«Саймон», - могла бы честно ответить Мила, если бы не предполагала – во-первых, ей не поверят, а, во-вторых, стоит сказать это, как её друг запросто станет следующим объектом мести мерзавца.

- Клык, Хват! А ну стоять! – вдруг появился на смотровой площадке заросший волосами детина. На поводке он держал двух свирепых псов, позади него юлили ещё три порыкивающие собаки. Было легко догадаться, что это именно он ломился в закрытую на засов дверь.

- Выйди отсюда, тебя сюда не приглашали. Ты должен был остаться внизу, - тут же с недовольством упрекнул мужика Вильям Далберг.

- Тык я думал, мож подсобить вам чем надо. А?

- С двумя девками я и один мог бы справиться, - недобро сверкнули глаза маркиза. – Так что вон отсюда, смерд. Внизу где-нибудь постой, я позже указание дам, куда останки этих двоих денешь.

Другой бы уже ушёл восвояси, но мужик, желая проявить услужливость, сам себе жизнь портил. Вместо того, чтобы послушаться, он расправил плечи и хвастливо сказал:

- Тык чего их девать куда-то? Мои собаки прям с костями человечину жрут. Вон, вы же их теперь воочию видите. Те ещё бестии. Так что доплатите серебра, и покойниц вообще никто никогда не сыщет.

- Меня интересует, чтобы их тела остались гнить в земле, - грозно сообщил Вильям Далберг, и, так как ему в будущем предстояло стать некромантом, прозвучало для слуха Милы сказанное более чем зловеще. – Я не намерен отступаться от первоначального плана, но, раз уж ты, глупец, уже не сделал то, что тебе было велено, то я с радостью уменьшу оговорённую плату на целый серебряный. А если ты сейчас возмущаться начнёшь или же сию минуту с моих глаз долой не исчезнешь, то и того меньше тебе достанется!

- Ага. Как изволите-с.

Крепкий мужик, торопя своих псов, наконец-то понял, что зря он своевольничать решил и потому ушёл. Антуан Грумберг с недовольством покачал головой, глядя ему вослед, а затем он неторопливо вытащил изо рта Катрины кляп. Девушка тут же взмолилась:

- Антуан, пожалуйста, нет. Я никогда не желала тебе зла. Я никогда не собиралась причинять тебе вред, я хотела как лучше…

- Тс-с, - прижал он палец к её губам, и после силком подтащил девушку к ограждению. – Отсюда открывается такой красивый вид, что тебе, наверное, очень хочется полетать.

- Не надо! – истошно завопила Катрина, и Мила закрыла глаза от ужаса. Она ничего не могла поделать. Стоило ей попробовать дёрнуться на помощь, как острие меча Вильяма Далберга упёрлось в её живот.

Однако, кое-что сделать ещё было возможно.

- Мою смерть будут расследовать. Я студентка академии, - грозно напомнила Мила.

- Некая сбежавшая студентка академии, - тут же недобро усмехнулся Вильям Далберг. – Жизнь в среде цивилизованных людей настолько стала Твари в тягость, что она решилась на побег. И поэтому… Что там Тварь сделала, Антуан?

- Обманула охранников на проходной и скрылась в неизвестном направлении. Я и ты лишь видели, как она проходит за ворота Вирграда.

- Чушь! – нашла в себе силы воскликнуть Мила. – Я сохранила письмо, что привело меня сюда. Его обязательно найдут. А по нему и на вас выйдут!

- Это письмо уже найдено, - вытащил из-за пазухи знакомую Миле бумагу Вильям Далберг. – Под твоей подушкой его было проще простого отыскать.

- Что? – похолодела от увиденного Мила, прежде чем к ней пришёл другой довод. - Ха, ты сам себе могилу роешь. Вот как ты объяснишь, что тайком прокрался в мою комнату? А, как?

- Хм, такой сложный вопрос, - напоказ задумался мужчина. – Наверное, вылитым на пол ведром свиной крови объясню. Скажу, что не было сил удержаться от шутихи. Вроде как, так я хотел сделать твоё возвращение из Вирграда незабываемым, но… Странно, отчего‑то ты не вернулась.

- Кроме того, - с наслаждением добавил Антуан. – Если что-то из содержания письма и станет известно, то из информации в нём всё равно можно узнать только две вещи – писала тебе Катрина и звала она тебя в башню. Так что с того? Катрина сама исчезла, а в башне следов никаких не останется. Уж об этом наш подручный позаботится. А если недостаточно старательным он будет, то ему и ответ держать. Не своими же собственными именами мы ему представились.

