— Так… монеты, вполне серебряные, похоже полновесные. Нужно почистить, чеканку я не разберу.

— Откладывай, потом почистим, я хороший способ знаю, — сказал юнга.

— Далее эта штуковина, которая корона-браслеты-ваза, — Энди протер сочно заблестевшие в темной оправе камни. — В драгоценностях я разбираюсь дурно, но, по правде говоря, ни на что из перечисленного эта ценность не похоже. Для короны велика, для браслета мала. Гм, на ошейник похожа. Хотя камни, наверное, настоящие…

Товарищи как-то странно и многозначительно молчали. Энди покосился на шкипера — старина Магнус, ошеломленно выкатив глаза, немигающе пялился на штуковину с рубинами. Вдова выглядела примерно так же. только еще рот по-обезьяньи приоткрыла. Энди подумал, что летучая фея порой не чужда определенной простонародной вульгарности и хмыкнул:

— Эй, я чего-то не знаю? Что это за штука? Гру, что на эту тему болтают моряки?

Энди взглянул на юнгу и встревожился по-настоящему: мальчишка замер все с тем же ошалелым вниманием, пожирая глазами кровавые камни, все ярче сверкающие на тусклом серебре. Вот это было плохо. Вдова — леди и впечатлительна по определению, шкипер в возрасте и нынче эмоционально слегка не в себе, но если и ушлый юнга очарован… Похоже, вещь серьезной магической силы.

Из-за судна, встревоженная наступившей тишиной, высунулась мартышка.

— Не смотри! — рявкнул Энди.

Напуганная Манки немедленно спряталась.

Рулевой осторожно положил проклятую штуковину на бочонок, подумал и прикрыл сокровище фуражкой шкипера. Ничего особого не произошло — теперь околдованные разведчики слегка косили взглядами. Энди накрыл бочонок крупным куском старой кожи — ситуация не изменилась. Пришлось поднатужиться и задвинуть увесистый бочонок обратно в дыру корпуса флюги. Толку чуть — околдованные теперь смотрели прямо перед собой, что выглядело чуть поприличнее, но существенно ситуацию не изменило. Энди помахал ладонью перед лицами товарищей, тревожно прислушался — дышат, пусть и едва слышно. Рулевой достал бочонок обратно, еще раз протер колдовской ошейник (в целом сомнительно, что штуковину когда-то использовали действительно как ошейник, но по факту она именно так и срабатывала). Энди поставил артефакт между остолбеневшими товарищами, поднес поочередно к лицу каждого — тщетно, не расколдовывались. Что за странный флюк⁈

— Ух? — нервно спросила мартышка, выглядывая из-под трухлявого руля судна.

— Вот сейчас вынужден с тобой целиком и полностью согласиться, — признал Энди. — Полное «ух». И довольно внезапное.

Отгонять Манки было бессмысленно — во-первых, ошейник она видела вблизи раньше, еще в трюме, во-вторых, на нее магия явно не действовала.

— А вдова-то, выходит, гораздо более человечна, чем мы с тобой. — пробормотал рулевой и пошел за ведром.

Выкладывай драгоценности неспешно, с чувством, мы

Начать имело смысл с юнги: Гру младше по званию, да и очнись мальчишка, будет больше толку. Когда Энди опрокинул полное ведро над головой сидящего, щедро окатив околдованного водой, обезьянка восхитилась и зашлепала ладонями по гальке. Иных положительных изменений не случилось — Гру молча обтекал. Рулевой на всякий случай повторил процедуру, потом дал понюхать зачарованным спутникам гнилую кожу — по идее, ядреный запах мог прочистить МОЗГ не хуже нюхательных солей. Но не помогло. Манки ускакала по берегу и тут же вернулась с дохлой рыбой.

— Ты полагаешь? — Энди с большим сомнениям предложил товарищам новый аромат. Не подействовало.

Рулевой забросил расползающуюся рыбу подальше в воду и сообщил:

— Мы следуем не тем логическим курсом. Трезво размышляя, запахи тут ни при чем. Они же не лишились чувств, не в обмороке? Нужно поразмыслить и найти правильный порядок розыгрыша шаров.

