– Там правда нет ничего важного? – спросила она.

– Правда, – ответил я, на тот момент действительно в это веря.

Дневники лежали между нами, и это показалось мне символичным. Недолго думая, я убрал их с глаз и сел поближе к Меллар.

– Вы пришли, только чтобы предупредить меня о чае? – спросил я, разглядывая свои руки. Они показались мне жилистыми и какими-то несуразно крупными.

По ощущениям прошла целая вечность, прежде чем она спокойно произнесла:

– Не только.

Я посмотрел на Меллар и глубоко вдохнул, вслушиваясь в ее запах. И уже через мгновение по моей спине пробежал рой волнующих мурашек.

– Решили вернуться в профессию?

Рина вздрогнула и подняла глаза, замерев с открытым юридическим справочником в руках. Крегар-абвенц собственной персоной нависал над ее столом, заставляя трепетать только от одного своего недюжинного роста. Его тон был, как обычно, сух, а лицо – непроницаемо, но, когда она заглянула в его темно-карие глаза, ей показалось, что где-то в их глубине мелькнул насмешливый огонек.

Рина закрыла справочник и положила его на стол, стараясь сохранять самообладание. Она ощущала себя студенткой, которую преподаватель застал за посторонними делами на лекции.

– Всего лишь восстанавливаю в памяти некоторые законы, – как можно более невозмутимо ответила она. – Хочу суметь отстоять свои права, если со мной случится какая-нибудь неприятная история.

– И в какую же неприятную историю может попасть такая благонадежная на вид девушка? – поинтересовался Крегар.

Рина попыталась пожать плечами, но движение вышло неловким и резким, как будто ее мышцы свело судорогой.

– Например, меня с-силой заберут в полицейское управление и не предоставят защитника на допросе, – Рина несмело посмотрела Крегару в глаза. – Вот где былые знания пригодятся.

– Похвальная предусмотрительность, – сдержанно прокомментировал он. – И все-таки подумайте о профессии, из вас вышел бы неплохой юрист.

– Почему вы так считаете?

Крегар машинально коснулся пуговиц у горла.

– Я привык отслеживать потенциал. И видеть, когда человек больше, чем его место.

Повисла пауза, неудобной тишиной подчеркивающая дистанцию между двумя людьми. Рина нахмурилась, размышляя. Крегар-абвенц больше не вызывал у нее иррационального страха. После того вечера, когда он лично вызволил ее из допросной, мужчина перестал ассоциироваться с угрозой. В те недолгие минуты чуть более близкого знакомства она разглядела под черным кителем кого-то еще. Вот только этот образ нового Крегара так и не оформился в ее голове. И его странное внимание к ней еще больше размывало представление о том, что это за человек и как Рине к нему относиться.

Погруженная в свои мысли, она не заметила, как Крегар, словно наткнувшись на невидимую стену, отделяющую зону допустимого поведения от сферы вольностей, резко оторвал взгляд от Рины и посмотрел в сторону. Заметив на столе чашку с горячим зеленовато-желтым напитком, он весь подобрался и спросил тем строгим голосом, которым разговаривал с подчиненными:

– Что это у вас на столе? Что вы заварили?

Рина встрепенулась и проследила за его взглядом:

– О, это всего лишь горный чай! – поспешила заверить она. – Мы с братом сами собирали его в прошлом году. Вот, понюхайте, он пахнет алинскими травами.

Крегар взял протянутую ему кружку, дотронувшись пальцами до ее теплой руки, и тут же отдал обратно.

– Хорошо, оставьте. Я вам верю, – произнес он уже мягче. И, задумавшись, спросил: – Сколько лет вашему брату?

– Шестнадцать, а что?

– Где он учится?

– В школе символьных наук имени Режирана. А почему вы спрашиваете?

– Режирана? Это та, что возле квартала медиков?

Рина напряглась, снова почувствовав себя на допросе.

– Да, рядом со спортивным парком, – подтвердила она.

