Нестор со странным выражением посмотрел в их сторону.

– Луне нужен бог. Тот, кто несет в себе сердце Совета Восьмерых… – Фернер напрягся. – А Заэль… Заэль ведь был всего лишь человек.

– Не все боги рождались бессмертными.

– Кто-то, достаточно могущественный, чтобы спасти Заэля от смерти, попросил его сердце в обмен на магию, – проговорила Сьерра лихорадочным шепотом.

– Сердце Селены не умрет, – проговорил Нестор тем серьезным голосом, который его самого порой удивлял.

Сьерра посмотрела на первого воина. Рядом с ним, чувствуя прикосновения его огромных рук, она вдруг почувствовала себя маленькой девочкой, которую обнимает отец. Голова у нее кружилась, и ей потребовалось усилие, чтобы поднять руку и коснуться щеки Фернера. Слезы капали на его густую светлую бороду. Он разбил свою душу тем же ударом, которым убил любовь всей своей жизни. Сьерра не умела утешать, куда лучше ей удавалось терпеть боль. Но она знала, что значит чувствовать себя одинокой и притворяться, что это не имеет значения. Она знала тяжесть горя, которое шевелится в груди, пожирает плоть и открывает незарубцевавшиеся еще душевные раны.

Сьерра молчала, но Фернеру, чтобы понять это, достаточно было взглянуть на девушку.

Он молча кивнул и жестом попросил ее лечь. Сьерра закашлялась. Губы ее были перепачканы кровью.

– Держись, – прошептал Нестор.

Но она и так цеплялась за жизнь изо всех сил, как только могла.

Хруст, который послышался мгновение спустя, был страшнее и трагичнее всех звуков мира. Сьерра не должна была этого видеть, но она посмотрела. Сердце Селены было похоже на белый камень, который подергивался в каком-то странном ритме. Видимо, это был ритм луны.

Сьерру затошнило, и она отвернулась. Пока ее рвало, Нестор был рядом, гладил ее по лбу, удерживая за волосы.

– Это сработает, да?

– Я надеюсь, что он это сделает.

– Нестор, я умираю. – Провидец попытался засмеяться, но вместо этого разрыдался.

– Если ты не уверен, солги мне.

– Ты не умрешь. По крайней мере сейчас. Ты должна увидеть, что будет.

Но лес был тихим, а луна была всего лишь кровоточащей раной посреди ночи. Волки, которые раньше обезумели, молчали. Сьерра выдохнула, попыталась сделать вдох и не смогла. Руки Нестора вдруг отдалились. Крик Сьерры превратился в шепот ветра. Она перестала чувствовать ноги, и весь мир окутал густой туман. Нестор звал ее, называя по имени, но это было так далеко, что не имело никакого значения. Сердце билось медленно, и как рыба, извивающаяся на берегу, она попыталась сделать последний рывок.

Нестор крепко схватил ее за лицо, но она едва почувствовала это.

– Не забывай меня, – прошептал он.

И в этот момент тьма озарилась ярким холодным светом. Земля вздрогнула, и нечеловеческий крик, похожий на шторм, потряс все вокруг. Луна то ли перестала светить, то ли окутала весь лес своим светом. Неужели это смерть? Нет, это было больше похоже на жизнь, но Сьерра не знала, имеет ли это какое-то значение. Проснулся ли Заэль с лунным сердцем, или это просто ее разум создал мираж, чтобы утешить ее в последние минуты. И тогда Сьерра решила, что не хочет знать. Смерть так смерть. В конце концов, это даже неплохо, если она выглядит так. И в следующее мгновение по всему ее телу пробежало какое-то покалывание, и Сьерра почувствовала, что может взлететь.

Магия

У Сьерры белые зубы, нечеловеческий блеск в глазах и кожа, покрытая звездной пылью. Ее веснушки собираются в стайки-созвездия. Она похожа на светлый и дикий дух. Я беру ее за руку. Наши пальцы сплетаются так легко и естественно, что у меня возникает глупая мысль, что мы созданы, чтобы держаться за руки. Нам нужно было найти друг друга, нам пришлось пройти через все, что мы прошли. Возможно, думать о конце не так страшно, если знать, насколько капризным может быть случай.

