Молча поднявшись с кресла, я вытянула вперёд правую руку, направив весь поток магической энергии в кисть. И когда чистая магия, не привычная мне – светло-зелёная, а необычная – тёмно-фиолетовая, заискрилась в моей ладони, я сжала руку в кулак и с силой ударила им по столу ректора. Стол в свою очередь треснул и сложился пополам.

Двое мужчин разом вскочили с кресел и в немом ужасе уставились на меня, но я и не думала останавливаться.

Закрыв на секунду глаза, я открыла их вновь, чтобы уже другими глазами – глазами мага – посмотреть на мир. Я точно знала, что мои зрачки в этот миг светились тем же фиолетовым огнём. Но не придавая значения ни виду магии, ни двум активно жестикулирующим мужчинам, которые отчаянно пытались мне что-то сказать, я быстро начертила в воздухе руну, проговорив шёпотом слова, прочтённые в потрёпанном блокноте, и активировала начертанный в воздухе знак касанием ладони.

Академия содрогнулась. Пол и стены пошли мелкими трещинками. Фиолетовый вихрь сорвался с моей ладони и, направившись прямиком к ректору, окружил его, не стихая. Заплясал вокруг испуганного мужчины, завертел его парик и опал воздушной пылью к его ногам.

Аркинсон перевёл потрясённый взгляд со своих ботинок на меня и в ужасе прошептал:

– Тёмная магия!

Адмонд буквально рухнул обратно в кресло, прожигая во мне дыру ошеломлённым взглядом. А ректор, придя в себя, заорал не своим голосом:

– Вон! Немедленно покинуть пределы моей Академии! Тёмная ведьма! Это тёмная ведьма!

Я в полном изумлении посмотрела на свои руки, пытаясь осознать происходящее. И такой же изумлённо-испуганный взгляд перевела на своего старшего брата.

– Что же ты натворила, сестрёнка? – только и смог прошептать Адмонд.

***

Дальнейшие события происходили словно в тумане. Я смутно припоминаю, что и как было дальше. Помню лишь, как примчались стражники, охраняющие территорию Академии. Как меня скрутили, заломив руки за спину, и грубо выволокли из кабинета ректора. Сам он не желал оставаться под защитой собственных стен и мчался вслед за моим конвоем, вопя и ругаясь на всю округу.

И пока меня тащили по коридорам, на радость изумлённой и шокированной публике в лице студентов и преподавателей, я пребывала в своеобразном трансе. Словно через вату слышались непрекращающаяся брань ректора, семенящего за нами, и беспокойные уговоры брата, который всеми силами пытался найти оправдание моим действиям.

На самом деле, моё полубессознательное состояние было вполне обоснованным. Через подобные ощущения проходят все маги, без исключения, когда просыпается сила, магический источник. При рождении, будущий маг окружен аурой, словно коконом. Таким образом родители узнают, что ребенок наделен силой. Позднее, магия засыпает, необходим период стабилизации. Источник просыпается со временем, ближе к совершеннолетию, но у всех в разном возрасте. У кого-то раньше, у кого-то позже, но стабильно в период от 10 до 14 лет. Пробуждение источника похоже на неконтролируемый выброс энергии, и когда этот выброс происходит, неподготовленный организм мага внезапно ослабевает. Ненадолго, но ощутимо, сопровождаясь слабостью, звоном в ушах и потерей концентрации.

Стража под предводительством самого Аркинсона произвела обыск моей комнаты, где само собой была обнаружена записная книжка, от корки до корки исписанная тёмными заклинаниями и проклятиями. И, конечно, никто не стал разбираться, кому в действительности принадлежал блокнот. Да и зачем? Ведь события, произошедшие ранее, явно указывали, что книжечка являла собой плод моих собственных трудов. А иначе, для чего бы юной девушке хранить записную книжку в кармашке своей собственной ночной рубашки, словно важнейшую в жизни драгоценность?

Чёрная магия была под строжайшим запретом в нашем мире. Пусть сами маги и были уничтожены, но даже спустя сотни лет люди продолжали бояться их разрушительной силы. Мне никогда не забыть тот дикий ужас, сковывающий по рукам и ногам, который я испытала, размышляя о своей дальнейшей судьбе. Ведь меня могли просто-напросто казнить, решив, что я настоящая чёрная ведьма.

