– Здесь и будем убирать. Формируй энергетическую воронку, она похожа на смерч рядом с собой. Просто представляй себе её. Ты все сейчас сознанием видишь, в коридоре прошлого, где ты еще девчонкой была, где память твою закрыли. Видишь страх свой? Посмотри на себя со стороны. – Голос Тамары успокаивал и заполнял изнутри все пространство.

– Да, вижу… Эта пружина так и сидит в солнечном сплетении, а на груди и горле – каменная плита…

– Теперь убирай все это, руками убирай, ты можешь, сумеешь, я тебе помогаю, я рядом.

Треск свечи усилился. Жар пеленой окутывал тело и проникал внутрь вместе со слепящим бело—серебристым светом, который потоком бил в макушку.

Постепенно становилось легче дышать.

– Открой глаза, будем жечь страх твой.

Щёлкнула зажигалка.

Анна открыла глаза и увидела на исчёрканном ручкой листе нечёткое изображение громадного паука. Местами лист был проткнут до дыр. Несколько зажжённых свечей стояли на столе. Глубокая металлическая миска с почерневшим дном стояла прямо перед Анной.

.Что—то дикое и древнее было в танце огня, пожиравшего очертания рисунка на листе.

– А я на сегодня все, что могла, для тебя сделала. Время нужно, чтобы уложилось все. Ты чего загрустила? – Тамара задула свечи. Было ясно, что сеанс закончен.

– Я думала, что про будущее и про женихов узнаю… – Анна разочарованно посмотрела на хозяйку.

– Да ладно тебе! Я что – гадалка? Рассмешила… Как сама захочешь, так и будет, тебе ли не знать? – Тамара хохотнула и заговорщически подмигнула.

– Ты поаккуратнее сегодня будь. Сознание сейчас открыто, расфокусировано. Обострение – это нормально: значит, процесс пошел. А я не гадалка, я специалист по работе с подсознанием, это сейчас так называется. Астрология – так, хобби. Аккуратнее в подъезде, свет не везде горит. – Женщина проводила гостью к выходу. И, уже стоя на пороге, перед тем, как закрыть за Аненй дверь, бросила вслед:

– За платок бабка твоя благодарит!

– Какой платок? Бабушка умерла уже десять лет как. – Девушка, вздрогнув, повернулась к Тамаре.

– Да откуда ж я знаю? Что велено, то и передаю. Сама спроси, бабка к тебе почти каждую ночь приходит, ждет, когда проснешься. Тебе она как ангел-хранитель. Да, бабка твоя сильная была.

Дверь захлопнулась.

«Платок, бабушкин платок… Мне сон всё время снился после смерти бабушки… Накануне похорон она приходила во сне, просила платок найти любимый, с бордовыми цветами, в нем похоронить, приходила, молчала, мысленно говорила, только почему—то как в черно—белом кино была, а платок тот, цветастый, ситцевый, я маму найти попросила, в нем бабушку и похоронили. Какое странное ощущение сейчас, словно за мной наблюдают». – Анна медленно, задумчиво спускалась по лестнице в туфлях на каблуках, которые забыла переодеть после работы – прямо в них и поехала на сеанс. Под тусклым светом мигающей лампочки она осторожно переступала по ступенькам. У неё кружилась голова.

Решив все же заказать такси, Анна остановилась на лестничной площадке, достала телефон. Взгляд её привлекло что—то, мелькнувшее на стекле подъезда. На паутине, мерцающей в темноте, сидел маленький паук. Словно почувствовав взгляд девушки, он, быстро перебирая по паутине лапками, стал спускаться на подоконник. Анна, как заворожённая, смотрела – и чувствовала непреодолимое желание подойти ближе и прикоснуться к ползущему по паутине существу. Положив телефон на подоконник, она протянула руку. Как только маленькая мохнатая лапка коснулась руки девушки, резкий укол пронзил палец. Анна отдернула руку, смахивая с себя наваждение. Но, знакомый пронзительный звук уже нарастал в ушах, заполняя собой пространство.

***

– Дыши! – Бархатный голос обволакивал, звучал мягко, но в нем сквозили нотки металла, которым невозможно было не подчиниться. Как рыба, выброшенная на берег, Анна резко втянула в себя воздух и открыла глаза. Яркий свет заставил зажмуриться, в теле было ощущение пустоты, как будто кто—то надел на неё невидимый скафандр. Пронзительный звук превратился в еле слышный писк.

