Однако, в тот день нам действительно не суждено было насладиться манящим пейзажем. Едва я успел взять товар с полки, тут же в сообщении поступила целая свора закодированных файлов, которые в кратчайшие сроки предстояло проштудировать и отправить обратно Андрею.
«Окей. В течение дня будет готово.» – без промедлений отрапортовал я. Избавившись от салфеток, завернул в отдел сладкого. Там быстренько отыскал самый дешёвый вариант восточного лакомства и поспешил к выходу.
– Не «по-королевски» конечно, но думаю за компенсацию сочхает.
Везет тому, кто сам везет
Шла одиннадцатая или даже двенадцатая неделя с тех пор, как мигрень и недосыпы стали неотъемлемой частью моего обыденного состояния. Я каждое утро убеждал себя в том, что подобное клише предвестник любого успешного мероприятия. Допинг помогал открывать второе, третье, четвертое дыхание в моменты полного физического изнеможения. Мы опережали график на полтора месяца. Серьезные баги обходили нас стороной, а мелкие недочеты правились в онлайн режиме. Бывали дни, когда мы кодили по пятнадцать часов кряду. Наша команда имела отлаженный механизм, точно могучий, несокрушимый лайнер, умело прокладывающий путь среди ледяных небоскрёбов, затаившихся во мраке.
Конечно, на работе моя фамилия намертво укрепилась в нижней части таблицы. Она уже раз пять звучала среди аутсайдеров. Забавно, что именно это помогло коллегам наконец меня запомнить. Но я держал все под контролем. Всегда своевременно включался, возвращаясь на пограничный рубеж. Какая-никакая заработная плата, плюс, факт того, что никто так ни разу и не поинтересовался причиной моей внезапной деменции, делали пребывание там, более чем приемлемым. Я даже почти привык к постоянным нападкам близкого окружения, встревоженного перспективой моего хронического равнодушия.
– Пол часа в день отдыхать необходимо! Иначе могут начаться проблемы со здоровьем… или чего хуже с отношениями!! – Ника безустанно продолжала попытки оторвать меня от компьютера.
Тамара от нее не отставала, ежедневно старалась продвинуться дальше фразы: «Сегодня занят!». Лишь отец оставался единственным кто радовал своим безразличием. Признаться, сложившаяся ситуация меня мало волновала. Я понимал, все вернется на круги своя, когда контракт от инвестора окажется на моем столе. В общем, казалось, дела идут хорошо, как вдруг пришло сообщение:
«Слушай, Артём. В общем, ничего не успеваю по учебе! Хвосты по каждому предмету. Если дальше так пойдет, могут до сессии не допустить. Причем даже если с долгами, чудом, успею разобраться, статьи, как и сама диссертация очень СЫРЫЕ!!! Мы должны отложить приложение хотя бы на пару месяцев! Это разумно, ведь и так запилили больше половины!!!»
Я прочел его в самый разгар рабочего дня, на экране горели еще не проверенные строчки кода, пока автодозвон лениво выискивал очередную жертву телефонных домогательств.
Зачем ему теперь вообще диплом? И как он мог такое предложить?
Послать его без каких-либо объяснений – виделось единственно верным, точнее справедливым решением. Я уже приготовился отбивать прощальное письмо, но в последний момент побелевшие пальцы застыли над потертой клавиатурой.
– Без него мне не справиться… – покорно признался я.
Громко выдохнув, напечатал:
«Дела действительно идут не плохо, но бросать все прямо сейчас глупо. Возможно, завтра на маркете появится подобное приложение. Тогда всю нашу работу можно будет отправить в корзину. Не только тебе тяжело! Я разрываюсь между работой и проектом. Сейчас нам нужно собраться и сделать рывок!!!»
В тот день он больше не отвечал. Я всерьез начал переживать, не оставил ли он меня навсегда, пока следующим вечером не прилетела обратная связь по дизайну. Мы все еще команда. Правда не столь эффективная. Андрей стал высылать по одному отчету в день, снизив нашу продуктивность втрое. На то с чем мы раньше справлялись за сутки, едва хватило целой недели. Пленяющий образ Элизии3 постепенно таял на моих глазах. Я понятия не имел как все исправить.
