– Не переживайте, – сказала Искорка, – я сегодня переночую в листке подорожника, а завтра найду себе новый дом.

И прежде, чем кто-нибудь успел ей возразить, она юркнула в лист подорожника, который тут же свернулся трубочкой, защищая ее от ночной прохлады.

Звери тоже разошлись по своим домикам, удивленные таким необычным происшествием и в то же время успокоенные. Они, конечно, не знали, что будет происходить в Уютном Лесу после того, как в нем появилась Искорка, но им казалось, что все будет хорошо.

– Общий сбор! Общий сбор! – Позапрошлогодний Заяц изо всех сил барабанил лапами по пустой колоде, которая гудела на весь лес как барабан. Зверям, которые вчера непривычно поздно легли спать, совсем не хотелось сегодня непривычно рано просыпаться, ведь рассвет только забрезжил, до Уютного Леса еще даже не добрались первые лучи солнца. Но лесные обитатели знали: если Позапрошлогодний Заяц объявил общий сбор, значит дело серьезное, поэтому они хоть и зевали, и терли лапами глаза, все же потихоньку собирались на Праздничной полянке.

Только Маленькая Искорка ничего не слышала и по-прежнему спала в своем листе подорожника. Во-первых, потому что она только недавно родилась, а все новорожденные, как известно, спят очень крепко, даже если это крошечный огонек, а во-вторых, ночевала она на опушке леса, а туда звук от лесного барабана почти совсем не доносился.

Праздничная полянка находилась в самой середине Уютного Леса, подальше от чужих глаз. Вокруг нее, словно зеленый забор, росли пушистые елки. Обычно на Праздничной полянке, как и следует из ее названия, лесные обитатели отмечали всякие радостные моменты, например, дни рождения или Белое утро, когда Земляничный бугорок весь покрывался цветами земляники, или Сладкий полдень, когда дикие пчелы приносили в Уютный Лес туески, полные меда, и другие замечательные события. Но иногда, когда случалась какая-нибудь неожиданность и приходилось решать важный вопрос, они устраивали на Праздничной полянке общий сбор.

– Все, все, хватит стучать, мы уже собрались, – прокричал Волк прямо в ухо Позапрошлогоднему Зайцу, который так увлеченно тарабанил по бревну, что ничего вокруг себя не замечал.

– Уф, – Заяц уселся на бревно, отдуваясь, – все на месте? Отлично! Тогда начнем наше экстренное собрание!

– Что же такого экстренного могло случиться за ночь? – недовольно спросил Старый Кабан, который не любил рано вставать еще больше, чем бегать по лесу после ужина.

– Да, да, что произошло? – поддержали его остальные звери. Им было ужасно любопытно, почему Позапрошлогодний Заяц собрал их тут во внеурочный час.

– Как вы все знаете, – важно начал Позапрошлогодний Заяц, – вчера в нашем лесу появилась… появился… э-э-э, – замялся он, а потом продолжил, – скажем так, новый обитатель, а вернее обитательница, Искорка. Все знают?

И Заяц внимательно посмотрел на них через свои очки, которые придавали ему очень умный вид.

– Нет, не все! – сообщил Хмурый Бобер, который пришел на сбор со всей своей семейкой – Шустрой Бобрихой и двумя бобрятами. Вообще-то детей на взрослые собрания приводить было не положено, но у бобрят как раз росли зубки, поэтому они грызли все подряд и могли сгрызть что-нибудь важное и нужное, так что родителям приходилось постоянно брать их с собой, чтобы они были под присмотром.

Вчера весь день бобриная семейка строила запруду на Звонком Ручейке, а это дело ответственное и бросать его на полпути нельзя, стоит только отвлечься, и раз – вся запруда рассыпалась, начинай сначала. Поэтому бобры не отходили от плотины до самого позднего вечера, пока не возвели ее полностью, и теперь были совершенно не в курсе вчерашних событий.

Позапрошлогодний Заяц тяжело вздохнул. Ему совсем не хотелось сейчас рассказывать историю Искорки, ведь это займет много времени, а им следовало бы поспешить.

– Я вам потом все расскажу, потом расскажу, не беспокойтесь, – затараторила Белочка, запрыгнув на пенек рядом с Хмурым Бобром, – а сейчас давайте Зайца послушаем.

