- Очень хорошо. Тогда я требую, чтобы вы исполнили ещё две мои просьбы.

- Какие? – с готовностью спросила Мила.

- Не вздумайте никому говорить о том, что вы получили это письмо от меня. А ещё… Ещё найдите способ донести до Катрины Флетчер, что пусть я считаю слухи об её желании сблизиться со мной сущей нелепицей, последующая её корреспонденция на мой адрес заставит меня задуматься над тем, что это не так. Я буду крайне разочарован ею, - сказав так, мэтр Оллен резким движением застегнул пряжки портфеля. – На этом всё, лер Свон, вы свободны.

Собственно, Мила нисколько не расстроилась разрешению покинуть аудиторию, пусть оно даже было сказано таким неприятным тоном. Молодая женщина прекрасно поняла недовольство своего преподавателя и могла только благодарить его за участливость. Однако, вслух всякие спасибо говорить не стоило. Она это понимала тоже, а потому присела в неловком книксене и, попутно пряча письмо в сумку, вышла в длинный коридор. При этом к Миле сразу пришло облегчение. Относительно недалеко, шагах эдак в пятидесяти, возле окна стоял профессор Аллиэр, и было бы совсем нехорошо, если бы он письмо заметил. Но декан повернул голову в сторону Милы только тогда, когда она письмо уже спрятала.

- Лер Свон, - сразу строго подозвал он её к себе.

- Да, профессор Аллиэр, - плетясь к тёмному эльфу ближе, угрюмо произнесла Мила, а затем невольно содрогнулась – таким неприятно оценивающим взглядом окинул он её.

«Уже столько месяцев едва ли не каждый день его вижу, а всё привыкнуть не могу», - при этом подумала она про себя.

- Идёмте, побеседуем по дороге. Мне не хочется оставаться в корпусе факультета Белой Магии дольше необходимого, здесь всё напрочь пропахло если не лекарствами, так благословениями. Жуткая вонь.

Пожалуй, среда одиннадцатого апреля нынешнего года была тем исключительным днём, в который Мила раз за разом проявляла благоразумие, а не горячность и дурость. Она не стала говорить, что вонь ощущает только от кое-кого конкретного, а лёгкий травяной аромат вокруг очень даже приятен. Нет. Вместо этого она послушно двинулась вслед за своим деканом. Мила держалась на пару шагов позади него, но вскоре профессора Аллиэра это перестало устраивать.

- Вы думаете, я буду кричать будто крестьяне в лесу? – с привычной для него язвительностью, осведомился тёмный эльф. – Из-за вашего несовершенного слуха я вынужден требовать от вас идти вровень со мной.

- Да, профессор Аллиэр, - ещё угрюмее буркнула Мила и действительно пристроилась ближе. Вот только между ней и профессором всё равно осталось такое расстояние, что через него могли свободно пройти сразу двое студентов. Профессор, судя по взгляду, на это обратил внимание, но новое недовольство не высказал. Вместо этого он сообщил:

- Мне стало известно, что на дополнительных курсах по иллюзиям и криомагии ваше обучение перешло к практике. Вы подтверждаете это?

- Да, это так, - удивилась вопросу Мила.

- Что же, более чем разумно. Времени на изучение дополнительных дисциплин даётся в разы меньше, чем по основной специальности, и правильнее давать студентам практические моменты, нежели, к примеру, историческую сводку, - отрешённо рассудил профессор Аллиэр, прежде чем выразительно посмотрел на Милу. – Вы, как я понимаю, столкнулись с трудностями в этих практических занятиях?

- Не совсем, - опровергла Мила. Ей не хотелось, чтобы разговор свёлся к тому, что она полная неудачница, и потому обязана покинуть академию как можно скорее. Так что она задрала подбородок повыше и похвасталась: – На первых практических занятиях по иллюзиям я вообще показывала отличные результаты.

- Но потом что-то изменилось, верно? – опуская её с небес на землю, высокомерно усмехнулся профессор Аллиэр.

- Да. Из-за отравления я пока не способна к практике, но это ненадолго. Целители сказали, что к маю всё должно прийти в норму.

- Уверен, просто так этого не произойдёт.

- Эм-м, - нахмурилась Мила и неподдельно встревожилась. – Вы решили поговорить со мной, так как вам стали известны новые нюансы отравления? Чтобы вылечиться, мне нужные какие-то особые процедуры?

