Прошли в соседнюю каморку здесь сидел еще один заросший молодец — вроде дремал, свесив длинные руки до полу — чисто мартышкина манера. Из двери несло запахом раскаленного металла, что-то тихо постукивало. Мастерская. Еще человека два, не больше. Гру предполагал худшую ситуацию.

Из мастерской вошел человечек постарше, потщедушнее. Но по тому как сел и как глянул — понятно — хозяин.

— Что за дельце? Кто такие?

— С порта, — Гру не стал отрицать очевидное. — Дельце небольшое, но выгодное. Сеточку нужно сделать. Для курильницы, верованье у нашего хозяина такое, семейные боги тому давнюю привычку имеют. «Пыль» имеется, отход материала весь ваш.

— Образчик есть или как? — поинтересовался господин Хохат.

Гру развернул тряпицу с остатками фильтра.

— Тонкая работа. Никак стальная, — ювелир тронул прогнившую сетку ногтем. — А теперь, стало быть, раздобрели боги, к серебру их потянуло? Материал-то о собой?

Юнга положил на стол несчастный браслет:

— Неплохая серебрушка, не сомневайтесь.

— Так вижу что недурна. Работа местная, даже знаю чья. Хотя мало что из чеканки тут не сплющили. Сколько сетки-то надо?

Пришло время вступать в игру, Энди достал нарочито простенький чертеж, объяснил.

— А материала, у вас, значит хватит? Глянуть бы, — намекнул господин Хохат.

Переглядываться с Гру не имело смысла — и так понятно, не туда шар пошел. Жаль. Но нужно местным дать выбор ударов, тут уж риска никакого.

Мальчишка достал сверток с серебром:

— Должно хватить.

— Вижу что должно, — ласково улыбнулся ювелир. — Оставляйте. И больше здесь не появляйтесь. Смолчу что были. Понятно или нет?

Бородачи как по команде сдвинулись за спины гостей. В мастерской затихло. Подмастерье сейчас стоит за дверью, хозяина прикроет. Ход фрейм-бола понятен.

— С чего так сурово? — счел долгом уточнить Энди — подробности отрицательного решения ювелира были небезынтересны.

— Вы ж конгерцы, — пожал плечами ювелир. — Серебро местное. Откуда взяли — спрашивать? Не надо? А нам здесь загадок не надо. Колдовство в Сарканде не в чести. Кровь ли вы этаким дорогим ситом цедить станете, золу ли жертвенную провеивать — мне без разницы. Пошли вон, дикари!

В руках бородачей мгновенно сверкнула сталь — полукинжалы длиной с локоть. Одновременно из мастерской ввалился крепкий горбун с недурным молотком в лапе.

— Дверь сами найдете или стражу позвать? — безмятежно поинтересовался ювелир.

— Стражу? Зачем сразу стражу? — вздохнул Гру. — Странно вы здесь дела ведете. Не вдумчиво. Логос может обидеться. Примочку прямехо лепите, однако.

С примочкой было понятно: сейчас гостей вкатят в лузу беспомощности и лузу иллюзии, что их чуть-чуть обобрали. Чужаки поверят, а вечерком к ним заглянут в порт и оберут по-настоящему. Если игрок смолчал, так отчего не довести брейк до полноценного матч-бола?

— Проваливайте и своих поганых богов с собой прихватите, — посоветовал хозяин, неспешно придвигая к себе сверток с серебром. — И этого дупеля забирай. Ишь глянуть в глаза боится, колдуний прихвостень.

— Ну, болен он. А боги наши пока сами ходят, их прихватывать без нужды, — с достоинством ответил Гру и повернулся к двери. — Эх, упускаете вы свою выгоду, господин Хохат.

— Идите себе, не пугайте. Нас тут… — закончить ювелир не успел.

Гру никого пугать и не думал — просто шагнул ближе к охранникам. Вот что у него в обеих руках ножи — это даже для Энди оказалось сюрпризом. Единственное широкое движение — словно мельница лопастями кратенько повела: у одного из охранника из-под подбородка брызнула кровь, второй оказался расторопнее, успел уронить полукинжал, умудрился двумя ладонями зажать свое распоротое горло.

Особо любоваться было некогда — Энди рванул из-под куртки багор, врезался в горбуна

— вместе ввалились в дверь мастерской. Со стен посыпались инструменты, подмастерье еще только поднимал молот для удара, а острие морского оружия о хрустом вошло ему под грудину…

…Энди помог вздрагивающему телу улечься на пол. Умирающий держал грудь, смотрел куда-то в потолок: должно быть, уже видел свои Горбатые Болота.

