Раздался тошнотворный лязг. А затем все внезапно стихло.
С минуту я неподвижно сидела, отупев от головной боли, и со страхом ждала, что Ледфорд заведет мотор и снова набросится на меня. Потом оглянулась на его машину. Из-под капота поднимался какой-то странный дымок, а сам капот напоминал аккордеон. Ветровое стекло было разбито. Внутри – никакого движения.
Я задумалась: а все ли в порядке с Ледфордом? Но ведь он наверняка пристегнулся ремнем. Разве кто-нибудь устраивает гонки, не пристегнувшись?
Я выбралась из машины и медленно двинулась к его дымящемуся драндулету. В воздухе ощущался какой-то резкий запах – может, радиаторная жидкость? Я осторожно подошла ближе, готовая метнуться к своей машине, если Ледфорд бросится за мной.
С пассажирской стороны отсутствовало стекло. Я заглянула внутрь. Глен Ледфорд неуклюже завалился набок, на лбу у него зияла кровоточащая рана. При виде крови мне стало не по себе. Правая рука Ледфорда была согнута под немыслимым углом, а левая покоилась под приборной доской. Ног мне видно не было – приборная доска лежала у него на коленях. О господи, плохи, кажется, дела. Тут не обойтись без автогена.
Вероятно, мне следовало побеспокоиться насчет пистолета, но его в поле зрения не было. И потом, увидев, в каком состоянии Ледфорд, о пистолете я даже не вспомнила. Дернула за дверцу, пытаясь ее распахнуть, но безуспешно. Ледфорд открыл глаза и щурясь посмотрел на меня; по лицу его струилась кровь.
К горлу моему подступила тошнота, на несколько секунд я отвела взгляд в сторону. А когда повернулась обратно, Ледфорд силился заговорить. Я наклонилась, ожидая услышать что-то вроде «Помогите» или «Позовите врача». Но он прошептал:
– Ты… чертова… сука.
Услышав такое, невольно подвергнешь сомнению идеи Добрых Самаритян.
Ледфорд снова зашевелил губами:
– Ты… обошлась мне… в полмиллиона долларов.
– Я – что? – захлопала я глазами.
Ледфорд нахмурился, словно его злила необходимость отвечать. А может, он думал, что я с ним спорю.
– Ты… и тот, кто оставил ключи… в этой поганой… «фестиве».
Насчет ключей я поняла. Он действительно считал, что Нэн угнала от мотеля машину. Я решила, что сейчас не время сообщать Ледфорду, что это моя машина. И что вообще-то я Берт, а не Нэн. Кроме того, мне хотелось послушать про деньги. Вот я и спросила:
– Что ты там говорил насчет денег?
Магическое слово вмиг привело его в чувство. Глаза Ледфорда распахнулись и уставились на меня.
Изучал он меня долго, явно что-то обдумывая. Затем, очевидно решившись, сказал:
– Еще… не поздно. – Голос его неуклонно крепчал. Может, он не так уж сильно пострадал? Хотя вряд ли полезно уронить себе на колени мотор. – Я… с тобой… поделюсь.
Что-что? Если я все верно поняла, Ледфорд предлагает поделиться со мной суммой в пятьсот тысяч долларов. Может, Добрые Самаритяне не так уж ошибаются?..
– Тебе надо только… встретиться с Симсом в Бельведере, – продолжал Ледфорд. – В десять вечера.
Только-то? И таким образом я заработаю кучу денег? То же самое он говорил мне по телефону – за исключением одной маленькой, но существенной детали.
– Симс? – переспросила я. – Какой такой Симс?
Ледфорд снова нахмурился. Кажется, его раздражало, что приходится все мне разжевывать.
– Эллиот Симс. Гад, который убил моих предков.
Я недоуменно уставилась на него. Эллиот Симс убил Сандерсенов? Рискуя повториться, я снова спросила:
– Кто такой Эллиот Симс?
Представляете, Ледфорд буквально выкатил на меня глаза за своими роговыми очками. Как будто я бессовестно испытывала его терпение.
– Лес Теннисон, – злобно буркнул он. – Он сменил имя… переехал в Коридон.
Боже мой! Коридон – маленький городок в Индиане, всего в часе езды от Луисвиля. И Теннисон все время там жил? Так близко от нас?
На минуту Ледфорд закрыл глаза. А когда снова открыл, то продолжал:
– Этот мерзавец открыл фирму по изготовлению формочек для льда…
Он, наверное, шутит? Формочки для льда? Я не ослышалась? Ледфорд утверждает, будто хладнокровный убийца нашел себя в производстве формочек для льда?
– …и разбогател.
Теперь голос Ледфорда окончательно окреп. Он явно откуда-то черпал энергию. Вероятно, силы ему придавала мысль о полумиллионе долларов.
– Ты только возьмешь у него деньги… и принеси мне. Я дам тебе четвертую часть.
Ну еще бы! Глен Ледфорд даст мне четверть тех денег, которые получит от шантажа Симса, сразу после чего я, по всей вероятности, последую за Расселом и Элис Мурмен. Какая чудесная бизнес-перспектива! Спасибо, но я, пожалуй, воздержусь.
Я огляделась вокруг. Но где же полиция? Мимо нас проехали несколько легковых машин и один грузовик, водитель которого что-то бубнил в радиотелефон. Кто-нибудь собирается уведомить полицию о происшествии?
Может, мне самой съездить сообщить? Но как-то не хотелось оставлять Ледфорда одного.
Даже в таком состоянии Ледфорд, очевидно, заметил, как рыскают по сторонам мои глаза, но он почему-то решил, что я всего лишь притворяюсь равнодушной, дабы с ним поторговаться.
– Ладно, – с отвращением сказал он. – Я… дам тебе треть, идет? Это ведь справедливо. Вы двое… заработали их… ты и твоя сестра.
Умел-таки гад привлечь мое внимание.
– Мы – что?
Толстяк застонал, затем попытался устроиться поудобнее, придерживая здоровой рукой руль. Издав очередной стон, он обмяк и посмотрел на меня.
– Вы двое… именно вы заставили в конце концов Симса нам поверить, – пробормотал он. Силы Ледфорда стремительно убывали – теперь он то и дело переводил дух. – Когда Рассел сказал Симсу, что мы знаем все насчет… убийств, Симс повел себя… как будто… не имел понятия… о чем мы говорим.
Я смотрела на Ледфорда, чувствуя, как по спине крадется холодок. Так каким же образом братцы убедили Симса, что они в курсе дела?
– Это была… затея Рассела, – продолжал Ледфорд с тенью улыбки на лице. – Рассел вообще был умный… сказал Симсу кое-что, о чем тот… должен был помнить… с тех времен, когда мы… были детьми. Мы с Расселом… это очень хорошо помнили… сестер-близняшек, которые с нами сидели… давно.