- Но он вас опишет!

- Он опишет иллюзии, под которыми скрыт наш истинный облик. Этому человеку отвели глаза.

- Всё равно, глупость откровенную вы совершаете, - как можно увереннее заявила Мила. – Я не дурочка одной сюда соваться. Если я в назначенный час не вернусь, то всем станет известно где я и зачем.

- То есть именно поэтому ты всю дорогу от академии проделала в полном одиночестве? И поэтому письмо не доверила кому-либо, а спрятала его под подушкой? Ты ведь оставила его именно там только из-за расчёта, что уж в таком месте в случае чего его обязательно найдут. А, значит, врёшь ты сейчас, Тварь. Очень некрасиво врёшь.

Суждения Вильяма Далберга вышли верными. Всё было так, как он говорил, и возражать Миле было нечем. Она окончательно поняла, что попалась. И, быть может, в будущем следствие проявило бы упорство, истина вскрылась бы, но для неё… Для неё самой было бы уже слишком поздно.

- Ну что, Катрина? Не надумала ещё полетать? – между тем поинтересовался у бывшей любовницы Антуан Грумберг.

- Антуан, я не хочу умирать. Не хочу. Во имя всего того, что между нами было…

- Заткнись! - снова ударил он её по лицу, прежде чем с ненавистью посмотрел на Милу. – Тебе, Тварь, тоже полетать доведётся.

- А, может, и нет. Мы с Антуаном, на самом деле, придумали очень интересную игру, - довольно произнёс Вильям Далберг, прежде чем весело засмеялся. – Чтобы нисколько не лгать, что мы не причастны к смерти некой студентки академии, тебе Тварь придётся самостоятельно потрудиться над тем, чтобы покинуть этот свет.

- А больше ничего тебе, сука, не надо? – взъелась Мила, но зря – меч тут же до крови уткнулся в её тело.

- Так вот, тебе придётся сделать всё самой, - ещё шире улыбнулся Вильям Далберг. – Мне очень нравится, когда люди напоследок испытывают душераздирающие сомнения между этикой и жаждой выжить. И, хотя ты всё равно не выживешь, будет приятно создать иллюзию этого. Поэтому мы сделаем так…

- Давай просто сбросим их с башни и дело с концом, - вклинился Антуан. Некая «интересная» игра, судя по всему, была ему не так уж интересна.

- Нет-нет. Эта Тварь столько времени меня раздражала, что я имею полное право на скромное удовольствие, - воспротивился Вильям Далберг, а затем, вновь посмотрев на Милу, продолжил. – Твоя милая подруга будет стоять на небольшом выступе внизу. Удержаться на нём самостоятельно невозможно, но ты ей поможешь. Ты будешь крепко держать её за руку, покуда пальцы не перестанут служить тебе, покуда твоя ладонь не вспотеет так, что ваши руки разъединятся. Тогда Катрина упадёт, и хорошим собачкам внизу наконец-то достанется мясца… Да-да, Катрина умрёт, так как далеко не Антуан, а именно ты отпустишь её полетать. И это будет только начало всех ожидающих тебя сюрпризов. Смотри, на чём тебе придётся стоять.

На этих восторженных словах Вильям Далберг поднял свой плащ, и Миле стало видно, что его одежда, оказывается, упала не на осадный щит, нет. Плащ намеренно прикрывал некую странную и достаточно крупную конструкцию из дерева и металла. Это был какой‑то плоский механизм, работу которого с первого взгляда понять у Милы не получилось. Но мерзкий маркиз был только рад объяснить свою задумку.

- Между основой этой плиты и её верхней частью я размещу яд. И сперва он будет безопасен, так как вредное действие несёт только дым этого вещества. Но этим дымом ты, Тварь, по полной надышишься. Трение, которое неизменно возникнет в результате попыток удержать подружку, создаст все условия, чтобы твои лёгкие наполнил яд. Дым будет настолько обилен, что даже твоя кожа и то покроется волдырями… поэтому, может, ты Катрину сразу отпустишь, э?

- Пошёл ты, - буркнула Мила.

- Зря ты так, я ведь дал ценный совет, как тебе, Тварь, сберечь силы для основного блюда. Ведь затем перед тобой откроется богатый выбор. Ты сможешь и дальше вдыхать яд и корчиться от мук, а сможешь предпочесть спрыгнуть вслед за Катриной с башни. Но это не всё. Ещё ты сможешь по полной насладиться другой моей задумкой.