К счастью, способность мыслить оставалась при мне, даже несмотря на панику, захлестнувшую разум и душу. Хотя колени и руки ощутимо тряслись.

Сопровождаемая целым конвоем из стражи, я была выпровожена за ворота Академии, где отчётливо ощущала сотни любопытных глаз, направленных мне в спину. Но в тот момент меня больше тревожила чёрная карета без окон – данный вид транспорта обыкновенно использовался для перевозки преступников. В неё же и меня затолкали, довольно грубо.

Не то чтобы у нас было много разбойников и негодяев, всё-таки армия и местная стража работали превосходно – на их защиту всегда можно было положиться. Но государство наше было обширным, со множеством городов, деревень и поселков, где существовали проблемы с голодом и бедностью. А в отдалённых провинциях люди страдали ещё и от безработицы, что заставляло многих идти на крайние меры. В столицу периодически умудрялись проникать криминальные элементы.

Пока карета мчала по улицам города, отбивая мерный стук колесами по каменным и кирпичным дорогам, меня колотило от страха, руки тряслись, а сердце стучало в груди столь неистово и громко, что я начала опасаться, как бы оно не остановилось. Кроме того, я очень боялась смотреть на своих молчаливых и суровых стражников, сидящих в карете напротив. Двое мужчин даже не смотрели в мою сторону, но я отчётливо видела, как были напряжены их руки, словно они были готовы при любой, малейшей необходимости пустить в ход оружие.

Тишина была гнетущей и давила.

Казалось, целую вечность я провела во мраке кареты, тишине и сковывающем холоде, ожидая пока эта пытка наконец закончится. Но самое неприятное, самое ошеломляющее случилось в момент, когда я случайно столкнулась взглядом с одним из стражей. И поняла вдруг, что меня боялись даже те, кто, казалось, были во сто крат сильней. Очевидно, никогда прежде не сталкиваясь с тёмной силой, они не знали, чего ожидать, к чему готовиться. Я сидела на скамье, сжавшись в комочек, со сцепленными в замок трясущимися руками, опасаясь лишний раз пошевелиться. А меня боялись, словно я была диким чудовищем!

Хотелось раствориться в полумраке кареты, освещённой лишь небольшим магическим светильником на её потолке. Хотелось слиться с жёсткой скамьёй, раствориться в воздухе… Да что угодно! Лишь бы не видеть, не чувствовать, не испытывать этот кошмарный, леденящий душу ужас.

Но увы, желаниям моим не суждено было сбыться. Карета резко остановилась, и меня вновь схватили грубые руки стражей, буквально вытягивая из транспорта силой.

Над головой возвышалась белоснежная крепость городской стены. Но рассмотреть сооружение вблизи не было ни возможности, ни желания. Честно признаться, это внушительное строение, прежде отдалённо видимое лишь небольшими фрагментами из окна моей собственной спальни, вблизи оказалось слишком пугающим. Даже несмотря на слепящую белизну стен.

Мужские, сильные руки грубо толкнули меня в спину, заставив продолжить путь вперёд. А стоило нам пересечь границу кованных ворот крепости, как железная решётка с глухим стуком опустилась за моей спиной, отрезая путь к свободе. Сердце чуть не остановилось от страха.

Затем меня протащили по холодным коридорам, освещённым скудными лучами солнечного света, проникающего сквозь редкие, узкие бойницы в стенах, и с грубо выполненными железными факелами вдоль них же. Мы спешно преодолели каменные холлы, сырые, пустынные коридоры и спустились в подземелье с камерами для заключённых.

В одной из них меня и заперли.

В двух других сидели небритые мужчины, в свалявшейся, грязной одежде и без обуви, крайне напоминающие своим внешним видом разбойников. К сожалению, довелось мне однажды лицезреть этих отвратительных душегубов, но к счастью, с приличного расстояния. Поэтому мне хватило лишь одного беглого взгляда на неопрятных индивидов, бросающих на меня самодовольные, похотливые взгляды, чтобы понять, кем являлись мои так называемые соседи.