Однако, по воле случая, моего вмешательства и не потребовалось. В понедельник утром Ника, с участковым врачом разглядывали градусник. Тоненькая серая стезя вела прямиком к отметке тридцать восемь и три, даруя мне свободу на целую неделю. Я не мог поверить в такой подарок судьбы. Андрей моментально получил сообщение:
«Привет. Ты, наверное, извини меня… Я что-то психанул во вторник. Пойми, я просто не могу упустить такой шанс. Я понимаю на сколько важно твое обучение, поэтому я решил взять на работе отпуск за свой счет. Ты разбирайся с долгами, а я поработаю за двоих.»
Ответ поступил мгновенно:
«Ого! Не ожидал! Спасибо за понимание. Постараюсь поскорее вернуться в строй. Если будут сложности можешь писать.»
Лучше поздно чем никогда
Конечно, обещание сработало несколько иначе заявленной версии, количество обращений к Андрею плодилось прямо пропорционально моей автономности, зато неделя снова выдалась как никогда продуктивной. Ход терять я больше не собирался – отпуск нуждался в продлении. Я решил скорректировать процесс выздоровления. Не дожидаясь пока, температура тела откатиться в пределы нормы, мои медикаменты по очереди исчезали в унитазе.
В субботу днем, в грязной обуви, врач «скорой» (если не учитывать, что он приехал через пять часов после звонка) помощи стоял возле дивана. Я смерено лежал напротив, время от времени грохоча воспаленными легкими. Ника притаилась рядом, всерьез тревожась за скоропостижный исход сложившейся ситуации.
– Не понятно… Судя по всему, стало только хуже, температура выше тридцати девяти! Вы все верно принимали? – пожилой мужчина с усами странной формы и блестящей лысиной, прикрытой летучим пучком волос, пытался докопаться до истины.
– Как назначали. Уже неделю лечусь.
– Он работает очень много… Плохо спит. Может в этом причина? – перепуганным голосом предположила Ника.
– Мне в понедельник обратно в офис. – нарочито сообщил я.
– Ну ни о какой работе речи быть не может…
В момент, когда доктор уже собирался заговорить о вольной, бестактно вмешалась Тамара. Я сбросил вызов.
– Извините.
– В общем. Назначенное лечение не помогло. Симптомы тяжелые, а значит собирайтесь. Полюс, паспорт. Едем в стационар. – он равнодушно подытожил, достал из сумки какие-то бумажки.
Опершись на обе руки, я возбужденно поднялся с дивана.
– Больница?! Мне-э… нельзя сейчас оставаться без компьютера!
– Вам сейчас нельзя без наблюдения!! – возмутился доктор.
– Артём, перестань!!! – Ника молниеносно дала понять, что шансов избежать поездку нет. – Скажите, с собой кроме документов еще что-то нужно?
– Когда поднимался, в вашем доме видел аптеку, пока заполняю бумаги, спуститесь, купите вот это лекарство, у нас его в наличии скорее всего нет. Оно точно должно помочь.
Лекарь протянул ей рецепт, присел на стул, и начал заполнять приклепанные к планшету бланки. Ника хлопнула дверью. У меня появилось пятнадцать минут на вербовку.
– Всю неделю чувствовал себя отлично. Сегодня что-то прижало. Наверное, действительно нужно больше отдыхать…
Доктор, не издавая ни единого звука, свисал над планшетом, отдаленно напоминая каменного мыслителя, в принципе не способного на диалог. Я продолжил.
– Скорее всего так и есть. Хуже от переработок. По-моему, даже пропускал лекарства пару раз… Скажите, новый препарат в таблетках?
– В уколах. К чему Вы клоните?! – уставившись на меня, он внимательно прищурился.
Времени больше не оставалось.
– Хочу отказаться от госпитализации! Давайте листок с бумагой.
Я ясно помнил, как в детстве впервые узнал о таком документе. С каменным лицом, еще недавно стонавший от боли отец, под диктовку недовольного фельдшера, с трудом выводил на бумаге:
