Ияр понял, что дорогу назад не запомнить просто так. Он решил оставлять подсказки, но никому об этом не сказал. В тот момент он решил для себя, что попытается сделать все, чтобы иллирийцы не заполучили реликвию, за которой они проделали весь этот путь.

Они продолжали двигаться вперед, углубляясь всё дальше в гору, следуя по извилистым коридорам, стараясь не терять бдительности. Ннамди вел их уверенно, но в его глазах читалась настороженность — он знал, что каждый их шаг мог быть под пристальным наблюдением древних сил, защищающих это место. Когда они достигли очередной развилки, Мар не выдержал и предложил разделиться. Ннамди эта идея показалось не очень безопасной, но с другой стороны, это помогло бы ускорить поиски пути. Они договорились, что не должны расходиться слишком далеко, чтобы в конце концов не растеряться, и разделились на три группы. Ияр пошел с несколькими легионерами и Ннамди.

Коридор, по которому они шли, привел их в большой темный зал. Там через отверстие в потолке пробивался свет, проходя через мрачное помещение ярким лучом, создавал яркое пятно на полу. Свет отражался от пола и рассеяно освещал древние стены и колоны зала.

Ияр, Ннамди и легионеры осторожно продвигались к источнику света, стараясь не делать резких движений. Один из легионеров, шедший впереди, внезапно исчез из их поля зрения. Прежде чем кто-либо успел понять, что произошло, раздался ужасный крик, который эхом отозвался от стен зала.

— Осторожно! — крикнул Ннамди, но было уже поздно.

Ияр увидел, как на месте, где был легионер, теперь зияла глубокая дыра. Он подбежал к краю, но не увидел ничего, кроме темноты. Крик легионера затихал, постепенно растворяясь в тишине, пока не исчез совсем, оставляя их в тревожном молчании.

— Ловушка! — сказал Ннамди, всматриваясь в темноту. — Бедолаге не помочь. Мы должны быть крайне осторожны.

Стараясь избегать подозрительные места, они продолжили свой путь, направляясь через зал. Было не по себе. Они знали, что любое неверное движение может привести к очередной трагедии.

Пройдя через зал, освещенный тусклым светом, они, наконец, добрались до его конца и увидели перед собой массивные двери. Ннамди и легионер принялись толкать их с усилием, и двери поддались. С каменным скрежетом они медленно раздвинулись. Перед ними предстало сердце Белого Склепа.

В центре большой комнаты находился массивный саркофаг, вырезанный из цельного куска мрамора. Его поверхность была украшена резьбой, изображающей сцены из жизни давно ушедшего правителя. Надписи на древнем языке, вырезанные вокруг крышки саркофага, были непонятными и наводили страх. Эти символы, казалось, источали зловещую силу, напоминая о мистических силах, которыми обладал покоящийся внутри.

Вокруг саркофага были расположены каменные алтари, на которых лежали старинные артефакты — кинжалы, чаши и другие предметы, покрытые пылью и ржавчиной. Эти предметы, несмотря на свой возраст, казались наполненными древней магией, и от них исходило едва заметное свечение. Ияр, оглядываясь вокруг, почувствовал, как сердце замирает от величия этого места. Казалось, что каждый камень, каждая резьба и каждая тень хранили в себе частицы древней истории, которые так долго ждали своего часа, чтобы быть раскрытыми.

— Мы нашли его, — прошептал Ннамди, его голос звучал гулко и торжественно в тишине склепа. — Здесь хранится то, ради чего мы проделали весь этот путь.

Тишина, воцарившаяся в пещере, была почти оглушающей. Даже звуки шагов казались приглушенными, словно склеп поглощал все звуки, защищая свои древние тайны. Когда они вошли в склеп, Ияр вдруг услышал грозный голос, эхом раздавшийся у него в голове:

— Кто пришел?

Ияр замер, ошеломленный и испуганный. Он оглянулся, пытаясь понять, откуда исходит этот звук, но вокруг было только темнота и зловещая тишина. Это не был ни Ннамди, ни легионер. Он звучал прямо в его сознании и вселял ужас.

Ияр оглянулся на Ннамди и увидел, что он тоже растерян.

— Кто пришел? — повторил голос, еще громче и угрожающе, вызывая ощущение давления и боли.

