Я слышу так что тебе лучше проваливать в конце этого заявления. — К тому времени я уйду.

— Тогда тебе лучше уйти прямо сейчас.

— Я приглядываю за тобой. Автомастерская закрывается, — я смотрю на часы, — через час. Расслабься. Скоро я от тебя отвяжусь.

Она закатывает глаза. — Прекрасно. Делай, что хочешь.

Я делаю.

Пока Дон возится со своей машиной, а воздух наполняет запах бензина, я печатаю электронные письма и обсуждаю стратегию со своей командой маркетинга по телефону. Она вставляет наушники, когда я начинаю слишком громко говорить, и я понижаю голос, чтобы не мешать ей говорить.

Лязг ее гаечного ключа создает что-то вроде барабанного боя для моих пальцев, порхающих по клавиатуре. Когда я снова поднимаю взгляд, небо из ярко-голубого становится темной бархатной ночью, усеянной сверкающими звездами.

Сначала мои глаза смотрят на Дон. Она сидит в своей машине со сканером на коленях и серьезным выражением лица изучает все, что появляется на экране. Время от времени она нажимает на газ, и двигатель взревывает. Всякий раз, когда это происходит, ее взгляд немного приковывается к сканеру.

Странное, прерывистое чувство возвращается, пронзая меня ножом под дых.

Она великолепна, даже когда хмурится, но она практически светится, когда занимается ремонтом автомобиля. Это невероятно.

В этот момент она поднимает глаза. Должно быть, с ее грузовиком случилось что-то хорошее, потому что она торжествующе улыбается.

Эта улыбка разрывает меня на части.

Я хочу разделить ее победу.

Я хочу обнять ее, погладить по голове и сказать, что она проделала хорошую работу — какой бы она ни была, потому что я мало что понимаю в автомобилях, кроме косметики, мощности и того, как менять шины.

Ее улыбка становится шире, когда она нажимает на газ, и машина ревет в ответ.

Почему мне кажется, что я мог бы приложить все усилия, чтобы навсегда сохранить эту улыбку на ее лице?

Я медленно вдыхаю и заставляю свои мысли вернуться к реальности.

Это та чушь, из-за которой рушатся империи. Все великие воины мира выиграли тысячи битв за свои империи, но, в конце концов, одна женщина может разрушить династию.

Я не полезу в эту кучу зыбучих песков.

Неважно, насколько прекрасна Дон.

Неважно, насколько соблазнительна ее улыбка.

Неважно, насколько сильно она заставляет меня сомневаться в моей холодной и пустой жизни.

— Да. — Она выбирается из машины. Она все еще работает, двигатель весело урчит. — Я наконец-то заставила датчики CTS переключиться на нужную температуру.

— Перевод.

Она очаровательно смеется. — Мой двигатель максимально приближен к оптимальному.

Мои губы подергиваются. — Поздравляю.

— Ух. Это было так фальшиво. — Она добродушно хихикает. — Вот почему так паршиво разговаривать с людьми, которые этого не понимают.

— Мне не нужно это понимать. Достаточно того, что ты понимаешь.

Она улыбается.

Мои губы изгибаются в ответ.

В тишине жужжит мой телефон.

Это Джефферсон спрашивает, готов ли я.

Я отвечаю ему и говорю, чтобы он отправлялся домой. Поскольку он сегодня так много работал, он может освободиться пораньше. Я поймаю такси до дома.

Дон кивает в сторону моего ноутбука. — Ты выполнил все, что было нужно?

— Более или менее.

— Я никогда не видела, чтобы кто-то печатал так быстро или проводил виртуальную встречу так, словно он действительно был там. — Она делает паузу и наклоняет голову.

— Ты наблюдала? — Я подталкиваю, вытягивая руки и вращая шеей. То, что я так долго торчал на одном месте, сковало мои мышцы.

— Тебе нравится отдавать приказы лаем.

— У меня нет времени, чтобы тратить его впустую.

— Да, нет времени на хорошие манеры. Я помню эту речь.

Я пристально смотрю на нее. — И?

— Ты получил бы гораздо лучший отклик, если бы ваши сотрудники не боялись тебя.

— Ты боишься меня, Дон? — Я стираю пространство между нами.

