— Нам нужно доверять друг другу. Это единственный способ получить то, что мы хотим.

Раздается стук в дверь. Входит секретарша с подносом. Обычно я ожидаю, что кофе будет разносить моя помощница, но эту задачу передали ей, потому что Хиллс решил, что больше не хочет быть моим ‘мальчиком-разносчиком кофе‘.

Одна из многих причин, по которой он утомляет меня в последнее время.

— Кофе? — Я указываю на чашку.

Мисс Баннер поднимает руку. — Нет.

— Хочешь что-нибудь еще?

Она прищуривает глаза. — Скажи мне, что это за вторая карточка.

Я выгибаю бровь.

— Ты сказал, что у меня были карты. Множественное число. Какая вторая?

Я ухмыляюсь в край своей чашки и делаю глоток. Жестом показывая секретарше выйти, я жду, пока она уйдет, прежде чем поставить чашку на фарфоровую тарелку.

— Почему я должен тебе это говорить? Я бы дал тебе ненужное преимущество.

— Ты начал эту тему. Я предполагаю, что ты затронул ее не только для того, чтобы послушать самого себя.

Ее остроумие достаточно остро, чтобы пролить кровь.

Не могу поверить, что я так наслаждаюсь собой. — Это Элизабет.

Она снова становится напряженной.

— Ни одна из интрижек Тревора не привела к появлению ребенка, и у меня тоже нет детей. — Не то чтобы я, безрассудный студент колледжа, не пытался. — Элизабет — Стинтон, и мы семья, которая дорожит родословной. — Я должен знать это лучше, чем кто-либо другой. — Она та, кто унаследует все это, — я указываю на здание, — когда следующего поколения не станет.

Мисс Баннер ощетинивается. — Я не использую свою дочь, чтобы получить то, что я хочу.

— В отличие от меня, верно? — Я делаю еще глоток.

— Что ж, если рога и вилы подойдут…

Я ничего не могу с собой поделать. Я разражаюсь смехом.

Она морщит нос.

Хиллс врывается в комнату. — Что это за звук? — Его широко раскрытые глаза останавливаются на мне, и он не моргает тридцать секунд подряд. — Стинтон?

— Хиллс, скажи Джефферсону, чтобы он встретил меня внизу. Я бы хотел, чтобы он отвез нас на фотосессию.

— Конечно. — Он бросает на меня еще один сомнительный взгляд и исчезает.

Мисс Баннер чопорно встает.

Я выгибаю бровь. — Куда ты идешь?

— Ванная. — Она хмуро смотрит на меня. — Или я должна информировать тебя каждый раз, когда зовет природа?

Я отмахиваюсь от нее. — Не убегай. Я найду тебя.

— Да, мой господин.

Мои губы снова кривятся.

Она чертовски веселая.

Хиллс врывается обратно в комнату, когда мисс Баннер уходит, и бросается к моему столу.

— Что? — Я ворчу, собирая файлы, которые возьму с собой. Я и раньше бывал на фотосессиях, в основном для наблюдения за маркетинговыми активами многих компаний Stinton Group.

Прическа и макияж могут длиться вечно. Кроме того, как справедливо заметила мисс Баннер, у нее нет опыта работы моделью. Мы пробудем там некоторое время.

Хиллс продолжает смотреть на меня и не двигается ни на дюйм.

Я вздыхаю. — Говори, что должен сказать. Мне скоро нужно уходить.

— С каких это пор ты смеешься?

— Все смеются.

— Не ты. Я не слышал, чтобы ты смеялся со времен колледжа.

— Перестань преувеличивать.

— Я серьезно. Ты перестал смеяться после того, как твоя мама…

Моя рука замирает над ноутбуком. Затем я хватаю его и засовываю в кейс. — Мне нужно, чтобы ты присутствовал на инвестиционной встрече в Стинтон вместо меня. Я буду занят все утро.

— Ты уверен насчет этого?

— О чем?

— Используя эту женщину-механика.

— Контракт уже подписан, — хрипло сообщаю я ему.

— Стинтон, мне это не нравится. Эта женщина опасна. Ты не можешь терять бдительность.

— Перестань волноваться.

— Я беспокоюсь не о тебе. Я беспокоюсь о себе. Я никому здесь не нравлюсь. Если ты уйдешь, я все равно что уволен.

Я кладу руку ему на плечо. — Тогда работай усерднее, чтобы ты мог стоять самостоятельно.

Он хмуро смотрит на меня.

