Группа шла легко и спокойно: так двигаются те, кто ничего не боится. Трое мужчин и женщина тащили Нестора как сломанную куклу, разваливающуюся по дороге. Один из них, самый старший, невысокий и крепкого телосложения, лениво тянул Нестора за цепь. Провидец выглядел очень жалко: плечо было покрыто струпьями, которые то тут то там прилипли к одежде, а запястья, связанные за спиной, были ободраны до крови. Чудом было вообще, что он мог продолжать идти.

У другого мужчины были короткие светлые волосы и глаза, сиявшие как зимнее небо. Третий, самый высокий, был смуглым, с длинным носом и довольно милыми чертами лица. Длинные темные волосы его были заплетены в крошечные косички, украшенные бусами, а пальцы были испачканы пеплом. Этот казался более сосредоточенным на происходящем вокруг и внимательно вглядывался в лес вокруг. Сопровождавшая их женщина была очень загорелой, лицо ее выглядело обветренным. Волосы женщины были заплетены в длинную растрепанную косу, и когда она двигалась, было видно, как мускулы играют у нее под кожей. В ее глазах читалась ястребиная свирепость, заставившая Сьерру замереть.

У следующего, самого высокого и коренастого, замыкавшего процессию, были жилистые руки и очень вьющиеся черные волосы, собранные в высокий пучок. Люди были вооружены и, хотя выглядели уставшими, казалось, находились в хорошей форме. Пытаясь взбодриться, Сьерра крепко сжала копье.

– Надо будет устроить привал, – сказал тот, что в центре, и силой дернул Нестора за цепь так, что тот едва не упал. – Этот долго не протянет, если не дадим ему отдохнуть.

– Во что превратились эти могущественные оборотни, – грубо хохотнула женщина.

– Сделаем привал, когда найдем воду, – отозвался третий мужчина. – Отдохнем и заодно освежимся.

Сьерра подождала, пока люди продвинутся вперед настолько, чтобы не слышать ее шагов, и сделала еще один рывок в обход по лесу, чтобы обогнать их. Она бежала, стараясь не слишком углубляться в лес, и скоро оказалась на берегу источника с чистой прозрачной водой. Вокруг него раскинули кроны роскошные дубы с уютными, покрытыми мхом стволами. Весь вид этого места будто звал устроить здесь привал. Пользуясь тем, что людей пока не было слышно, Сьерра забралась на один из дубов. Помогая себе копьем, она поднималась все выше и выше, пока не добралась до самой толстой и густой ветки. Там она улеглась, спрятавшись в пышных листьях и, не спуская глаз с тропы, приготовилась ждать. Птицы, встревоженные ее появлением, поначалу взволнованно щебетавшие, успокоились и вернулись к своим делам. А еще через несколько мгновений появились захватчики. С высоты он выглядели даже безобидными. Сьерра медленно выдохнула и постаралась замереть, опасаясь, как бы шорохи от ее движений не заставили людей поднять головы. К счастью, они не заметили ее присутствия. Кудрявый парень нес в руках лук. Блондин при виде источника радостно бросился к воде. Остальные последовали за ним в надежде вдоволь попить и отдохнуть на солнышке.

Впрочем, был в группе кое-кто, кто хоть и на мгновение, но все-таки поднял голову. Это был Нестор. Сьерра заметила, как легкая улыбка мелькнула у него на лице. И хотя провидец уже отвернулся и не мог увидеть этого, она улыбнулась ему в ответ.

У Армаля было удивительное лицо: невинная улыбка и при этом безумный блеск в глазах. Что-то мальчишеское и одновременно разбитное и дикое. Увидев беззащитного оборотня, он жутковато улыбнулся и облизал губы так, будто перед ним был не испуганный враг, а сладкий карамельный десерт. Живот Заэля скрутило. Он без труда зарезал бы врага – настоящего, чудовищного и свирепого. Но сейчас перед ним лежал свернувшийся клубком мальчик, раненый и беспомощный. По крайней мере, это будет быстро. Им удалось поймать одного из самых опасных воинов Селены, и, вопреки их ожиданиям, он оказался совсем не опасен. Теперь оставалось только вернуться, сообщить обо всем остальным, а дальше пусть воины решают, что с ними делать. Странно, но вместо облегчения, Заэль испытывал непонятную тоску. Монстры, которых им приходилось истреблять, все-таки не должны были быть так похожи на него. Заэль старался не смотреть на мальчика, чтобы не испытывать к нему сострадания. Армалю же, похоже, нравилось то, что он видел. Безумный тип. Заэль однажды видел человека, потерявшего рассудок. У него был точно такой же взгляд.

