– А я Хворус, музион, – представился человечек. – А как ты сюда попала? Человеческое существо не может пересечь заклятый порог. Ты не человек? Но я чувствую обратное, а я человека завсегда чую.

– Я просто подметала и нечаянно сюда заскочила, может, дверь сегодня не работает, – я на ходу стала придумывать отмазки, и тут же не выдержав, спросила, – А что такое музион?

– Музион – это не что, а кто, – существо с большой головой немного обиделось. – Музион – это я, друг муз. И не надо мне врать. Дверь отлично работает, я магию чувствую. Значит, ты не обычное человеческое существо, а какой-то мутант.

– Сам ты мутант, не хватало еще, чтобы меня всякие коротышки обзывали, – теперь уже обиделась я.

– Ой-ой, какие мы обидчивые. А я вот пойду сейчас и расскажу Арриану, что ты в его лабораторию забралась, – пригрозил музион.

– Хворусик, миленький, не надо ничего говорить, меня же сразу уволят, а мне больше и пойти некуда, – взмолилась я.

– Кто ж тебя уволит, – усмехнулось странное существо, – тебя мастер Арриан явно при себе держит для изучения. Ты интересная загадка, он такие любит. Но так и быть, мне понравилось, как ты меня назвала… Хворусик… Я мастеру Арриану ничего не скажу, пусть сам свои загадки разгадывает. Тем более что мне домой пора, и так лишний день тут проторчал.

Музион высоко подпрыгнул на коротких ножках и растворился в воздухе.

«Интересную информацию к размышлению мне Хворусик подкинул, смешной такой», – я улыбнулась и поспешила покинуть запретную территорию. Дверь не стала мне препятствовать.

Арриан вернулся из поездки возбужденный и злой, я его еще никогда таким не видела. Из разговоров сопровождавших его слуг я узнала, что ситуация с религиозными культами ухудшается. Вся деревня, в которой они побывали, приняла новую религию. Они называли себя приверженцами Сына Создателя. Люди в деревне говорили, что апостолы, проповедовавшие новую религию у них в деревне, были арамейцами и творили чудеса не хуже магов.

На следующее утро после приезда Арриан позвал меня к себе в кабинет.

– Офелия, сегодня мы покидаем Никополь и едем в Венецию. В Эпир будет послан новый Консул. А мне Престол поручил заняться напрямую этим новым культом Создателя. В Венеции в последнее время видели много их проповедников или, как они сами себя называют, апостолов. Ты поедешь не со слугами, а вместе со мной, в моем личном экипаже.

Я совершенно не ожидала от мага такой откровенности в разговоре с простой служанкой, и уж тем более неожиданным был приказ ехать с ним, а не со слугами.

Видя мой недоуменный взгляд, маг строго произнес:

– Так будет лучше для нас обоих. Не забывай, что расследование смерти моего учителя еще не завершено. И скажу тебе откровенно, он был отравлен… впрочем, как и ты. У тебя в крови я обнаружил яда дальше больше, чем у него. Я сделал анализ твоей крови, пока ты была без сознания на допросе. Почему ты жива – очень большая загадка, которую мне нужно обязательно разгадать. И я не хочу случайно потерять такой ценный материал. Я до сих пор не знаю, кто заказчик и кто исполнитель отравления, а ты можешь быть для них нежелательным свидетелем. Пусть ты и не помнишь, что было той ночью, но лучше тебя поберечь. Как видишь, я с тобой вполне откровенен. Ты не хочешь мне ничего сказать?

Я задумчиво покачала головой, мне нечего было сказать магу.

– Хорошо, иди приготовь свои вещи к путешествию, потом придешь в мои комнаты, поможешь собрат мои. Я дам всем слугам распоряжение, чтобы они слушались тебя.

Арриан жестом отослал меня.

«Ну что ж, мой рейтинг и мой социальный статус сильно повысился. Хорошо это или плохо? – думала я, собирая свой скудный багаж. – И как мне вести себя дальше? Где искать ребят?»

Пока для меня было всё очень непонятно.

В глаза лился яркий свет, на губах застыла соленая корка. Я открыл глаза, облизал губы, приподнял голову, осмотрелся. Я лежал на берегу огромного водоема. Вверху громоздились скалы, в зените сияло солнце.