Позапрошлогодний Заяц опять вздохнул, но теперь уже с облегчением и все звери вместе с ним, им просто не терпелось узнать, что же такого важного он собирался поведать.

– Так вот, – продолжил Заяц, – вчера возник вопрос: где будет жить Искорка? Тетушка Сорока права – у нее должен быть свой домик, и не где-нибудь, а именно в нашем Уютном Лесу, ведь она здесь родилась, значит, это ее родной лес, и значит, она имеет полное право жить в нем.

– И что? В чем проблема? – спросил Старый Кабан, – она же вчера сама сказала: проснется и выберет себе дом.

– Вот! – Заяц многозначительно поднял лапу, – в этом и проблема! Нельзя, чтобы она сама выбирала себе дом!

– Почему это? – не понял Старый Кабан и громко зевнул, – мне, например, не жалко, пусть выбирает любое место, которое свободно, вон хоть норку под корягой, хоть дупло.

– Да, да! – поддержали его жители леса. Им тоже было не жалко для Искорки любого места.

– А вот и нет, мы не можем поселить Искорку где угодно, тем более в дупле, – стоял на своем Позапрошлогодний Заяц.

– Мне кажется, ты преувеличиваешь важность этой проблемы, – ворчливо сказал Старый Кабан, которому весь этот бестолковый разговор начал надоедать.

– Да подожди ты, – шикнула на него Лисичка, – что ты его все время перебиваешь, дай ему договорить!

Кабан недовольно замолчал, и Заяц наконец-то смог продолжить.

– Мы не можем позволить Искорке поселиться в любом месте, которое она выберет, потому что она… может быть огнеопасной! – выпалил он и обвел многозначительным взглядом обитателей леса.

– Так она же сказала, что ее огонь не жжется, – удивилась Лиса.

– Она только родилась, она еще маленькая, она, может, и сама еще ничего про себя не знает. Сейчас она думает, что ее огонь не жжется, а потом вдруг раз – и подожжет что-нибудь, – взволнованно сказал Заяц, – я, между прочим, вчера на полянке почувствовал от нее тепло, значит, не такой уж и холодный у нее огонь. А вдруг он может еще сильнее разогреться?

– Да, да, – подтвердила Белочка, – мне тоже так показалось, даже жарко стало рядом с ней.

– А мне понравилось, как она светит, так ярко, как днем, очень удобно! – вставила Однозубая Землеройка и довольно погладила себя по животу. Перед выходом она успела перекусить вкусной личинкой, которая осталась после вчерашнего ужина, поэтому настроение у нее было прекрасным.

– Важно, не как она светит, а как она греет, – назидательно произнес Позапрошлогодний Заяц, – теперь вы согласны, что выбор дома для Искорки – это действительно серьезный вопрос?

Звери дружно закивали. Даже Старый Кабан вынужден был согласиться.

– Ну в таком случае, да, – проворчал он, – жить в дупле ей точно не стоит.

– А теперь, почему я вас всех так рано собрал, – продолжил Заяц. – Если бы мы ждали, пока Искорка проснется, то попали бы в неловкую ситуацию. Ну представьте, она скажет: хочу жить в этом дереве, а мы ей в ответ: ой, Искорка, здесь нельзя. Тогда в этом пеньке? А мы ей: ой, и тут нельзя. Ну тогда в этом шалашике? И тут нельзя тоже!

– А где же можно? – с недоумением спросила Белочка, – нигде нельзя, прямо даже обидно.

– Вот-вот! – кивнул Заяц, – мы бы запросто могли ее обидеть. А разве нам хочется ее обижать?

Обижать Искорку, конечно, никому не хотелось. В Уютном Лесу вообще было не принято никого обижать. Он и так маленький, а если еще и обижать друг друга, как тогда в нем жить?

– Правильно, – кивнул еще раз Позапрошлогодний Заяц и поправил очки, которые совсем съехали ему на нос, – значит, мы с вами должны сделать что?

Он вопросительно посмотрел на лесных обитателей.

– Что? – спросили они с любопытством. Звери были уверены, что у Зайца уже есть ответ, и им не терпелось его услышать.

– Предложить ей дом сами, – ответил он, – хороший, удобный и безопасный. Я думал-думал, – тут Заяц снял очки и потер глаза. И все увидели, что глаза у него красные, как будто он так думал, что не спал всю ночь.