Аня молчала. Она ещё не решила, желает ли, чтобы всё потустороннее внезапно окончилось или оказалось сном. Теперь, когда кто-то по-настоящему гибнет, причём даже не десяток туристов, а целые поколения воинов. Когда это коснулось и знакомого человека из её, Аниной, реальности. Коснулось неотвратимо и фатально. Теперь, когда магическая угроза приобрела такой размах, – хочет ли Аня, чтобы всё враз прекратилось?

Нет, не хочет. Никак нет. Это захватывает дух и делает жизнь интересной. Как ни крути. Но мало ли к чему может привести.

– Ты вот покалечился, – вслух произнесла Аня. – А если бы кому-то свернули шею в этом парке? И убийства. Ведь все погибшие тоже были воинами, а защититься не смогли.

– Мы постараемся помочь.

– Это бы здорово. Но как?

– Мы ведь победили утопленницу.

– Но победили ли мы Дух Справедливости? – прошептала Аня. – Её демоны всё ещё снятся мне по ночам. То, что устраивает это, – чего ему от нас… от меня нужно? И как его отыскать?

– Не принимай всё только на себя. Это общее дело. И общая проблема. Ведь мы все теперь, как ты говоришь, Лунные воины.

Аня тепло улыбнулась.

– Ника, – набралась смелости она, – ты ведь позвал меня сюда не для того, чтобы обсуждать этих демонов?

Он отвёл взгляд и кивнул.

– Со мной… что-то происходит. Что-то… неправильное. То есть нет, – Ника закрыл лицо здоровой рукой.

– Это имеет отношение ко мне? – попыталась подсказать Аня.

– Да, это имеет отношение к тебе.

Продолжать он не стал, снова погружаясь в молчание. Аня боялась разрушить столь волшебный, сказочный момент. Да уж не спит ли она? Слишком чудесно, чтобы быть правдой.

– Я… мне… – пробормотал Ника. – Нужно… нужно поговорить с Евой. Так не может быть и дальше. Так нельзя.

– О чём ты? – спросила Аня, хотя, кажется, догадывалась.

Бешено стучало в груди. Пауза затянулась.

– Со мной уже давно происходит то же самое. – Боже, неужели она действительно произнесла такое?

– Аня… я совершил кошмарную ошибку, – вдруг решительно начал Ника то, ради чего искал её общества этим вечером. – Мне трудно, невыносимо трудно – но я должен объяснить тебе. И может быть, ты найдешь силы меня извинить. Я такой подлец! Мне нет оправдания, и всё же… Если бы ты встала на моё место… Попробуй представить, Аня: я всю свою жизнь был один. Потому что не имел права подвергать опасности других. У меня нет близких друзей, ведь я ни с кем не откровенничал, никому не открывал правды. Уже семь лет я молчу и выполняю долг. А потом в один волшебный вечер появилась Ева. – Он сжал пальцами виски, заграждая от Ани гипсом покрасневшие щёки. – И я поспешил. Пойми, ради бога! Это так фантастично и так прекрасно – произносить вслух то, что временами даже сам считал бредом. А всё оказалось правдой. И я больше не был один. – Ника ниже опустил голову. – Это зашло слишком далеко… в первую же ночь. Извини, что я говорю тебе всё. Я просто надеюсь, что ты поймёшь меня. Простишь мне столь кошмарную слабость. Это как жить годами на необитаемом острове, существовать в вакууме – и тут будто само небо послало мне свою Еву. А после было уже поздно. Когда я стал осознавать, насколько мы поторопились, какие мы разные. И когда лучше узнал тебя. Я так запутался, Аня. Сначала думал, перемены всему виной. Уляжется со временем… привыкну. Но я не могу. Я такой мерзавец, но… Если ты способна простить и если то, что я чувствую и в тебе, – правда… Аня, если ты только согласишься чуть-чуть меня подождать.

* * *

Этой ночью она не спала.

Мысли ураганом носились внутри, не давали лежать спокойно. Размышления вовсе не о неведомом враге и даже не об ужасной смерти родных Кристины. Аня эгоистично думала о Нике Климовском и ирреальном вечере, взбудоражившем всё её естество.

Простить? Ждать? Да она готова на всё, лишь бы эта сказка не растаяла дурманом!

С Никой здорово даже молчать, будто чувства друг друга ясны без слов. Аня ощутила это только сегодня, но уже верила, что так было всегда, с самого-самого начала, когда он открыл перед ней дверь своей квартиры.