В коморке юнга беседовал с хозяином.

…— боги не велят этак сразу, — бормотал ювелир.

— Отчего же сразу? Поверхонили, вразумились, — логично напомнил Гру. — Пришли как к законному темщику, а ты кидалово ушмондячил. По понятиям? Или, раз мы конгерцы, так и ющец нас заешь?

— Недопонял. Я возмещу! — заверил хозяин.

— Начинай. Что на кону?

Энди стоял в дверях, наблюдая как ювелир выкладывает мешочки с серебряной дрянью, и говорит, говорит, уговаривает… Нелепая ситуация: два взрослых джентльмена прекрасно понимают чем дело кончится, что не оставят хозяина с головой и языком во рту, но играют до конца. Рискнет на сенчурП] хозяин?

Рискнул — швырнул в лицо юнге кошель, развязанный для демонстрации полновесности монет, нырнул за стол — не к двери — в угол по-крысиному. Гру, без особого труда заслонившись от града «корон», шагнул следом — узкий нож играет у бедра. Хозяин понял, что не успеет юркнуть в потайной лаз, метнулся в отчаянии прямиком на Энди.

Хрустнуло…

Хозяин еще стоял — Энди дернул-качнул багор — крюк вышел из пробитого черепа. Господин Хохат мешком сел на пол.

— Экий звук неприятный, — заметил юнга, пряча нож.

— Хруст как хруст. А в груди крюк застревает, — пояснил Энди.

— Ну, ты в полсилы бей, им хватает.

Моряки спешно собрали что понужнее. Было понятно, что излишне отягощать себе ни к чему — могут возникнуть подозрения. Впрочем, у Гру оказался при себе удобный мешок.

— Молоток нам зачем? — слегка удивился юнга.

— Ухватистый. Для трюмных работ самое то. Рукоять отшлифую, не узнают.

— Если пройдем удачно, так отчего не шлифануть. Вот если сразу опалимся. — Гру явно имел приличный опыт и в транспортировке награбленного.

— Если на слепого торбу навесить, выйдет приемлемо, — прикинул соседствующие шары Энди.

Так и сделали. Снаружи, на лестницах было чересчур светло и ярко. Через три пролета недолгих гостей ювелира догнала обезьяна, уцепилась за локоть. Не у-ухала и вопросов не задавала. Запах крови Манки явно чуяла. В общем-то, с обезьяньей точки зрения, и отчасти с людской: кто первым орех вздумал отнимать, тот и виновен. Что по этому поводу думают Болота пока оставалось неясно — на болотах орехи вообще не растут.

Шума за спиной не слышалось — оскорбленный саркандцами Логос явно встал на сторону гостей.

До порта добрались небыстро, но благополучно. Бесспорно: чужак-слепец придурошная девчонка — весьма приметны, и если кто-то на Лестницах-Мастерских вспомнит прохожих, да вздумает сопоставить… Но, раз сразу не кинулись, должно обойтись. В мастерской добрейшего господина Хохата гости слегка передвинули тела, вложили в руку хозяина нож. Поссорился ювелир с работниками, такое случается. «На почве жадности и личных неприязненных отношений» — как красиво сформулировал юнга.

Ночью Гру решил искупаться, привязал мешок с добычей к свае причала и погрузил на дно подальше от барки. Со шлифовкой молотка имело смысл подождать. Потом сидели на «Заглотыше», юнга сох, остальные размышляли.

— Значит, не вышло? — осторожно спросил доктор — ни он, ни Сан, явно не жаждали узнавать подробности неудачного визита.

— Уу-х! Шмондюки. Там! — исчерпывающе махнула лапой мартышка.

— Да мы поняли, в писопу этот косой город, — гребец поежился. — Может, поплывем отсюда? На соседней лодке старый парус продают. Поторговаться, скидку делают. Снисходя к нашему бедственному положению, наегвжхня.

— Нужно глянуть, — заинтересовался Гру. — Паруса тут недурны и дерут за них скромно. А плыть, не, не будем спешить. Подозрительно выйдет. Догнать-то нашего «Заглотыша» — что кружку пива пропустить. Завтра схожу в город, послушаю. До праздника всего ничего осталось.

— Праздник-то нам к чему? — зашептал Док. — Если с фильтрами дело безнадежно?

— Как говориться, нет таких крепостей, которые не могли бы взять моряки с лагуны, — пробормотал юнга. — Но дело посложнее, чем я ожидал. Сетки фильтров сложны, их за мгновенье не сделаешь, а вопросы местные начинают задавать куда как прытко. И мастерских подходящих маловато.