День опять в офисе загружен под завязку, посетители вырывали каждую минуту, но я отвоевала для Ярослава место для спокойного обеда. И поставила ему на вид, что он должен будет пообедать. Согласился, только время обеда сдвинул на семнадцать ноль-ноль. Если он так привык, то я согласна.

Столовая в стиле минимализма — простенько и со вкусом. Простые формы, гладкие поверхности, чистые линии и минимум декора. Стол прямоугольный, стулья с прямыми спинками и без излишних украшений. Естественного света через окно ещё не было, так что сидели под искусственным. Кухня от столовой отделялась реечной перегородкой, Галя её закрыла, и мы остались наедине. Он завтракал и работал, телефон стоял на подставке.

— К Нине и внуку надо, — сказала я, взяла ложку и приступила к аппетитной каше.

— Не сегодня, неделя будет тяжелой.

— И так будет всегда. К внуку нужно сегодня, — мягко, но очень настойчиво заявила я.

— Тогда ты договаривайся. Но в целом, ничего нельзя отменить, все встречи расписаны, — как отмахнулся, а над переносицей стала глубже морщина.

Побаивался Нину. Надо же!

— В пять часов, пообедаем у них, подвинем встречу до и после.

— Нет.

— Да. Нельзя ничего сделать, когда тебе тридцать, но всё возможно, когда тебе пятьдесят.

— Наоборот.

— Я не о возможностях физических, я о моральных и духовных. Что мы в тридцать просто не замечаем, уже в сорок начинает приобретать иное значение. Даже не увидеть, как он растёт. Это ужасно, — я расстроилась и потеряла аппетит. Я тоже внука не видела.

— Убери модельные агентства, — согласился Ярослав, и я тут же об этом написала Максу.

На работе я не стала ходить с распущенными волосами. В офис приехала уже с причёской. Пообщаться с Ярославом больше не удалось, хотя мы ехали на одной машине, он беспрерывно в ноутбуке и на телефоне. Зато перекинулась парой сообщений с Ирой. Она сгорала от любопытства. Не могла её обрадовать долгим общением, у меня дел скопилось, всё-таки секретарь, если работать именно секретарём, то достаточно тяжёлая работа. Оформлять документы приходилось прямо на ходу, отменять встречи, назначать встречи. Всё время с Ярославом хотели увидеться какие-то люди, и приходилось боссу пояснять, что это за люди, потому что он некоторых даже не знал. И босс уже решал, нужны ему такие знакомства или нет.

Леночка молодец, я теперь её тоже люблю. На мне серый костюм с юбкой, чулки и туфли новые. Особенно туфли мне понравились, очень удобные. Несколько пакетов с нижним бельём и записочка, что всё стерильно — верх заботы. Так что я могла сразу переодеться ещё на квартире.

Лена предпочитала костюмы классические-тройка, так что кроме пиджака, на мне ещё безрукавка и белоснежная блузка. Сумочка под цвет туфлей, как бы не казалось старомодным такое сочетание, всё же это классика.

А Лена любит классику!

Офис гудел, сразу чувствовался переполох. Вчера было шумно, но сегодня просто все как с ума посходили. Ярослава Васильевича поздравляли сотрудники: он теперь один из владельцев большой корпорации. Макс спрашивал, что будет дальше, я пока не могла ему ответить. Попросила пощадить меня, потому что я всего лишь сутки в этом офисе.

Всего лишь сутки, а так изменилась моя жизнь, до неузнаваемости!

Ярослав до обеда четыре раза успел попить чаю, сходил размяться. Разминался он в бассейне, располагающимся в соседнем здании, до которого мы почему-то поехали на машине, хотя могли бы прогуляться. Но охранники попросили этого не делать.

Странно, но я сразу привыкла, что за нами кто-то ходит. Это надёжно, мы под прикрытием и присмотром, всё-таки с какой-то стороны такое расслабляет.

Я купаться не пошла, а перекусила в дорогущем кафе рядом с бассейном. Что не перекусывать, Ярослав мне карточку банковскую выдал. Сколько там денег посмотреть я не могла, она принадлежала какому-то хитрому банку, банкоматы которого не стоят на каждом углу.

Пришлось позвонить Нине. Она сразу взяла трубку. У неё достаточно хриплый голос и очень уставший.

