– Да, к сожалению, – кивнул волшебник, – но могу вас немного обрадовать, вы, хотя и будете находиться в чужих телах, почувствуете друг друга издалека и сразу узнаете, когда увидите.

– А что будет, если кто-то из нас умрет там или погибнет? – спросил я.

– Настоящая смерть там, в другом теле, вам не грозит, – покачал головой старик, – но я бы на вашем месте не стал сильно рисковать своей жизнью. Умерев там, вы перенесетесь в другое место и время, в другое тело, но куда конкретно, я могу только гадать. Есть вероятность, что вы будете так скитаться вечно, ну или пока судьба не забросит вас назад сюда, в то тело, которое вы тут оставите.

– Ой, до чего же всё сложно, – покачала головой Кристина.

– Но нам придется через это пройти, – вздохнула Настя. – Если нет другого способа всё это провернуть, придется делать то, что предлагается.

– Ну, если вопросов больше нет… – дед Матфей обвел взглядом четверых потенциальных путешественников во времени, которые молча смотрели на мага, – тогда пора в путь.

– И как это будет происходить? – спросил я.

– Всё очень просто, – улыбнулся маг, – машина времени уже запущена. Всё, что от вас требуется, это выйти из этой избушки. Портал времени совмещен с дверью. Когда будете готовы, просто шагните за порог.

– Вы не сказали, в какое время мы попадем, – вдруг сказала Настя, – а было бы неплохо хоть немного представлять, что нас ждет.

– Я не знаю, куда вы попадете, – старик с грустной улыбкой покачал головой. – Мне удалось настроить портал так, чтобы вы попали в то время, когда защита одной из печатей будет снята. Какой печати и в каком времени, не знаю. И еще учтите, что история, которую вы знаете из школьных учебников, имеет очень мало общего с тем, что было раньше на самом деле. Время не постоянно, история всё время меняется и переписывается теми, кто побеждает. В какое бы время вас ни забросило, то, что вы увидите, будет не совсем соответствовать вашим представлениям о соответствующей эпохе. К тому же и ваши действия там, в прошлом, тоже могут многое изменить в исторических процессах. И не забывайте, что там, куда вы попадете, скорее всего, будет магия, а в известной вам истории ее нет.

Я вопросительно посмотрел на Настю, она молча кивнула мне. Я подошел к девушке, быстро и крепко поцеловал ее в побледневшие губы, развернулся и не оглядываясь пошел к двери.

Я сильным толчком распахнул низкую дверь и, согнувшись, сделал шаг в вечность.

Тем, кто здесь не был, я не смогу описать это место и это состояние. Человек не в силах понять отсутствие пространства, материи и времени. Космонавт в невесомости, если закроет глаза, наверное, может почувствовать отсутствие пространства, но материю и, особенно, время человек ощущает всегда. Даже человеческая мысль требует времени, хотя и нет ничего быстрее нее. Здесь же, в этом ничто, я – не человек, а что-то вроде атома или может быть нейтрино. Я всего лишь частичка Создателя. Ну как это можно объяснить человеческими понятиями? Это может объяснить только он сам, тот, кто всё это создал. Но он не будет никогда никому ничего объяснять, у него даже мысли такой никогда не возникнет.

Сколько времени длилось моё пребывание в этом состоянии? Нисколько. Времени ведь здесь нет. Шаг за порог избушки, и в тот же миг – ощущение себя в другом теле, хотя и миллионы пролетевших мимо за этот миг лет тоже никуда не делись.

Это, действительно, ощутимо, когда тело другое. Оно работает немного не так. И мне даже показалось, что оно мыслит не так. Но привыкается к новому телу быстро: пошевелил пальцами, руками, ногами, ушами, и всё – ты уже другой человек.

Я ощупал место, на котором лежало моё новое тело. По ощущениям – камень. Я открыл глаза. Почему не сразу я это сделал? Не знаю.

Я лежал в каком-то маленьком помещении, вокруг было довольно темно. Тонкие лучики дневного света слегка проникали через узкую щель у одной из стен. Я встал с каменного ложа и пошел на свет, как мотылек.

