– Вы хотите, чтобы мы догадались, какие мысли крутились у вас в тот момент в голове? – смекнул Доддс, – Извольте: Вы наверняка занесли Кенлисайда в главные подозреваемые на роль вашего вымогателя! Для этого у вас нашлось по крайней мере две причины: Во-первых, его голос больше всего походил на вчерашний; а во-вторых…

– Вот именно! – поддержал его Маклуски, – А во-вторых, только у Кенлисайда, как теперь выяснилось, имелся в кабинете исправный радиоприёмник. (Его уверения в том, что он якобы никогда не задерживается на работе после пяти, следует считать намеренной дезинформацией с целью заранее отвести от себя возможные подозрения.)

– Вы правы: Эти два довода свидетельствуют против Кенлисайда, – признал Горенс, – Но между тем, имеется и один весьма веский довод за него…

– И мы уже сообразили, какой именно, – поспешил вмешаться Доддс, – Если взятку у вас вымогал Кенлисайд, то его просьба положить стофунтовую купюру в конверт выглядит не вполне логично; не правда ли?

– В том-то всё и дело! – подтвердил Горенс, – Попробуем представить примерный сценарий дальнейшего хода событий! Вот я приношу конверт со взяткой в "Недвижрегистр" и передаю его в Отдел Корреспонденции, а оттуда его доставляют в Отдел Информации. Если Веллингтон в этот момент окажется на месте, конверт будет вручён ему. Вероятность подобного варианта – явно не менее пятидесяти процентов. (Даже если начальник отдела по пять раз на дню бегает на почту, он всё равно проводит на рабочем месте по крайней мере половину рабочего времени. К слову, от почты до "Недвижрегистра" – всего несколько минут ходьбы.) Веллингтон может сам вскрыть конверт – и тогда стофунтовая купюра достанется ему. Если же он отошлёт нераспечатанный конверт подчинённым, тот имеет равные шансы попасть как к Кенлисайду, так и к Чарльзворту. (Как мы помним, в этом случае право выбора адресата Веллингтон предоставляет курьеру, доставившему конверт.) В итоге мы приходим к неутешительному выводу: При подобном методе вымогания взятки она, скорее всего, достанется Веллингтону – а шансы Кенлисайда завладеть стофунтовой купюрой окажутся весьма призрачными. (Кстати, абсолютно точно такие же шансы, в соответствии с теорией вероятности, будет иметь и Чарльзворт.) В общем, сложно понять, на что рассчитывал Кенлисайд (если вымогателем был он), затевая эту махинацию…

– А вдруг Веллингтон, Чарльзворт и Кенлисайд являются членами одной преступной группировки, сообща вымогающими взятки у посторонних лиц? – высказал шальную гипотезу Маклуски, – В этом случае им нет особой разницы, к кому из них конкретно попадёт конверт с деньгами… (Они всё равно разделят эти деньги поровну между собой.)

– Но тогда размер взятки должен был быть кратным трём, – резонно заметил Горенс, – Не представляю, как они собирались делить поровну на троих мою стофунтовую купюру… Да и вообще эти трое закостеневших бюрократов как-то не были похожи на крепко спаянный дружный коллектив, где каждый всегда готов поделиться с товарищами последним грошом… Размышляя над различными сложностями текущей ситуации, я и сам не заметил, как наступил вечер. В конце концов я устал бродить по морозным улицам и снова направился в полицейский участок… Уилкокса я застал на уже привычном месте, в курилке второго этажа. "Ну что, как успехи?" – приветствовал он меня, – "Надеюсь, сегодня у вас никто не пытался вымогать взятки?" "Нет, не пытался", – не стал преувеличивать я, – "Похоже, на сей раз я попал в эту контору в более удачное время… Кстати, который сейчас час?" – сам собой сорвался с моих губ вопрос. "Половина шестого", – ответил Уилкокс, – "Весь "Недвижрегистр", надо полагать, уже разошёлся по домам…" "А вот мне почемуто кажется, что не весь", – возразил я, – "Уилкокс, могу ли я ещё раз воспользоваться вашим телефонным аппаратом?" "Пользуйтесь на здоровье!" – хмыкнул он. Я зашёл в его кабинет и снял трубку с телефона. Внезапно во мне проснулось нечто вроде охотничьего азарта… Сердце отчаянно заколотилось у меня где-то в боку, а кровь застучала в висках. Меня не покидало предчувствие, что я нахожусь на пороге великого открытия – но ещё сам толком не мог понять, какого именно…

– Горенс, кончайте лить воду! – потерял терпение Маклуски, – Вы не в Литературном Институте находитесь, в конце-то концов! Выкладывайте скорее: Кто подошёл к телефону?