Сьерра наклоняет голову. Мне нравится тепло ее кожи и биение сердца, похожее на мелодию. Это едва заметный, но очень громкий звук, как и она сама. Такой же живой, как и она.

Мы сидим на траве, вдали от своего племени, вдали от людей, под черным беззвездным небом. Я расспрашиваю ее о том, каково было вернуться. Обычно богам не разрешают бродить по земле. Но мне можно это делать в безлунные ночи. Возможно, потому, что меня по-прежнему считают скорее человеком, чем одним из Совета Восьмерых. И я тоже ощущаю себя именно так.

Сьерра отпускает мою руку и откидывается назад, упираясь локтями в траву. Она не смотрит мне в глаза или делает это очень редко, мимолетно. Даже когда Сьерра была человеком, просто человеком, у нее всегда был волчий взгляд.

Кажется, она помнит не все или просто избегает разговоров о том, что мы пережили. Как, впрочем, и все остальные.

Каково это – быть богом?

Я редко говорю как бог, улыбаюсь как бог. Для меня быть богом – это, скорее, чувствовать себя мудрым, сильным, уверенным в себе. Да, не таким, как раньше, ведь во мне бьется новое сердце. Но все же я очень привязан к земле, которой больше не принадлежу.

Думаю, я бы сошел с ума в момент превращения, если бы не привык к пульсации магии в своих венах. То, что стало первым ударом нового сердца, превратилось в бурю, пока не заполнило всего меня, мою кровь, мои кости. Инстинкт заставил меня дышать, но я не понимал, что происходит, и не мог этого контролировать. Это было просто чудо, что Фернер оживил тело умирающей Сьерры, отменяя то, что с ней сделала Селена, и возвращая ей волчью часть.

Что касается меня, то я был в такой панике, что мог запросто поджечь лес. Но руки Итари повлекли меня за собой на небосвод.

Мне кажется, что некоторые боги считают меня ошибкой. Зейт меня игнорирует, а Эльва меня пугает. Рей заставил меня запомнить правила и дать клятву, что я их не нарушу. Но Итари и Дольм искренне хотят мне помочь. Есть часть богов, которые не могут умереть, но они меняются. Я думаю, что Сал знал об этом и именно этого боится Эльва. Они теряют силу и становятся людьми. И я полагаю, что рано или поздно наступит эра смертных и память о богах превратится в легенды.

Сьерра смотрит на меня.

– Странно, что выбрали тебя, – говорит она. – Ты такой нормальный.

– Ну спасибо, – смеюсь я и, делая обиженный вид, прикладываю руку к груди. Она хохочет и игриво задевает меня плечом.

– Я имею в виду… – продолжает она. – Я бы не удивилась, если бы выбрали Нестора. Он уже был провидцем. Но ты или я… Таких, как мы, много.

Я ее понимаю. Я по-прежнему обыкновенный, только теперь у меня есть силы, которые я не контролирую, и я могу вызвать конец света, если до конца не осознаю этого. Я улыбаюсь, чтобы не сказать другую правду: что я чувствую себя ужасно одиноким вдали от земли, в присутствии Рея, который обращается со мной как с новорожденным, и Эльвой, которая всегда говорит чуть больше, чем я способен понять. По крайней мере, они позволяют мне спускаться на землю в безлунные ночи, пока я не использую свою силу.

– Как Нестор? И твоя сестра? – спрашиваю я.

– Ветерок сильно подросла. Нестор все тот же, только более уверенный. Он стал одним из тех, кому не нужно повышать голос, чтобы его услышали.

– Почему он не захотел прийти ко мне?

– Он сказал, что нам с тобой нужно поговорить о своем.

Я бог, но когда она поворачивается ко мне, мое сердце замирает. Интересно, замечает ли Сьерра, что я задыхаюсь от волнения, когда она смотрит мне в глаза своим медным, огненным взглядом. Если даже нет, то белый свет, который неудержимо вибрирует, пытаясь вырваться из моей кожи, выдает меня. Если знает, то ей это не важно, потому что она подбирается все ближе и ближе…

– И он не сказал тебе, о чем мы должны поговорить? – спрашивает она.