Они что, не могут нанять няню ребёнку? Хотя малыш на заднем плане не плакал, я поняла, что мамочка раздражена. Я не любила свою невестку, жену родного сына, но очень жалела, потому ребёнок у них беспокойный. Ира тоже намучилась со своими, не просто же так располнела.

— Нина, здравствуйте, меня зовут Светлана Романовна. Я секретарь Ярослава Васильевича Белогривцева, сегодня в семнадцать ноль-ноль Ярослав Васильевич будет иметь возможность заглянуть к вам в гости, посмотреть на вас и вашего ребёнка. Мы бы могли поужинать, возможно, заказать что-то в ресторане.

— Я и сама закажу в ресторане, — недовольно ответила женщина, — не особо что-то хочется видеть Ярослава Васильевича.

Я так и знала, что он проштрафился. Закатив глаза, молча посмеялась, потом продолжила:

— У меня тоже есть внук, и у меня нет никакой возможности его увидеть. Я страдаю. Если Ярослав Васильевич вам не сказал о том, что это важно для человека нашего возраста, видеть своё продолжение, то я скажу. Очень тяжело быть оторванным от любимой семьи. Прошу смягчиться и позволить дедушке полюбоваться своим внуком.

— Хорошо приезжайте, еду не надо, я сама всё закажу. Будете есть то, что ем я.

— Мы согласны. Всего хорошего, и до встречи.

Я дождалась, когда она повесит трубку.

Ярослав бодрый и счастливый после бассейна, опять на телефоне, вышел ко мне в кафе. Волосы его были влажные, видимо посушил неважно. Но эффектно смотрелось.

— Ты простынешь, нужно надеть шапку или капюшон, — шла я следом за ним.

— У меня нет шапки, и капюшон у мужского классического пальто не предусмотрен, — усмехнулся босс.

— Плохо, очень плохо. Мы едем ужинать к внуку в семнадцать ноль-ноль, но ужинать будем то, что ест Нина. Ты согласен?

— Да. Удивительно, что она согласилась, — хмуро ответил Ярослав, у него опять сиял экран телефона.

В офисе началась работа. В обед нас посетил некий Игорь Голиков, маленький такой, противный старикашка. Сморщенный весь, с глазами сине-зелёного цвета: ядовитого и отталкивающего. Вряд ли это были линзы, поэтому бросался цвет в глаза и пугал немного. Пришёл не один, а со своей женщиной. Та его на две головы выше и раза в три шире. Брюнетка с распущенными волосами села на диван в приёмной, разложила свой ноутбук. Активно работала, щёлкая по клавиатуре. Макс наотрез отказался к ней подходить, пришлось мне.

— Не желаете чай или кофе? — поинтересовалась у неё.

Женщина возможно даже и моего возраста, но выглядела отвратительно, у неё явно проблемы с весом и отёки, которые она тщательно пыталась скрыть, но ничего не получалось. Подняла на меня голубые глаза и, скривив надутый силиконом рот, зло спросила:

— Что у тебя с головой? Что это за цвет такой? Не помню, чтобы Ярослав Васильевич был дальтоником. И у тебя отвратительные духи.

— Ярослав Васильевич подарил и попросил пользоваться именно ими, — прошептала я.

Это было правдой. Сегодня с утра именно так и поступил Ярослав Васильевич через Леночку. Кроме нового телефона, в пакете лежали ещё духи. Достаточно странный запах, если честно, неожиданный. Я бы такие не выбрала. Никакой свежести, а томная цветочная гамма, со слишком тёплыми, явно не идущими моей северной внешности, оттенками.

Оставила дежурную улыбку на лице, отошла от неё, услышав как она фыркнула. И обозвала меня — тщадушкой подзаборной.

Либо я так дёшево выглядела, либо я шикарно выглядела, но просто секретарь.

Голиков тоже владел компанией, у него высокий статус. Это его жена, судя по обручальным кольцам с красными и зелёными камнями, и у него и у неё.

Поэтому перед стариком расстилались, когда он уходил. Присутствующие в офисе встали, его жена тоже хлопнула крышкой ноутбука, виляя толстой жопой, последовала за мужем, стуча своими каблуками

В обед работники как-то рассосались, а у нас до очередной встречи оставалось время. Встреча должна была проходить в юридическом отделе, поэтому мы туда пойдём.