– Я набрал номер, – продолжал рассказывать Горенс, – Прошло несколько томительных секунд. В трубке размеренно звучали длинные вызывные гудки, а мои призрачные надежды постепенно таяли, как весенний снег под лучами восходящего солнца… Я уже готов был положить трубку, как гудки вдруг прекратились, и знакомый раскатистый бас радушно произнёс: "Отдел Информации! Я вас слушаю!" У меня перехватило дыхание: Это был голос моего вчерашнего вымогателя! С трудом скрывая волнение, я произнёс: "Добрый вечер! Я звонил вам вчера примерно в это же время… Не с вами ли я, случайно, говорил?" "Да-да, со мной!" – не стал отпираться этот хмырь. "Я решил позвонить вам ещё раз, поскольку кое-чего вчера не смог понять", – на ходу сымпровизировал я, – "Если не ошибаюсь, вы посоветовали мне вложить в конверт с моим запросом стофунтовую купюру…" "И что же здесь непонятного?" – удивился он. "А могу ли я вместо одной стофунтовой бумажки положить туда две по пятьдесят фунтов?" – прикинулся дурачком я. "Количество и номинал денежных знаков особого значения не имеет. Главное – чтобы в общей сложности в конверте лежало сто фунтов", – пояснил этот хмырь, – "Но монетки лучше в конверт не класть – с ними слишком много мороки… Ну, теперь-то вам всё понятно? Тогда с нетерпением ждём ваш конверт завтра! Не забудьте только написать на нём: "В Отдел Информации"! Желаю удачи!" – и в линии задорно забибикали короткие сигналы… Некоторое время я продолжал молча сидеть за столом, сжимая в руках телефонную трубку. Моя голова буквально разрывалась на части от противоречивых мыслей, за которыми мой разум был не в силах угнаться… Более всего меня сбивала с толку одна деталь, о которой я ещё не упомянул: Во время разговора с вымогателем я наряду с его раскатистым басом явственно слышал из трубки тиканье каких-то часов…

– Эка вы куда загнули! – озадаченно покачал головой Доддс.

– Итог моих размышлений оказался неожиданным прежде всего для меня самого, – продолжал Горенс, – Я вдруг резко вскочил со стула и быстрее молнии выскочил из кабинета. Пробежав по коридору мимо удивлённого Уилкокса, я кубарем скатился вниз по лестнице, выбежал из участка на улицу и что есть мочи помчался в сторону "Недвижрегистра". Через несколько минут я уже подбегал к знакомому зданию с двумя флигелями… Как и следовало ожидать, я опоздал к раздаче слонов: Во всех трёх корпусах этой конторы было тихо и темно. Ни в одном окне невозможно было разглядеть ни малейшего света или иного признака жизни. Судя по всему, мой телефонный собеседник уже успел покинуть "Недвижрегистр" сразу после окончания нашего разговора…

– И теперь вашу душу терзает резонный вопрос: А кто же такой это был? – сообразил Маклуски, – Очевидно, отныне на первое место в вашем списке подозреваемых переместился Веллингтон… (Ведь только в его кабинете возле телефона стоят громко тикающие часы.)

– С другой стороны, именно к Веллингтону с наибольшей вероятностью должен будет попасть конверт со взяткой, когда тот наконец доберётся до Отдела Информации, – подхватил нить рассуждений коллеги Доддс, – Скажем больше: Стоит Веллингтону временно воздержаться от походов на почту – и конверт уже стопроцентно достанется ему… Значит, всё-таки Веллингтон? – он в задумчивости почесал себе подбородок, – Как ни крути, только ему одному имело смысл вымогать у вас взятку в таком дремучем виде – в конверте… (Лишние сто фунтов ему явно не помешают, учитывая его финансовые затруднения в связи с неприбытием перевода из Кардиффа.) Вы спросите: А как же писклявый Веллингтон смог заговорить раскатистым басом? Ответ напрашивается сам собой: Возможно, он при разговорах с Горенсом по телефону использовал специальный частотный фильтр или какой-то особый микрофон…