– Лучше закрой глаза, они не помогут тебе здесь. – словно издалека послышался голос. – Смотри через разум. Ты сейчас на границе двух миров. Сейчас я стану твоими глазами, разреши мне соединить наши сознания. Я не причиню тебе вреда.

Тело словно зависло в невесомости, но на каждое слово что—то знакомое откликалось в груди и между бровями. Страх красной вспышкой озарил сознание. Звук на мгновение стал громче. Внезапно появилось четкое ощущение: «Я уже здесь была».

– Страх не давал тебе видеть. Пока в тебе есть остатки страха, возможность путешествия между мирами недоступна. Дай мне свое согласие, чтобы соединить наши сознания и увидеть…

Внутри начало разливаться тепло, что-то росло и ширилось в груди. Анна была готова довериться. Мозг перестал сопротивляться – и в сердце словно разлилось что-то теплое и сразу распространилось по телу. Тело доверяло. «Да. Согласна».

– Сейчас может быть немного больно. – Звук внезапно усилился, превратившись в визг, острая боль возникла между бровей, что—то маленькое пульсировало там и жгло.

После наступила тишина.

– Теперь можешь открыть глаза. Ты пока мало что можешь видеть: твоё тело не позволяет тебе. Я помогу. Я – Арханов или, Архан, архитектор реальности. Я работаю с твоим миром – миром физической материи. Сейчас ты видишь моими глазами – и лишь то, что способна видеть. Но, со временем ты сможешь больше. Нужно лишь очиститься от страха и крючков реальности.

Анна по-прежнему не видела ничего, кроме слепящего света. И чувствовала, что она – везде.

– Где я? Я умерла?

– Нет, ты жива. В твоем мире ещё не прошло и секунды. Но твое сознание – здесь. Можешь называть этот слой надстройкой Реальности. Здесь формируется физическая реальность и те линии жизней, которые вы именуете судьбой, кармой. Здесь обозначается на тонком плане то, что после произойдет в вашем мире грубой материи. Пока этого тебе достаточно. Оглядись вокруг. Посмотрим, что пропустят твои фильтры.

Анна начала присматриваться. Постепенно из пронзительной чистоты и белизны, словно очертания фотоснимка на негативе, начали проявляться детали нового мира. Вместо неба над головой раскинулся купол огромной, уходящей на невообразимые расстояния паутины, которая переливалась всеми цветами радуги. Увидеть можно было лишь часть пространства этого купола. Далее оно было закрыто облаками. На паутине ярко вспыхивали то тут, то там бабочки. Каждая сияла и переливалась, и от каждой шел вниз луч света. У одних бабочек этот луч был чистого ярко—красного цвета, у других – оранжевого, зеленого, желтого, голубого. Фиолетового и синего было мало.

Анна проследила взглядом за лучами. Они светили, словно прожекторы, падая на копию планеты Земля, совершенно плоскую и необъятную.

Между паутинным куполом и землей Анна рассмотрела, что—то, похожее на часть ствола огромного дерева, кроны которого не было видно. Анна попыталась сосредоточить взгляд на ближайшей бабочке – и не смогла. В луче света играли, появлялись, исчезали непонятные образы, предметы, мысли…

Проследив за красным лучом, Анна «поймала» глазами образы, которые словно обретали форму. Мгновение – и она видит очертания шикарного спортивного автомобиля. Еще мгновение – и это уже телефон. Удерживать образы было сложно, они всё время изменялись. От каждой бабочки на поверхность копии планеты передавались мыслеобразы, они словно ткали красивый разноцветный голографический узор. А в самом центре купола сидело отвратительное существо огромных, невозможных для осознания человеческим разумом размеров с восемью черными, покрытыми щетиной лапами, с хищными челюстями и крестом на спине.

От нахлынувшего ужаса Анна закричала – и тут же провалилась в темноту. Изображение исчезло, и знакомый пронзительный звук начал нарастать в голове.

– Дыши! Это поможет! Не бойся, это Арахнис. Ты его знаешь. И он знает тебя.