Она прищуривается, глядя на меня. — Как призрак в фильме ужасов. Если бы у меня было немного святой воды, я бы уже выгнала тебя.

Я смеюсь.

Ее глаза блестят, и я понимаю, что она дразнит меня.

Мне хочется схватить ее за талию, припереть к стене и завладеть этими губами так, словно завтра наступит конец света.

Она слегка улыбается.

Я опускаю взгляд на ее руки. — Ты поранилась?

— Нет. — Она поднимает испачканные пальцы. — Датчик CTS в основном состоит из проводов и…

Я беру ее за руку и осматриваю ее.

Она захлопывает рот.

Не сводя глаз с ее пальцев, я рычу: — Я уговорил людей Милы согласиться пригнать машину. — Нам пришлось удвоить сумму компенсации и отказаться от нашего требования об опровержении. Машина была наименьшей из их забот. Они готовы отдать ее нам, потому что ее все равно отправили на свалку. — Не пострадай, когда будешь чинить ее завтра.

У нее перехватывает дыхание.

Я поднимаю взгляд и смотрю ей в глаза. — Эти руки принадлежат Stinton Group.

Шокированный взгляд сменяется раздражением. Она вырывает свои пальцы из моей хватки.

Я сдерживаю смех и отступаю назад. — Держись подальше от Интернета. Скажи Элизабет, чтобы она тоже избегала социальных сетей.

— Конечно. — Она вздергивает подбородок.

Я отступаю, хотя и не хочу этого.

Я ухожу из ее гаража, хотя мне кажется, что у меня разрывается сердце.

По дороге домой я обещаю себе, что преодолею эти чувства к Дон Баннер, как только наши деловые отношения завершатся. Я продолжу помогать ей и моей племяннице со стороны, из тени, но с близкого расстояния…

— Привет, сынок. — Голос отца отрывает меня от моих мыслей, когда я переступаю порог своей квартиры.

Я замираю, моя рука на дверной ручке, а сердце сжимается где-то в горле.

Он выходит из темноты и смотрит на меня сверху вниз голубыми глазами, которые выглядят точь-в-точь как мои. — Не хочешь объяснить, почему ты избегал моих звонков?

— Папа. — Мой голос похож на карканье.

— Или, — его взгляд становится жестче, — ты можешь рассказать мне о Дон Баннер и о том секрете, который она скрывает.

Мое сердце сжимается как камень.

Папа узнал об Элизабет?

— Заходи внутрь. — Он хмуро смотрит на меня. — Нам нужно поговорить.

ГЛАВА 11

ПОД КОЛПАКОМ

ДОН

Если Бет и знает о злонамеренных комментариях в Интернете, она об этом не говорит.

Я не решаюсь сказать об этом первой, на случай, если ей удалось избежать всех актуальных тем обо мне и Stinton Group сегодня.

К сожалению, я совершаю ошибку, проверяя видео еще раз.

Оно все еще в силе.

Мало того, оно получил еще больше просмотров.

Комментарии, по сути, представляют собой парад ‘посрать на Дон Баннер’.

Мы уже можем отменить встречу с этой женщиной?

Она такая фальшивка.

Я слышал, что ее отец даже не был хорошим механиком.

Строчка о папе поразила меня сильнее всего. Он так упорно боролся, чтобы восстановить свое доброе имя после аварии. Он боролся каждый день. При виде того, как его имя вываляют в грязи из-за меня, у меня возникает ощущение, что моя голова вот-вот расколется.

— Мама?

— А? — Я вздрагиваю.

Бет в пижаме с автомобильной тематикой, в золотой шляпке на голове и со свежевычистенными зубами. Она сжимает одеяло и смотрит на меня с беспокойством.

— Прости, детка. Что ты сказала?

— Я сказала, что наконец-то выиграла игру в UNO. Бейли сказал, что я, возможно, даже достаточно хороша, чтобы сразиться с Белль.

— Это здорово, милая. — Я провожу рукой по ее волосам, натягивая одеяло ей на плечи. — Я рада, что ты хорошо провела время на ферме.

— Да. — Умные карие глаза останавливаются на мне. Бет прикусывает нижнюю губу и оценивающе смотрит на меня.

Эта девочка.

Всегда держит свои мысли при себе.

— Что случилось?