– Скажите брату, чтобы ближайший месяц там не появлялся. А еще лучше, переведите его на домашнее обучение хотя бы временно. Квартал медиков сейчас небезопасен: там появился черный рынок наркотического чая. Мои люди работают в этой зоне, планируется спецоперация… Впрочем, это вам знать уже необязательно.

Рина не обиделась. Наоборот, ее по-прежнему удивляло и слегка настораживало то, что начальник Главного полицейского управления после встречи с Меллар вообще решил подойти к ней и о чем-то заговорить.

«Может, он воспринимает это как часть своей работы, – предположила она. – Предупреждать людей об опасности».

Его манера общения – без лишних эмоций, по-бюрократически четкая и сухая, словно речь для него не мягкая глина, принимающая любую форму, а кусок мрамора, от которого нужно усилием отсекать лишнее, – была непривычна. В Совете люди разговаривали по-другому, и, когда Рина начала здесь работать, ей понадобилось некоторое время, чтобы научиться извлекать истинный смысл сказанного из-под вороха этикетных формул.

– А почему вообще возник этот черный рынок? – решила поинтересоваться она. – Новый чай ведь убивает людей, кто будет специально его покупать?

– Пока большинство летальных исходов – среди детей. Взрослому человеку нужно выпить за раз несколько чашек, чтобы его сердце перестало биться, – пояснил Крегар. – Если же принять небольшую дозу, то становишься просто зависимым. С подобным мы еще не сталкивались: подсаженные на чай люди не могут говорить, выполнять элементарные действия, они не способны даже питаться, пока снова не выпьют чай. Их организм все отторгает, кроме этой отравы.

Рина нервно сглотнула.

– И как вы понимаете, – продолжил Крегар, разглядывая кружку, – когда кто-то травится чаем, члены его семьи готовы пойти на что угодно, лишь бы близкий человек выжил. Хотя существование, на которое их обрекает дальнейшее употребление чая, я бы не назвал жизнью. Так или иначе, именно по этой причине в Айхенлине начал разворачиваться подпольный рынок наркотика. И я намерен в ближайшее время с этим разобраться. Действовать придется жестко, и мне бы не хотелось, чтобы вас… или вашу семью это как-то затронуло.

Рина заправила прядь волос за ухо, и ее взгляд заметался по столу, остановившись на телефоне.

– Вы не против, если я позвоню домой? – спросила она, взяв трубку и начав набирать цифры.

Крегар понимающе отошел в сторону.

После разговора с телефонисткой пошли гудки, но трубку так никто и не поднял. Рина вернула ее на место и попробовала дозвониться еще раз. На том конце провода по-прежнему не отвечали, и девушку охватило беспокойство.

В приемную из своего кабинета вышла Меллар.

– Спасибо, что дождались, господин Крегар, – обратилась она к начальнику полиции, а потом посмотрела на побледневшую секретаршу, по привычке вставшую с места на звук открывшейся двери. – Рина, что с тобой? Тебе плохо?

– За брата волнуюсь, – сдавленно произнесла она.

– Это моя вина, – вмешался в разговор Крегар. – Я рассказал госпоже Рине о том, что в некоторых районах города, где привык бывать ее брат, разгул преступности. Может быть, отпустите девушку домой, чтобы она предупредила семью и была спокойна?

Меллар натянуто улыбнулась.

– Рина – бесценный работник, я без нее как без рук, – попыталась воспротивиться она, но, посмотрев еще раз на перепуганную секретаршу и встретившись с настойчивым взглядом Крегара, сдалась: – Хорошо, Рина, ты свободна до завтра. А что касается нашего вопроса… – Меллар приблизилась к Крегару и заговорила шепотом, – я пообщалась с коллегами по телефону. Большинство должно вас поддержать, но сопротивление все равно будет. Вы уверены, что ввести чрезвычайное положение так необходимо?

– Обстановка ухудшается. Если не усилим контроль сейчас, то потом все силы уйдут на борьбу с последствиями этой задержки.

Меллар закивала, соглашаясь.

– Юротдел подготовит приказ о назначении вас Верховным военным комиссаром, как того и требует закон о чрезвычайном положении. И тогда все будет зависеть уже от вас.