Без приключений мне удалось миновать два пролёта лестницы. А на третьем я случайно натолкнулась на целующуюся в темноте парочку. Неловко извинившись, проскочила мимо, спустившись ещё на два пролёта. Именно здесь, в дальнем конце коридора, располагались самые потрясающие ванные комнаты для девушек.

Во-первых, вместо простых окон здесь были витражи, изображающие сказания о древних героях, сражающихся за Эринтар. Красивых, статных воинах на могучих жеребцах и с оружием. А лунный свет, проникающий ночью в окна, бросал цветные пятна на каменные стены и пол ванной комнаты, от чего картины, изображённые на окнах, словно оживали.

Во-вторых, здесь были самые большие, изящные и каменные купели.

Толкнув слабо поддающуюся дверь, я решительно шагнула внутрь и невольно вскрикнула от ужаса. В тёмном помещении, которое по идее должно быть освещено факелами, стояла непроглядная темень. Если бы не лунный свет, проникающий в окна, вообще ничего увидеть было бы невозможно. Именно благодаря этому свету мне удалось разглядеть две тёмные фигуры в плащах с капюшонами, стоящие посреди комнаты.

Резко обернувшись на мой вскрик, они почти бегом покинули ванную. При этом одна из незнакомок довольно ощутимо толкнула меня в плечо.

Прошипев от резкой боли и пожелав им на дорожку, чтоб их орки пожрали, я потерла ушибленное место. Это какой же силой надо обладать, чтобы так пребольно ударить, случайно толкнув?

А вот в том, что это были студентки, сомнений у меня не возникало. Вопрос заключался в другом: какого демона они делали в ванной комнате посреди ночи, в полной темноте и наглухо закутанные в плащи? Словно воришки.

Поворчав на всяких там невоспитанных, я сделала пару шагов вперёд и наступила на что-то слабо хрустнувшее под моим внушительным тапком с очаровательной мордочкой дракона.

Нагнувшись, подняла блокнот. Очень старенький, потрёпанный временем, с потрескавшейся и местами сильно потёртой кожей. Эта вещица явно не могла принадлежать юным студенткам. Да и вообще студенткам в принципе. А следовательно, либо украли, либо нашли.

Хмыкнув про себя, медленно подошла к большому полукруглому витражному окну и, так как лунного света, проникающего сквозь цветные стёкла, не хватало – ведь ночка сегодня выдалась облачная, – настроила зрение на тёмное время суток.

С любопытством открыв блокнотик и пролистнув несколько страниц, изумлённо присвистнула. Медленно, словно по крупицам пшена, бросаемым в чашу, до меня доходило осознание, насколько ценную и в то же время опасную вещицу я нашла и держу в руках. А вот факт обнаружения данной вещи у студенток Белой Магической Академии несколько настораживал. Потому что весь блокнотик был исписан чёрными магическими заклятиями разного уровня сложности. К тому же не просто какими-то бытовыми заклятиями в духе: «Как вычистить кровавые пятна с ковра» или «Как очистить подгоревшую сковородку», – нет. В блокноте изящным размашистым почерком с завитушками были выписаны самые настоящие проклятия.

В священном ужасе я захлопнула книжку.

– Великая Вардана, что же это творится? – прошептала вконец ошеломлённо.

Итак, вопросов было несколько: во-первых, для каких целей студенткам нашей академии понадобились тёмные проклятия? Во-вторых, кто оказался столь добр, а точнее столь глуп и недальновиден, что собственноручно записал целый талмуд тёмных заклятий? В-третьих, что в конце концов эти мелкие недоучки собирались сделать с этой книжкой? И уж не сами ли они, своими собственными руками, трудились над ней?

– Да нет, быть не может, – я помотала головой, отгоняя глупые мысли, – здесь учатся белые маги, а не тёмные. А мы не в силах использовать проклятия.

Вновь распахнула блокнот. Пролистала несколько страничек. Поняла, что почерк скорее мужской, хоть и весьма изящный. Лишний раз убедилась, что блокноту уже очень много лет, возможно, он был даже постарше меня. И тут мой взгляд зацепился за одно, довольно сложное заклятие. По привычке я быстро пробежалась глазами по витиеватым буквам, запоминая каждый слог и проговаривая про себя. Начертила в воздухе руну и захлопнула книгу, спрятав её в кармашке своей ночной сорочки. И только после этого отошла от холодного витражного стекла, приступая к вечерним процедурам.