Как допустить, что у них могут быть… настоящие отношения?

Представить подобное сложнее, чем признать себя принцессой Авелилона. Встречаться с кем-то… с Никой… Наверное, если бы белая сова принесла на подоконник письмо с приглашением учиться в Хогвартсе30, сейчас такая перспектива поразила бы меньше. И показалась не столь небывалой.

Аня в свои шестнадцать лет никогда ещё не числилась чьей-то девушкой. Даже в детском романтично-наивном понимании. Она и целовалась-то только с одноклассниками, играя в «бутылочку»! И очень этого стыдилась. Просто презирала себя за неопытность. И тут – возможно ли? – такая победа!

Но уводить Нику у собственной учительницы и соратницы в опасных приключениях, боевого товарища? Пусть и с паскудным характером.

Видит бог, Аня не делала ничего предосудительного. Он сам думал об этом до того, как сегодня с ней заговорить. Мучился, как в кино и возвышенных романах из школьной программы. Он принял решение. Кажется, принял. И если так – то будь что будет!

Окончательно исстрадавшись от бессонницы, она оставила морально-этические вопросы и предалась мечтам.

Ника такой сильный, смелый и добрый. Как мужественно переносит всё! Лучше всякого принца на любом коне. И чарующе красив. Аня отметила это, ещё впервые увидев его. А постоянные общие авантюры день ото дня сближают их. Евгения Витальевна обязательно найдёт себе кого-то. Ну может, и не такого замечательного, конечно. И навряд ли властного над магией. Хотя в мире, оказывается, есть сотни потомков авелилонцев. И вообще, почему Аню должно это волновать?

Скоро она… она… и он… по-настоящему…

Не дай бог, Салли просочится в её грёзы теперь! Хорошо, что она у жриц. Эмоции очерчивались в картинки. Каждый волен фантазировать о том, что взбредёт на ум.

Но ведь так же нельзя.

Или нет?

А разве способна теперь она что-то поделать?

Задремать получилось только к утру. И почти сразу зазвонил прокля́тый будильник.

* * *

– Салли домой не пришла, – пожаловалась мама сонной дочери позже за завтраком. – Вчера не было весь день и всё ещё где-то лазит.

– Принесёт котят под старость, – пошутил папа.

За шестнадцать с половиной лет все решили, что Салли переболела чем-то и не может рожать.

– Давайте быстрее, – проворчал Александр Суханов затем, – я и так никуда не успеваю из-за этой вашей школы!

Водитель Юра заболел, в связи с чем детей сегодня отвозил папа. И со вчерашнего вечера выказывал по этому поводу бурное недовольство.

– Слышала об оползне в парке? – спросил он у Ани.

– Угу, – не проявила участия дочь. Прихватила из неразобранного с вечера пакета яблоко, откусила и наткнулась взглядом на полные ужаса глаза Соньки.

– Ма-а-а-ама! Аня ам гязное! – с брезгливым негодованием выдала сестрёнка, чем обеспечила принцессе Авелилона грандиозную головомойку и окончательно испортила настроение.

На третьем уроке пришло SMS с номера, оставленного всем жрицами Храма Луны, с предложением к половине пятого собраться снова в парке. Соседки по парте переглянулись.

– Думаешь, удалось что-то найти? – тихо предположила Аня.

Крис боязливо пожала плечами.

Химичка Карина Аркадьевна вышла, оставив 10-й «Б» решать самостоятельную. Все галдели в полный голос.

– Что они могли обнаружить? – произнесла подруга затем. – Ань… если окажется, что какой-то забытый потомок обосновался где-нибудь в Антананариву31, что нам делать? Если, чтобы уберечь жизнь чьего-то родного человека, нужно будет пересечь полмира? Ведь мы же… мы же ничем не сможем помочь.

После уроков принцесса Авелилона заскочила домой, где нарвалась на форменный допрос. Куда это она опять собирается на ночь глядя – грозно вопрошала Анжела Суханова.

Загнанная в угол Аня в конце концов заявила: у Кристины умерла мать, сегодня были похороны, и подруга просила к ней теперь приехать. Не ожидавшая ничего подобного Анжела сдалась и отпустила дочь даже с ночёвкой при условии, что, если Аня почувствует себя лишней, она сразу вызовет такси и вернётся.