Тот человек раньше был богатым купцом, а кончил тем, что бесцельно слонялся по рынку на забаву потешавшихся над ним детей. Говорили, что он оскорбил Зейта, бога времени. Скорее всего, он не ожидал, что бог, столь чуждый человечеству, воспримет его всерьез. А он воспринял. Пришел к нему во сне в образе старика с неправдоподобно тонкими руками и ногами и лицом белым, как кость. В том сне Зейт потягивался. Говорили, что тело его при этом издавало щелкающие звуки, а ноги росли, пока не стали длиной как кипарисы, а пальцы превратились в тончайшие иглы.

Глаза Зейта выглядели как две щелочки, из которых струился яркий свет. А лицо в процессе этих метаморфоз полностью потеряло человеческий облик. То раннее утро Зейт растянул для несчастного до размеров вечности, и когда купец проснулся, его разум был разорван в клочья. В детстве Заэль часто видел того человека. Он забивался в углы и беззвучно кричал там, кусая ногти и сдирая кожу на руках, не в силах произнести ни слова. Смотреть на него было жутко.

Безумие Армаля было иным. Это не было безумие жертвы. Это было безумие насильника. В нем не было болезненного излома, скорее оно напоминало тьму, которая заполняет любые пустоты, до которых сможет добраться. Как ребенок, открывающий для себя новую игру, он осторожно смачивал подушечку указательного пальца свежей кровью из ран оборотня. Заэль смотрел на это и изо всех сил хотел остановить безумца. Но продолжал бездействовать, крепко сжимая и разжимая спрятанные в карманах кулаки и ощущая покалывание магии в своих венах.

Бреттен зарычал:

– Твоя очередь искать дрова для костра.

– Тебе доставляет удовольствие нагружать меня? – огрызнулся Армаль. И продолжая безумно улыбаться, отправился в лес собирать дрова.

Заэль провожал его взглядом, пока тот не скрылся из виду, и взглянул на ликантропа. Судя по всему мальчик-волк был без сознания или притворялся. Он не знал, умеют ли оборотни притворяться. Да он и видел-то их всего несколько раз в жизни – еще тогда, когда они были полны энергии и ярости. Он не знал, с чем была связана такая слабость и покорность мальчишки: с тем, что его оставила Селена, или он с рождения был такой. В любом случае Заэль предпочел бы, чтобы тот огрызнулся или даже укусил его. По крайней мере, тогда маг не испытывал бы такого чувства вины.

Бреттен тем временем не спускал глаз ни с оборотня, ни с Армаля. И Заэлю показалось, что на Армаля тот смотрел как на знакомого.

– Ты знаешь его? – не удержался он.

– Мы с его отцом – друзья детства, – ответил тот.

Бреттен был неразговорчив и Заэль уточнил:

– Что с ним случилось? Почему он… такой? – прямо спрашивать, какого черта он ведет себя как безумный Заэль не решился.

Бреттен взглянул на него с выражением, которое трудно было точно определить. То ли с презрением, то ли просто с неприязнью. Магов особо не любили. В глубине души все боялись, что они могут обрушить свою магию на тех, кому они служат. И Заэлю действительно больше всего на свете хотелось сейчас сделать именно это.

– Ничего, – наконец ответил он резко, как будто даже защищаясь. – У него есть мать, которая его любит, и отец, который пытался его исправить. И старшая сестра, которая прятала мертвых животных и вычищала кровь из-под его ногтей.

– Но что-то же должно было с ним случиться. Нельзя быть таким садистом просто так, безо всякой причины, – пробормотал Заэль.

Бреттен не моргнул и даже не оглянулся на него. Заэль был уверен, что будь тут еще кто-то, кроме него, Бреттен не стал бы продолжать этот не самый приятный для него разговор.

– Есть люди, которые рождаются слепыми, – он указал на мальчика-волка. – Есть такие, которые приходят в мир без ноги или со странной особенностью. Армаль родился с сердцем, которое бьется, но ничего не чувствует. Не чувствует ничего хорошего.