В конце концов, для меня сейчас гораздо важнее был разговор с ректором и братом, а странный блокнот, исписанный проклятиями от корки до корки, я смогу и потом кому-нибудь из преподавателей отдать.

Полдень неумолимо приближался. Шёл четвёртый час лекций, а я всё чаще, с трепетом и волнением, посматривала на старинные напольные часы с кукушкой, стоящие в аудитории у выхода. Нервно постучав пером по парте, осторожно огляделась по сторонам.

Класс представлял собой амфитеатр, где за возвышающимися друг над другом партами сидели ученики. А в самом низу, в центре, во всю стену была расположена доска и преподавательский стол перед ней. Гардины в помещении были наглухо зашторены, но всё равно местами пробивались яркие солнечные лучики, и можно было увидеть, как изящно в воздухе танцуют пылинки.

Профессор Гриндел, как и всегда, ворчал:

– Ничего-то вы не умеете, бездари. Вот в мои годы у студентов не только все руны от зубов отскакивали. Среди ночи разбуди, я тебе любое заклинание спросонья выдам! – возмущался немолодой уже мужчина, сидя за своим столом и поглаживая бороду. – А вы что? Бездари и лентяи. И как только вас в Академию-то приняли? Да, мельчают маги, что уж ни говори.

Профессор поднялся со стула и принялся расхаживать взад-вперёд перед доской.

– И не удивительно! Вы ведь в мирное время живёте. Вот что бы вы, неумехи, делали со своим скудным багажом знаний, если бы сражались с Тёмными магами?

– Профессор, но ведь вы тоже родились в мирное время. Война-то пятьсот лет назад была, – неуверенно донёсся голос откуда-то слева.

Гриндел бросил возмущённый взгляд на студента.

– Поговори мне ещё, Варнаус! Ты у меня первым на экзамен пойдёшь.

Студент затих, безуспешно пытаясь слиться со стулом, а профессор плотоядно оскалился и продолжил:

– Тёмные маги – это вам не жалкие студиозы, которые простейшую руну начертить не в состоянии. То была сила! Мощь в чистом виде!

– Тёмные были сильнее Светлых? – невольно вырвалось у меня.

Гриндел посмотрел на меня задумчиво, но ответил спокойно и даже вежливо:

– Дело не в силе, Монтекус. Как раз по силе мы были равны. Дело всё в их характере. А характер у Тёмных тот ещё. Они не чурались марать свои руки. Любили строить козни, да и в целом, сложно было бы назвать их «душками». Светлые же, на то и светлые, что у нас есть мораль, принципы и сострадание. Всё, закончили болтовню! Продолжайте работать над рунами!

Я задумчиво посмотрела на перо в своих руках. Мне всегда было любопытно, почему после уничтожения Тёмных нам перестали про них что-либо рассказывать? Информация поступала крупицами, и в наше время её вообще нельзя было назвать хоть сколько-нибудь ценной и важной. Прошло так много времени, что маги растеряли былые знания, отбросили их за ненадобностью.

Кто такие Тёмные маги? – жестокие убийцы, кровожадные монстры и самые отъявленные негодяи. Вот и всё, что нам было известно… Но так ли это?

Профессор продолжил вещать своим заунывным голосом, объясняя сплетение формул и значение буквально каждого символа и завитка.

Все были заняты кропотливой, самостоятельной работой над плетением руны очищения, которая использовалась при дезинфекции ранений, очищении от грязи, гнили и прочей пакости. Отовсюду был слышен скрип перьев по толстым пергаментным листам тетрадей, слабый шёпот старательных старшекурсников и тиканье тех самых, уже порядком поднадоевших мне часов.

Одного за другим осматривая однокурсников, я случайно наткнулась на свирепый взгляд Микайло. Ну кто ж знал, что карандаш у него заговорённый и нестираемый? Юноша провёл пальцем по шее, явно намекая на мою скорейшую кончину от его же рук. А я что? А я невинно похлопала ресничками и осторожно, чтобы профессор не заметил, показала парню язык.