Её беспокойные слова заставили профессора задуматься о чём-то нехорошем. На миг на его лице возникла такая коварная улыбка, что Мила внутренне сжалась. Она предчувствовала, что вот-вот услышит что-то совсем нехорошее и явно лживое, вот только затем всё изменилось. Профессор Аллиэр вдруг посмотрел на неё серьёзно и проницательно.

- Дело не в этом, и не надо изображать, будто для вас в диковинку то, о чём я сейчас скажу. У вас, лер Свон, способности получше, чем у большинства других студентов, но отчего-то вы стали основательно отставать в практических моментах и намного раньше, нежели произошёл инцидент с отравлением. Причём, чем больше стараний вы прикладываете, тем хуже выходит, так?

Вынужденно Мила опустила взгляд к полу. Всё было именно так, но обсуждать этот момент ей не хотелось. Достаточно было, что об её волнениях по этому вопросу знал Саймон. Никого другого (а уж тем более своего «любимого» декана!) Мила посвящать в сей вопрос не желала. Но и опровергнуть сказанное профессором Аллиэром она не могла, и поэтому, поджав губы, молчала, словно не желающий сдавать своих подельников ловкач на допросе.

- Причина ваших неудач, лер Свон, достаточно проста, - перестав требовательно смотреть на неё, вдруг начал говорить профессор Аллиэр. - Вы делаете практики по развитию работы энергоцентров, но они не подходят вам. Положа руку на сердце, меня всерьёз удивляет, что вы хоть какое-то время по иллюзиям себя проявляли. Пожалуй, не начни профессор Винтер практические занятия столь рано, этого бы не произошло. Вы начали бы с того, что происходит сейчас – у вас ничего не получалось бы ровно так же, как у любого мага со способностями, но без знаний в голове. Ведь магия просто так невозможна. Нужно иметь талант, нужно понимание процесса как этот талант развить и, собственно, само развитие. Без этих трёх составляющих маг, как маг, себя никогда не проявит.

- Так что же я делаю неправильно? – с затаённой надеждой в голосе спросила Мила. Она была более чем уверена, что не услышит ничего, кроме насмешки, однако ранее сказанное (и интонации, с которыми эта речь прозвучала) позволили ей переступить через себя и задать вопрос.

- Элементарные практики, которыми вы столь упорно занимаетесь, подошли бы обычному человеку, - взгляд профессора Аллиэра был серьёзным, но нисколько не надменным или злым. – А вас природа разнонаправленно одарила, поэтому вы, конечно, смогли заставить свои энергоцентры начать работать, но на этом всё. Даже больше, в настоящий момент вы целенаправленно угнетаете свои способности своими же стараниями.

- И как… как…

- Как же вам тогда быть? – промелькнуло в алых глазах привычное Миле высокомерие.

- Да. Как мне тогда быть?

- Прежде чем вернуться к элементарным практикам, вам нужно расшатать себя по стихиям жизни и смерти, - сказал профессор Аллиэр, но быстро понял, что своими словами ничего не объяснил. - Чтобы понять, о чём я говорю, вам стоит представить три оси координат. Это вам под силу?

- Конечно, - даже обиделась Мила.

- Хорошо. Тогда вы должны понимать, что благодаря этим координатам можно определить местонахождение любого предмета в трёхмерном пространстве, - тут тёмный эльф скосил на молодую женщину такой полный подозрения взгляд, что Мила не удержалась и фыркнула.

- Да понимаю я это!

- Ну вот, - походу, остался доволен её всплеском эмоций эльф, - а ваша уникальна способность, образно говоря, даёт по одной оси сразу два значения. Это вызывает противоречие в существующем трёхмерном пространстве, предмет ведь по-прежнему остаётся один, и поэтому… эм-м…

- Пространство зависает, - вдруг поняла Мила, и, увидев на лице профессора Аллиэра удивление, пояснила. – Ну, что-то вроде такого, да?

Молодая женщина резко застыла в нелепой позе. Одна её рука оказалась поднята вверх, правая нога застыла, как будто только-только намеревалась сделать шаг, наигранная улыбка при этом была больше похожа на оскал. Однако, взгляд профессора Аллиэра быстро поспособствовал тому, чтобы Мила отмерла и вернулась к естественности.