Я выхожу из офиса и замечаю Дон в вестибюле. Она разговаривает с секретаршей. Ее тонкие руки двигаются взад-вперед.

— Правда? — Секретарша восхищенно ахает. — Я не хотела вас беспокоить, но не могли бы вы передать это моему механику?

— Конечно.

Секретарша набирает номер и затем передает трубку Дон.

Она вытирает руки о штаны и уверенно сжимает телефон. — Да, она объяснила проблему. Вы проверили рейтинг API в руководстве, прежде чем покупать масло для автомобиля? Это более новая модель, и в ней используется специальное масло. — Она наклоняет голову набок. Прислушивается. Прикусывает язык к щеке. — Нет, это не сработает. Ты должен прочитать об этих новых моделях. — Она останавливается. Громко смеется. Мое сердце подпрыгивает в груди, когда я это слышу. — Нет, — продолжает она, — проверь контейнер с маслом, который ты купил. Возможно, вам потребуется слить масло. Автомобиль не сможет завестись, пока вы не заправите его надлежащим образом.

Мисс Баннер замечает меня краем глаза, и блеск в ее взгляде гаснет, как дуновение ветра над свечой.

— Без проблем. Без проблем. Ладно, пока. — Она возвращает телефон моей секретарше. — Вот.

— Большое вам спасибо.

Мисс Баннер поворачивается ко мне лицом. Ровным голосом она спрашивает: — Готов?

Я киваю и указываю на лифт.

В тишине чувствуется неловкость.

Я хочу начать разговор. Я хочу спросить, как она попала в автосервис и почему ей это так нравится. Я хочу услышать, как ей удалось заработать эти сертификаты, в то время как она одна заботилась о маленькой дочери. Я хочу сказать что-нибудь, что заставит ее рассмеяться или поддразнить ее, и увидеть, как в ее глазах вспыхивает ярость.

И это меня беспокоит.

Она беспокоит меня.

Мне не нравится, что мой взгляд постоянно прикован к ее лицу только для того, чтобы еще раз взглянуть на эти скулы и восхитительный рот. Мне не нравится неудовольствие, которое охватывает меня, когда открывается лифт и она спешит уйти от меня.

Она играет с моим разумом.

Опасная женщина.

Мне нужно найти способ снова обрести контроль. Игра не может закончиться, не начавшись.

Джефферсон выпрямляется, как стрела, когда видит, что мы приближаемся. Ветерок треплет его вьющиеся волосы и треплет нелепый узкий галстук, который он, должно быть, купил в магазине Hills direction.

— Мисс Баннер. — Джефферсон тепло улыбается на рассвете.

Она расплывается в улыбке.

В моей груди вспыхивает раздражение по причинам, которые я не могу определить.

— Я не ожидал увидеть тебя снова, — говорит Джефферсон. — Я хотел сказать тебе, что… вчера ты была классной. — Он поднимает большой палец в ее сторону. — Действительно круто.

Она смеется и хлопает его по плечу. Он настолько выше ее, что ей приходится вставать на цыпочки, чтобы сделать это, но она, кажется, не возражает. — Разве ты не милый?

Я хмурюсь. — Мы опаздываем.

— Ах, да. Извините, мистер Стинтон. — Джефферсон открывает дверцу машины для мисс Баннер и, поймав ее взгляд, низко кланяется. — Мэм.

— Разве это не мило?

Я отстраняю Джефферсона. — Я справлюсь.

Джефферсон бросает на меня озадаченный взгляд.

— Поехали. — Я указываю подбородком на место водителя.

Мисс Баннер останавливается на полпути к машине, а затем дает задний ход. Упершись ногами в землю, она свирепо смотрит на меня. — В чем твоя проблема? Почему ты лаешь на него?

— Я не лаю. Я открываю твою дверь.

Она дергает за ручку, и дверь вылетает у меня из рук. — Я доберусь до своей двери, большое вам спасибо.

— Мисс Баннер.

Она захлопывает дверь у меня перед носом, заставляя меня вздрогнуть.

Я издаю раздраженный лающий смешок, а затем обхожу машину с другой стороны. Забираясь внутрь, я поворачиваюсь, чтобы посмотреть на Дон. Она разговаривает по телефону, старательно игнорируя меня.

— Вы готовы ехать, сэр? — Джефферсон спрашивает.

— Да.

Мы въезжаем в пробку. Пейзаж за моим окном меняется, но тот, что в машине, остается прежним. Мисс Баннер — тело отвернулась от меня как можно дальше, не отрывая глаз от телефона, поджав губы.