Внезапно оставшийся с ними легионер закричал, не выдержав напряжения. Он запаниковал и тут же побежал в обратном направлении.

— Стой! — крикнул Ннамди ему в след, но тот не послушал.

Казалось, что стены гробницы сжимаются, а воздух становится тяжелым и удушающим.

Ннамди, пытаясь взять ситуацию под контроль, развернулся к саркофагу, упал на колени и закричал, стараясь перекричать шум:

— Великий, пришли твои служители! Нам нужна твоя защита!

Но голос не умолкал, и его воздействие усиливалось. Боль в голове становилась невыносимой, страх парализовал мысли. Ияр пятясь дошел до стены, и как только он сделал это, потолки и колоны стали рушиться. Стены и пол начали трястись, посыпались камни с потолка, и всё вокруг начало падать.

Ияр, собрав всю свою волю, попытался побежать к дверям, в надежде найти хоть какое-то укрытие, как вдруг огромный камень с грохотом обрушился на пол, преграждая путь и заваливая проход. Еще один камень рухнул прямо на Ннамди, заставляя его исчезнуть.

Ияр, видя это, почувствовал, как его сердце сжалось от ужаса и противоречивых эмоций. Он ненавидел Ннамди, но не мог не ужаснуться, представив такую смерть. Вокруг него всё продолжало рушиться. Внезапно голос в голове Ияра снова прозвучал, на этот раз с еще большей силой, заставляя его задрожать от боли:

— Ты пришел нарушить покой. Ты не уйдешь отсюда живым.

Ияр схватился за голову, пытаясь подавить мучительную боль, но знал, что должен найти способ выбраться. Он искал глазами хоть какой-то путь к спасению, понимая, что должен бороться за свою жизнь. Страх и хаос охватили гробницу, но Ияр был полон решимости найти выход, несмотря на все ужасы, окружавшие его.

— Ты пришел нарушить покой. Ты не уйдешь отсюда живым.

Голос вновь повторил, заполняя голову:

— Ты пришел нарушить покой. Ты не уйдешь отсюда живым.

Ияр, ощущая невыносимую боль и страх, спрятался за одной из массивных колонн. Вокруг него всё тряслось, камни продолжали падать с потолка, и казалось, что вся гробница вот-вот рухнет, но через какое-то время дрожь стихла, и наступила зловещая тишина.

Свет из большого зала все еще пробивался внутрь, его рассеянные остатки доставали до саркофага. Собравшись с духом, Ияр медленно вышел из своего укрытия. Он пробрался назад к воротам, но обнаружил, что путь был завален обрушившимися камнями. Среди обломков он увидел Ннамди, который был еще жив. Половина его тела была придавлена огромными камнями, и он корчился от боли. Ияр осторожно подошел к нему ближе. Ннамди не мог пошевелиться. Его лицо лежало на мраморном полу, покрытое белой пылью. Из открытого рта текли слюни и слышались отчаянные попытки что-то сказать: «Тв… служ… приш…». Ияр сел рядом, изнеможденный от всех этих происшествий и безэмоционально посмотрел на Ннамди.

— Ты знал моего отца, верно?

Ияр наконец видел лицо Ннамди. Он был так похож на того человека, из его воспоминаний, но нет, он не был отцом. Ияр уже почти обо всем догадался. Он достал половинку медальона и показал ее Ннамди. Тот будто очнулся из оцепенения.

— Ты его брат? — спросил Ияр, чувствуя, как внутри него разгорается смесь гнева и желание знать истину. — Говори!

Ннамди, хрипя от боли, приоткрыл глаза и посмотрел на Ияра.

— Я… Я — брат, — начал он, тяжело дыша.

— Ты убил его? — Ияр протянул медальон к его лицу еще сильнее, чуть ли не тыкая кулаком ему в щеку.

— Я…

Ияр опустил руку, будто без сил, и посмотрел в сторону пустым взглядом. Внутри Ияра кипел гнев.

— Вы оба были членами Тенебрийского братства, но мой отец ослушался… Он не выполнил приказ. Поэтому его убили.

Ияр почувствовал, как мир вокруг него рушится. Он не мог поверить, что оказался рядом с убийцей своего отца, и этим убийцей был его дядя. Ненависть к Ннамди смешалась с внезапным осознанием того, что этот человек был близким родственником.