это было жутко и бессмысленно. Не говоря уже о ее сбережениях, на которые она там жила, — она не могла оставаться там до бесконечности. Она должна была что-то сделать.

Но Миша боялась. Она бросила Таля. Ясно дала понять, что не хочет иметь с ним ничего общего. Не отвечала на его телефонные звонки. Прошло три месяца. Что, если он забыл? Что, если его чувства изменились? Что, если он не оставил никаких следов, потому что не хотел, чтобы она его нашла?Что, если он был с другой!?Ей не вынести этой мысли, даже немного. Может, он не связался с ней снова по какой-то причине. Может, пришло время отпустить его.

Найди меня…

Таль жил в старом, когда-то большом доме, но его давно переделали под квартиры. ОГРОМНЫЕ деревянные двустворчатые двери, чуть ли не в два раза выше ее, были заперты — панель со звонками находилась слева от них. «ТК» четко значилось во втором ряду у шестой кнопки снизу. Она точно знала местоположение, потому что много раз смотрела на нее.

Собираясь в Рим, Миша купила билет туда и обратно. На поиски Таля она дала себе месяц. Один месяц, чтобы убедиться, что все, что между ними происходило, было романом. Всего лишь мгновением. Или, возможно, только, возможно, судьба приготовила для них что-то большее. Первые две недели она искала его. Еще полторы недели выслеживала. До отъезда домой у Миши оставалось еще три дня.