Манки очевидных возражений не высказала. Энди прогулялся вокруг флюги, дошел до «Заглотыша» и обратно, посидел на удобном, похожем на кресло, стволе сушняка. Подсказок не находилось. Меж тем. солнце уже цепляло вершину холма на западе: скоро начнет темнеть. Конечно, можно было загрузить жертв внезапного колдовства на барку и попробовать добраться до «Ноль-Двенадцатого» — это потребует немалого времени, но вполне достижимо. Собственно, мартышка вполне способна помочь — есть у нее похвальные склонности к мореплаванью. Но вдруг ключ к исцелению от заклятия кроется именно здесь, на этом непростом месте? Увозить отсюда несчастных моряков, означает обречь их на… Непонятно на что. Вдруг им вдали станет лучше? Или наоборот?

Меж тем. Манки предпринимала собственные попытки справиться с неожиданной напастью: дергала моряков за одежду, звучно фыркала им в уши, стучала палкой по бочке. Еще раз обойдя флюгу и вернувшись, Энди обнаружил на голове вдовы двойной сучок, очевидно, символизирующий рога. Что ж, ритуальные приемы сейчас действительно могли быть вполне действенными.

— Все же убери, магии, да и вдова всерьез обидится. Если бы они жили долго и счастливо, рога, скорее всего, появились бы у старины Магнуса. Не хочу сказать ничего дурного, но обычно именно так случается.

Неизвестно поняла ли обезьяна сомнительный намек, но сучок с головы вдовы сняла и закинула в воду. Потом Манки задумчиво поскребла жеваную лапу, указала на ошейник и махнула в сторону воды.

— Утопить? А не рановато? — Энди с омерзением глянул на сокровище. — Вдруг эта дрянь их и расколдует? «Подобное лечат подобным» как говорит Док. Что думаешь по этому поводу, четырехрукая леди? Не пора ли прервать обет молчания? Самое время, а?

Мартышка посмотрела убедительнейшим и насквозь бессмысленным взглядом, зашла в воду и сделал вид что ловит рачков. Худая задница торчала из-под мешковинного подола. Энди с горечью посмотрел на струп, похожий на королевский вензель «V»: вокруг него виднелась розовая свежая кожа. Линяет хитрозадая обезьянка. Конечно, она куда поумнее, чем хочет выглядеть, но что толку? Этак и загнешься в компании полуживых статуй и неопределенного коварного существа, занятого рачками. Нет. нужно идти строгим путем стратегии снукер-гранда и не отвлекаться.

Долетел порыв теплого ветра, на обломанной мачте зашуршали снасти. Вздох невидимых богов — что на самом деле есть сугубый эффект звуковой иллюзии. А звуковые иллюзии нам не к чему, поскольку первопричина неприятной ситуации — иллюзия оптическая. Ведь ошейник никаких звуков не издавал, на него именно смотрели.

Энди хмыкнул. Обезьяна бросила изображать рачколовлю и с интересом воззрилась.

Смотреть — значит обманываться. Обманываться блеском зловещих рубинов или синей стеклянной защитой очков — не все ли равно? Вдруг причина не-восприятия колдовства обезьяной и выходцем с Болот отнюдь не нечеловеческая природа, а простейший фильтр? Очки, необычный цвет зрачков, или и то, и иное, вместе взятое? Конечно, надевать очки на очарованных моряков немного поздновато. Но если попытаться оптически исказить воздействие магического предмета? Бесспорно, это большой риск.

— Манки, как ты относишься к рискованным брейкам|4]?

Мартышка хлопнула себя по животу — звук вышел глуховатым из-за мешковины. Манки подобрала подол и повторила шлепок по оголенности — теперь получилось куда звонче.

— Это насчет ужина или все же насчет риска? — уточнил рулевой.

— Ух! — отрезала мартышка.

Энди кивнул — несомненно, по обоим вопросам сразу. Что ж. придется рискнуть. Пока еще достаточно светло.

В сущности, основы оптики чрезвычайно просты. Энди заполнил ведро водой наполовину, осторожно погрузил туда ошейник — рубины притупили свой блеск. Что ж. попробуем. Понятно, дело заведомо обреченное на неудачу — истинный серьезный маг наверняка годами бы просчитывал эффект преломления, степень прозрачности воды и силу падающего света. Зато в проверке способ элементарен.

— Отверни-ка морду, — на всякий случай скомандовал магический естествоиспытатель сосредоточенно наблюдавшей мартышке, взболтнул ведро и поставил его между жертвами колдовства…

Вот теперь результат был. Рулевого оглушило и сбило с ног. Околдованные моряки, кажется, даже не успели и взглянуть в ведро. Лица их исказил ужас, с неистовым криком зачарованные сорвались с места и бросились прочь — юнга сшиб куда более рослого и тяжелого Энди как кеглю, видимо, даже не заметив.