Annotation

Кто ты? Откуда ты взялась? Что ты здесь делаешь? Где я? Это были мои первые мысли, когда я очутился в этой комнате, а напротив меня сидела незнакомка, глазами походящая на обычного проходимца, которого встречаешь каждый вечер в подворотне.

Виктор Райтер

Виктор Райтер

Забвение

Все свои дни я записывал в дневник, который мне дала Док.

Кто ты? Откуда ты взялась? Что ты здесь делаешь? Где я? Это были мои первые мысли, когда я очутился в этой комнате, а напротив меня сидела незнакомка, глазами походящая на обычного проходимца, которого встречаешь каждый вечер в подворотне.

Я в комнате. Горчичные стены. Белоснежная деревянная кровать, сверкающая своим лаком от попаданий солнца, с «королевским» изголовьем, напоминающим гильотину. От этой головной боли только такие сравнения и приходят в черепную коробку.

Слева, там, где окно, весит бежевая штора на шоколадном карнизе, чуть прикрывая ослепительную тюль, сквозь которую на меня падают теплые лучи. Справа мой взор упал на молочный комод с четырьмя выдвижными ящичками. Недурно-недурно!

Передо мной на кровати, напоминающей гильотину, сидит девушка с пошарпанной тетрадью в руках и что-то в ней изучает. Я боюсь проронить и звука, а в мыслях с криком молюсь о том, чтобы она не заметила моего пробуждения. Какой же контраст.

Она молода, ей до 25 лет, кажется вот-вот окончила институт.

Кто же она? Меня не так сильно волнует вопрос «где я», в отличие от вопроса «кто она», т. к. в яме можно оказаться в любой момент, но если с тобой будет правильный человек, то вы когда-нибудь, да выберетесь.

У нее пышные, немного волнистые волосы цвета блонд. Светло-голубые глаза прячутся за нежным локоном, который, если уходить в юмор, так и напоминает аппетитную лапшу.

Как же я голоден! По ощущениям я не ел больше суток. Желудок свернулся до размера детского кулачка.

У нее чуть опухшая нижняя губа. Видно, что посередине она лопнула. Девушка из бойцовского клуба? Или сразу из проекта «Разгром»? А может я сам из этого клуба? Просто во время боя получил больше чем обычно, вот и словил амнезию! Амнезию? О, нет, нет, нет!

— Я знаю, что вы не спите, вы плохо это скрываете, — повернулась и крайне мило улыбнулась девушка. — У вас крайне тяжелое состояние. Ближайшее время вам не разрешается вставать с кровати.

Что же со мной случилось?

— Я могу предположить какие вопросы у вас могут появиться. Можете звать меня Доктор. Вы попали к нам на лечение по просьбе вашей семьи. Целый дом в вашем распоряжении на все время лечения, но сначала нужно поправиться.

Разве у меня есть семья? Целый дом для одного пациента? Неужто я выиграл миллион в казино и сразу же купил себе дом с горничными, которым и заплатил за этот цирк? Ее слова не вносят никакой ясности в происходящее.

— Алек, я не могу этого не рассказывать, как бы мне не было тяжело это делать, но все же, мы ждем пользы от лечения, поэтому вам нужно об этом знать.

Сердце забилось в точности как в фильме ужасов при виде темного коридора и зловещей музыки на фоне.

— Вы с женой и сыном были в кино пару дней назад. Во время сеанса ваш сын вышел в туалет. Его долго не было. Вы решили проверить его. Зайдя в туалет, вы увидели кровь, вытекающую из одной кабинки. Позже, из-за неконтролируемых эмоций, вы налетели на одного мужчину, вошедшего в туалет, который, как вам показалось, виноват. Он оказался с кастетом. Именно им вы получили по затылку. Мужчина уже за решеткой, — максимально монотонно проговорила девушка.

