В этот момент раздался громкий треск — характерный звук перед включением ламп. Еще через секунду они единовременно вспыхнули. Яркий, голубой свет заполнил собой каждый миллиметр неба, но уже через несколько мгновений он снова приобрел свой привычный вид.

— Вау! — воскликнула Мия. — Альф, ты видел? Ты это видел? Как прекрасно!

— Да, мне тоже понравилось, но как же жалко, что мы не можем любоваться таким небом каждый день…

— А вот и сможем! Вот увидишь, мы сможем! — с блеском в глазах говорила Мия.

— Сто пятнадцать секунд, — ровным тоном озвучила Азуми. — В этот год они справились быстрее. В прошлом было сто двадцать пять.

— И ты туда же, — приобняв Азуми за талию, Борис прижал ее к себе. — Ты так и не научилась расслабляться…

Толпа на площади стала постепенно расходиться: кто-то возвращался к своей работе, кто-то отправился в ближайший кабак, а кто-то просто бесцельно побрел вперёд.

— Дядя Боря, а наверху небо всегда такое голубое и красивое? — Мия все еще смотрела вверх и улыбалась.

— Ну, не всегда, частенько его заслоняют облака, а иногда оно темное, например, когда собирается дождь.

— Облака… — протяжно сказала Мия. — Интересно, а как пахнет небо?

— Да, такие шарики, похожие на вату, которые медленно плывут по небесной глади. Пахнет? Даже не знаю… Думаю, зависит от места, где ты находишься.

— Пахнет хорошим пинком, если вы вдвоем сейчас же не испаритесь! — Азуми взяла детей за уши и пихнула их в сторону ближайшего закоулка. — После отбоя ждут всех на полигоне!

В этот момент раздался звук выстрелов, а за ним последовал безумный крик женщины. Мия и Альф быстро нырнули за спины Бориса и Азуми.

— Не забирайте моего ребенка! Вы не можете! У него обычная кровь! Вот его документы! Посмотрите на них! — кричала женщина, хватая за ноги солдат.

Отряд из пяти вооружённых людей выходил из жилого дома. Один из солдат нёс на руках маленького ребенка, укутанного в серую ткань.

— Не трогайте его! Он обычный ребенок! Вот его документы, тут стоит печать «Центра Рождения», — женщина изо всех сил пыталась ухватиться за уходящих солдат и трясла перед ними листом с печатью.

Один из них резко развернулся и со всей силы ударил её ногой по лицу. Откинувшись назад, женщина с глухим звуком упала на земле, на секунду потеряв сознание. Когда её глаза открылись, она, истекая кровью, вновь бросилась к ногам уходящих солдат.

— Эта бумажка подделка! — солдат вырвал из рук женщины лист и втоптал его в землю. — Нам поступила информация о незаконном деторождении. Вы знаете, что это значит.

Достав из рюкзака шприц с датчиком, он резко проткнул им руку младенца. На датчике загорелась красная лампочка, означающая наличие у ребёнка особой крови.

— Что и требовалось доказать!

— Это ошибка! Вы не можете! Дайте мне двойные смены! Я готова пойти на добровольную утилизацию, но оставьте его! — стирая колени о камни, умоляла женщина.

Наблюдавшие за этим Борис и Азуми плотно закрыли детей своими плащами и стали медленно продвигаться к ближайшему дому. Крик женщины все не утихал.

— Мы должны помочь этой женщине, — раздался голос Мии, — нам нельзя просто бросить ее. Мы же Сопротивление!

— Именно поэтому мы и не можем в открытую вмешаться. Это может поставить под угрозу всю организацию. Собиратели никогда не приходят неподготовленными. Сражаться с ними сейчас было бы огромной ошибкой. Иногда приходится чем-то жертвовать, — тихо ответил ей Борис.

— Не стоит забывать, что эта сука решила родить тайно. Она точно знала, что у её ребенка особая кровь. Вместо того чтобы просто отдать его или обратиться за помощью к нам, она выбрала жалкую попытку скрыть его. Не удивлюсь, если окажется, что её сдал кто-то из соседей или членов семьи, чтобы не получить метку на лоб. Добровольно отдай ребенка и получи оплачиваемый отпуск. Отдашь второго — получишь укрощённые рабочие часы. А за третьего дают право на перевод работы в столицу. Прекрасная программа искупления грехов, не хватает только грёбаного золотого поводка в подарок, — с раздражением в голосе произнесла Азуми.

Вчетвером они зашли в ближайший дом, чтобы переждать там, а потом вернуться в катакомбы, служившие местом базы Сопротивления. Мия молча села в углу. Она чувствовала себя, как птица в клетке, и понимала своё бессилие в этой ситуации, но ей было настолько жалко женщину и ребёнка, что из её глаз полились слёзы, а сердце сжалось.

