У всех народов планеты с древнейших времен весьма отчетливо прослеживается постоянное стремление проникнуть в некое "древнее знание", оставшееся от тех или иных древних богов, приобщиться к мудрости и овладеть технологиями этих богов. То же самое было и в Древнем Египте.

И если с эпохи правления богов в Египте остались величественные сооружения, сосредоточившие в себе то самое знание, мудрость и технологии, то почему древним египтянам и не попытаться проникнуть в них?… Какой бы строжайший религиозный запрет не висел над этим, за многие тысячелетия существования древних артефактов неизбежно должны были найтись люди, решившие преступить этот запрет. И уж куда как проще это было сделать именно фараону, который считался прямым потомком тех самых богов, да и сам был живым воплощением бога на земле в глазах древних египтян.

Очень похоже, что именно Джосер – основатель III династии – не только возвел свою Ступенчатую пирамиду над более древним сооружением, но и собрал коллекцию чаш, сделанных в период цивилизации древних богов Египта, став таким образом первым фараоном, начавшим полномасштабное археологическое исследование и практическое использование древнего наследия.

Однако, судя по многочисленным признакам и даже по древним текстам, максимальный размах "поиск знания богов" принял в период IV династии и достиг под руководством фараонов государственных масштабов. И зачинателем был Снофру – основатель IV династии.

Если мы примем в качестве рабочей версию, что подчиненные Снофру производили в Красной пирамиде археологические изыскания в рамках "поиска знаний богов", то надписи на блоках ее облицовки получают совершенно иное объяснение. Как уже говорилось ранее, эти надписи могли наноситься не до установки блоков на пирамиду, а в процессе их демонтажа с пирамиды.

И тогда надписи могут означать даже не дату демонтажа, а, скажем, условные обозначения первоначального местоположения блока: такой-то ряд, такое-то место в ряду… Неоднозначность перевода иероглифов позволяет выдвинуть такое предположение… Ведь вполне может быть, что Снофру и не собирался просто варварски разбирать Красную пирамиду, а планировал восстановить после окончания археологических работ ее первоначальный вид (что было бы чрезвычайно затруднительно без подобной пометки блоков)…

Но если, не имея возможности проверить перевод надписей на облицовке, здесь мы так и остаемся в области предположений, то внутри Красной пирамиды имеем явные следы раскопок.

Скажем, в самом дальнем от входа помещении вырыта громадная яма, превышающая рост человека и имеющая поперечный размер почти со все помещение. Никакие "грабители пирамид" не могли бы ее сделать.

Во-первых, для выемки такого количества блоков, какое нужно для образования ямы подобных размеров, необходимо очень немало времени, которого грабителям бы просто не предоставили ни смотрители за пирамидами, никто другой.

А во-вторых, такое количество вынутого материала должно было где-то размещаться. Между тем никаких упоминаний о каком-либо захламлении внутренних помещений не упоминается ни в одном из известных отчетов об исследовании Красной пирамиды. Вывод только один: вынутый из ямы материал выносился за (!) пределы пирамиды!

Помимо дополнительных затрат времени и сил от "грабителей" это потребовало бы и весьма изощренной конспирации, ведь вываленный из пирамиды известняк образовал бы весьма заметную кучу. Представить себе, что "грабители" еще и куда-то оттаскивают такое количество обломков, стремясь не попасться, – полный абсурд!…

Все это гораздо больше напоминает не "разграбление святыни", а вполне открытые археологические изыскания с благословения властей и жречества.

Любопытно, что некоторые особенности повреждений кладки внутри Красной пирамиды позволяют достаточно детально реконструировать процесс этих археологических работ.

Дело в том, что проходы в Красной пирамиде весьма узкие и невысокие. Скажем, первоначальная высота прохода из самого дальнего помещения в среднее была всего 1,05 метра при такой же ширине и длине 7,37 метра. Не очень удобно для выноса такого количества блоков, какое ранее заполняло яму в дальнем помещении. Поэтому древние археологи удалили нижние блоки прохода, увеличив его высоту на 83 сантиметра, – следы этого вполне прослеживаются сейчас на стенках прохода. Теперь здесь вполне мог помещаться человек в полный рост и перетаскивать вынутые из ямы блоки и их обломки.

Выход из прохода находится на внушительной – почти десять метров – высоте над уровнем среднего помещения. Ясно, что проще всего было просто сбрасывать блоки вниз. Падая с подобной высоты, крупные куски и целые блоки неизбежно должны были повредить пол в месте падения, что мы и наблюдаем ныне в среднем помещении прямо под лестницей, ведущей ко входу в дальнюю камеру.

Пол в двух других помещениях и соединяющем их проходе находятся на одном уровне. Здесь углублять проход не было никакой необходимости, а рубить перекрытия – чревато обрушением. Поэтому, скорее всего, рабочие в одном помещении загружали обломки в мешки или другие емкости, а рабочие в другом помещении просто вытягивали эти емкости за привязанные к ним веревки.

Данный способ выноса "мусора" через низкие проходы, судя по всему, использовался и далее. Была только проблема в одном месте – месте соединения горизонтального и наклонного участка коридоров. Тянуть за веревку емкости сразу через два участка, образующих ломаную линию, было уже сложнее. Поэтому было найдено очень простое решение: в месте соединения нисходящего и горизонтального проходов была пробита яма в полу. Теперь здесь вполне мог помещаться в полный рост человек, который вытягивал емкости с "мусором" из помещения внутри пирамиды, переносил их через яму и передавал эстафету тем, кто, стоя уже у входа в пирамиду, вытаскивал емкости по нисходящему коридору наружу.