По виду это походило на выход из пещеры, заваленный камнями. Я попытался вытолкнуть самый большой камень, закрывающий мне выход на свободу, но не получилось, хотя некоторое шевеление камней мне произвести удалось. Небольшой рычаг мне бы очень пригодился.

Я решил обследовать пещеру. Она оказалась маленькой и совершенно пустой. Света было очень мало, но просунув руку между стеной и большим камнем, служившим мне недавно ложем, я нашел приличных размеров палку. Отвалить камень с помощью крепкой палки оказалось не так уж просто, я чуть ее даже не сломал, но всё же немного повозившись, я смог разобрать завал.

И вот я оказался на свободе. В глаза светило низкое солнце, утреннее или вечернее – я пока не понимал. Я стоял на скалистом уступе, с которого открывался восхитительный вид на бескрайнее море и маленькую бухту, в которую от моих голых ступней спускалась узкая каменистая тропинка.

Я внимательно осмотрел себя. Тело у меня оказалось, может быть, и не очень молодое, постарше чем то, что осталось в двадцать первом веке, но вполне крепкое и приятное на вид. Ничего у меня не болело, никаких видимых повреждений на теле я не заметил.

Я прислушался к своим ощущениям. Ни друзей, ни магической печати я не почувствовал, хотя я толком и не знал, что конкретно я должен чувствовать. Тут внизу я заметил движение: по тропинке на мой холм поднимались люди, похоже, что женщины.

Что мне дальше делать, я пока не имел никакого представления. Я сел на камень, который выкатился из пещеры, когда я разбирал завал, и стал ждать.

Женщины появились из-за изгиба тропы и тут же увидели меня. Мой вид их явно очень сильно напугал. Они побросали на землю белые полотенца, которые несли в руках, и быстро со всех ног помчались вниз по тропинке.

Выбора особого у меня не было, нужно было попытаться узнать, кто я, и куда я всё-таки попал. А узнать это можно было только у людей. Я взял палку, найденную мной в пещере, и, используя ее в качестве посоха, пошел вслед за женщинами вниз по тропе.

Тропинка привела меня к селению у подножия холма. Здесь меня ждали: женщины, конечно же, сообщили мужчинам в селе о том, что случилось с ними на горе. Несколько худых, жилистых мужиков разного возраста, завидев меня, остановились, перегородив мне путь. В их позах чувствовалась настороженность, но особой угрозы с их стороны я не ощущал, да и оружия у них в руках не было.

Если рассуждать логически, то они должны были знать, кто я такой. Но, по всей видимости, для них я умер, и, скорее всего, совсем недавно. Как тут относятся к воскресшим покойникам, я не имел ни малейшего понятия. Рассуждая об этом, я не решался начать разговор. Я остановился, немного не доходя до мужиков, оперся на свой импровизированный посох и спокойно смотрел на встречающих.

– Феоген, это ты? – наконец спросил мужичок с окладистой бородой, пристально глядя на меня.

– Я, конечно, кто ж тут еще может быть, – речь я понимал и свободно говорил на местном языке, – а вы небось меня уже похоронить решили?

– Ну а что нам еще оставалось делать? – снова заговорил тот же мужичок, наверно, главный в этой деревне. – К тебе вчера из Ханьи какой-то богатый старейшина приезжал, ты ему прорицать начал, да вдруг обмяк и дышать перестал. Он ко мне примчался, кричит, что ты окочурился. Мы проверили, а ты мертвый, по всем признакам помер. Мы тебя в пещеру отнесли, а с утра я баб послал, тело твое омыть, подготовить. А они примчались, кричат всякую чушь. Вот мы и пошли проверить, а тут ты сам, живой.

– Не помер я, живехонек, – ответил я, прикидывая, что по всем признакам, я был тут каким-то местным провидцем, и говорливый мужичок помог мне немного сориентироваться в произошедшем с прежним хозяином тела. – Просто я впал в провидческий транс, мне явилось моё истинное предназначение.

– Так что же, ты, Феоген, выходит, сам себе пророчество получил? – мужичок был очень говорлив. – Это хорошо. И что тебе явилось?