— Это неправильно, -сквозь слезы произнесла Мия. — Почему это происходит? Мы должны были ей помочь… Должны!

— Мия, послушай, — Борис сел рядом с плачущей девочкой. — Иногда мы должны принимать тяжёлые решения. Это часть нашей жизни, к сожалению, ты познакомилась с этим гораздо раньше, чем следовало бы…

— Хватит распускать сопли! Ты капитан отряда! Какой пример ты подаешь своим бойцам? — Азуми подошла ближе и показала пальцем на уткнувшегося в плащ Альфа. — Хотя, о чём я говорю…мы не можем спасти тех, кто сам этого не хочет. Лучше навсегда запомните то, что вы сегодня увидели. Запомните и становитесь сильнее, а то всю свою жизнь будете только сидеть и плакать, как маленькие дети!

— Азуми, не надо так, — Борис встал и направился к ней.

— Не надо говорить им правду? Они должны понять, что жизнь в этом мире опасна и надо уметь защищать себя, — речь Азуми прервалась, но скоро она продолжила. — Я просто не хочу, чтобы с ними что-то случилось…- грустно добавила женщина.

Борис подошёл к ней и крепко прижал её к себе. Альф попытался сделать то же самое с Мией, но она оттолкнула его и пошла к ближайшему окну. Крики женщины на улице стали тише. На секунду они прекратились. Раздался выстрел. Наступила тишина. Площадь опустела, а тело женщины так и осталось лежать практически в самом её центре до прибытия утилизационной группы.

— Нам надо идти, — тихо произнёс Борис и, открыв дверь, вышел наружу.

* * *

К одному из проходов в катакомбы они добрались через несколько часов. Старое здание, когда-то служившее местом отдыха для работников дальних поселений. сейчас было наполовину разрушено. Выбитые окна, пробитая крыша, перекошенная дверь, покрытая ржавчиной, — всё, что от него осталось. Заросшие травой стены были покрыты плесенью и источали удушливый запах сырости и гнили. Когда Борис толкнул дверь, она со скрипом распахнулась, издавая звук, похожий на стон старого существа, пробудившегося от долгого сна. Звук их шагов эхом разнёсся по пустым комнатам, каждое движение казалось громче, чем оно было на самом деле. Внутри царила мрачная атмосфера заброшенности. Стены были покрыты облупившейся краской, местами прогнившие доски пола скрипели под ногами, а обломки мебели лежали разбросанными по всему помещению. Пройдя в дальнюю комнату, где под грудой досок и камней располагался один из спусков в катакомбы, Борис внимательно осмотрел всё вокруг. Удостоверившись в том, что никто не пользовался спуском, он стал разгребать завалы.

— И так живём под землёй, но сами же закапываем себя ещё глубже, — подходя к лестнице, сказала Азуми.

— Вы идите, я тут всё приберу и спущусь другим путём, — Борис держал одной рукой крышку люка, замаскированную под часть пола, а второй аккуратно поддерживал Азуми, начавшую спуск.

Вслед за ней стали быстро спускаться дети. Удостоверившись, что все в безопасности, Борис плотно закрыл люк и стал сгребать на него всё, что было под рукой. Рядом с входом в комнату он установил маленькую ловушку. Человек, который про неё не знает, начнёт открывать дверь в комнату и не заметит, как маленький кусочек газеты с специальным знаком вывалится из отверстия в дверной раме. Закончив, Борис сел рядом с домом и достал из кармана пачку сигарет, в которой осталась всего одна штука.

— Снова она всё выкинула, — с улыбкой произнес Борис и направился к ближайшему охраняемому членами Сопротивления спуску, находившемуся вблизи одного из маленьких поселений.

Катакомбы были похожи на огромный муравейник. Они представляли из себя целый подземный комплекс с лабиринтами из туннелей, военной базой, полигонами и жилыми зонами. На верхнем их уровне располагались запутанные лабиринты из туннелей. Если не знать маршрута, можно целыми днями блуждать по кругу, постоянно натыкаясь на серые стены или завалы. Говорят, что их начали рыть еще во времена первого Короля, когда рабы, закончившие строительство Нижнего мира, разделились на две части. Одна из них мечтала вновь жить под солнцем. Они и начали строить эти туннели в надежде, что когда-нибудь у них хватит сил, чтобы перестать прятаться. Тогда они смогут положить конец тирании Верхнего мира. Шло время. Катакомбы разрастались, все больше людей тайно спускались в них, чтобы стать частью Сопротивления. Так и начала формироваться первая армия Нижнего мира.