Я поднялся и подошел к воде, умылся. Вода была соленой. «Море», – подумал я.

Вокруг не было ни души, и я неспешно поплелся по узкой каменистой полоске берега, поглядывая, то в сторону большой воды, то в сторону гор.

Я не сомневался, что переселение прошло удачно, и я теперь где-то в прошлом. Тело мое было достаточно молодым и крепким. Оно мне нравилось, я даже немного поиграл мощными бицепсами. В прошлой жизни такой отменной мускулатурой я так и не обзавелся, хотя периодически пытался посещать тренажерные залы.

Никаких озарений или иных импульсов я не чувствовал, поэтому просто брел вдоль берега в надежде обнаружить хоть что-нибудь.

Наконец мои поиски увенчались успехом, от берега вверх между скалами убегала чуть приметная тропинка. Я тут же, не раздумывая, повернул на нее и стал подниматься в гору.

Путешествие моё выдалось долгим, карабкаться по тропинке было порой очень не просто, но наконец подъем закончился, и передо мной предстала пустынная холмистая равнина. Тропинка теперь убегала влево параллельно берегу. Я немного передохнул, повалявшись на камнях, а затем двинулся по тропе. Иного варианта у меня просто не было.

Я шел около часа и уже начал сомневаться, правильно ли я иду. И тут впереди чуть в стороне от дороги на пределе видимости я увидел какое-то движение.

Недолго думая, я свернул с дороги и пошел в том направлении. Мне нужно было вписываться в этот мир, и любая встреча была шагом в этом направлении.

Вскоре я понял, что происходит впереди. Там была драка… или бой, как кому больше нравится. Трое с дубинками против двоих с мечами. Ну и что мне было делать? Кто из них плохиши?

Я подошел еще ближе. Битва была в самом разгаре, и я заметил, что по одному человеку с каждой стороны сильно ранены. И хотя мечники владели оружием явно лучше, но противников с дубинками было всё же больше.

Еще приблизившись, я понял, что одежда мечников очень похожа на ту, что надета на мне, а вот их противники были одеты совсем не так, как я. Пока я разглядывал схватку, ситуация поменялась, раненные в битве уже не принимали участия, может, их уже и в живых не было, они лежали на земле. Я ускорил шаг, и хотя у меня не было оружия, я принял решение.

Я рванул вперед еще быстрее, подбежал к лежащему ничком мечнику и вырвал из его крепко сжатого кулака тяжелый клинок. Двое с дубинами теснили еще живого мечника, пытаясь взять его в клещи, я был позади них, и они меня не замечали.

В прошлой жизни я никогда не пользовался таким оружием. Кулаками помахать – это еще куда ни шло, это я любил, а вот фехтование для меня было в новинку. Но сейчас особые навыки были и не нужны, я просто подскочил к одному из нападавших сзади и ударил его сверху изо всех сил мечом плашмя по голове. Второй нападавший отвлекся на моё движение и потерял на секунду концентрацию. Тут же клинок моего партнера вошел жертве в живот. Битва была закончена.

Я осмотрелся: двое с дубинами были, скорее всего, мертвы, а тот, которого я огрел по голове, лежал без сознания. Я сильно сомневался, что мог убить его таким ударом.

– Протасий?! Ты жив?! – бросился ко мне спасенный воин. – Но как же ты вовремя, я думал, что мне уже конец. Ох, надо посмотреть, что там с Власием.

Воин подбежал к лежащему соратнику, перевернул его и поднялся, покачивая головой. Мне стало ясно, что Власий мертв. Вместе с живым мечником мы осмотрели поверженных врагов: двое точно были мертвы, а третий уже начал приходить в себя. Я приставил к его горлу меч и покачал головой, давая ему понять, что дергаться не надо. Тем временем спасенный мною воин наклонился к пленнику и стал связывать ему руки за спиной.

– И всё же, Протасий, каким образом ты тут оказался? – спросил мечник, закончив процедуру связывания поверженного врага. – Еще сегодня утром я видел, как тебя сбило гиком за борт в море, и это было довольно далеко от берега.