Как же больно. Больнее всего то, что я не помню ничего из сказанного Доком. Потерять сына, которого даже и не вспомнишь…

* * *

Эти два дня ко мне относились лучше некуда. Док постоянно приносила вкусности, мяла мне подушку и застилала белую чистую кровать. Она созванивалась с другими врачами и общалась на счет моего случая, порой, мне даже приходилось услышать пару строк из их обсуждений. Вчера я слыхал как другой врач — мужчина с уж больно знакомым голосом — ругал Дока: «Эти методы уже не работают! Как ты не поймешь это, Док? Уж сильно мала вероятность спасти его.». В эти моменты мне становилось страшно, т. к. в остальных «медицинских» разговорах я улавливал лишь отдельные слова, не понимая всей сути, а здесь — все было ясно.

Мне было тяжело лежать двое суток, практически не вставая. Я не чувствовал себя больным и совершенно не думал, что со мной что-то не так. Хоть я и правда ничего не помнил, но в голове закрадывались мысли, подозрительные мысли.

Почему она не называет своего имени? Почему другой врач обратился к ней также, «Док»? Как долго я здесь буду находится, и можно ли мне наконец увидеть жену, которую я, к слову, даже не помню? Она то точно расскажет мне, что здесь происходит.

Я попросил девушку дать мне телефон, чтобы позвонить жене. На телефоне не было ни единой фотографии, ни единого приложения. Был только один контакт «Моя жена». Неужто я себе утроил «дофаминовое голодание»?

Я позвонил жене. Звонок был необычный, как минимум потому, что мне ответила женщина с очень родным и теплым для груди голосом, и после моего приветствия сказала: «А, это ты, Алек? Прости, родной, я просто тут заработалась совсем!». Я попросил ее приехать, на что получил ответ «Скоро, милый, скоро. Жди меня завтра. Спасибо, что позвонил. Я думала, что и про меня забудешь…».

Услышав жену, я немного успокоился и перестал формулировать подозрительные мысли. Родной голос творит чудеса. Всего пару фраз и так спокойно!

Интересно, если я когда-то и любил эту женщину, смогу ли я вновь ее полюбить?

* * *

На следующий день, наполненный солнечным теплом, в мою прохладную от кондиционера «палату» зашла Док и неприметная женщина, которой по первому взгляду можно дать около 35 лет. Она была в пальто, украшенном бежево-коричневыми квадратиками, в высоких ботинках и черных брюках из приятной ткани, ласкающей ее ноги. В ее руках виднелся длинный зонт. Женщина выглядела немного взволнована и по-матерински напугана. Увидев меня, она рывком очутилась у моей «койки». Док за нами наблюдала.

— Алек, родной, с тобой все в порядке? — наклонилась ко мне «неизвестная». Я кивнул ей как дрессированная годами овчарка, делая вид, что все понимаю и все хорошо.

В одно мгновенье я заметил на ее безымянном пальце левой руки знакомое кольцо. Где-то я его видел. Не один раз.

На пальце виднелся немного поцарапанный символ бесконечности.

* * *

Я вспомнил. Работаю я на одну из самых больших строительных компаний у нас в стране, главным инженером. Деньги получаю немалые по меркам наших дней. Когда сдаем объект — получаем прибавку. Именно перед прибавкой к зарплате я и увидал это кольцо.

Оно блеском зацепило меня в одном из глянцевых журналов (также называемых «скоротать время в пробке»), который читала девушка, сидящая рядом со мной в очереди к стоматологу. Над колечком с математическим символом виднелась надпись «Бесконечная любовь — бесконечная надежда».

Через пару дней кольцо лежало у меня в кармане. Я дал себе слово, что если когда-нибудь и влюблюсь, то подарю это кольцо той самой, избранной.

Оно всегда было со мной.

* * *

Вот бы она сказала свое имя. Неудобно ведь спрашивать у своей жены такие вопросы!

— Ане, дорогой, меня звать Ане. Я все понимаю. Задавай любые вопросы.

— Все, что сказала Док… Это правда?

— Алек, полиция уже ведет расследование. Я даю тебе слово, мы найдем этого ублюдка, — со слезами на глазах выталкивает слова Ане. — Даю тебе слово.