Леонора понесла хлеб на кухню, обдумывая, что делать дальше. Когда она поставила коробку на стол, то почувствовала, что кто-то стоит за спиной, и обернувшись, оказалась лицом к лицу с Крюгером.

— Э-э-э, нам нужно еще немного круглых булочек сегодня к вечеру, — торопливо объяснила она. — Вы знаете, что молодые люди после нескольких бокалов любят разбрасывать их вокруг себя.

— И, конечно, они пьют шампанское, — медовым голосом сказал Крюгер, — которое нам регулярно поставляют.

— Шеф-кондитер хотел бы показать вам, как он украсил торт, испеченный ко дню рождения коменданта, — произнесла Леонора, зажав нервы в кулак, — ему было бы приятно получить ваше одобрение.

Крюгер что-то проворчал, облизывая мокрые губы и подозрительно глядя на нее.

— Да, я посмотрю, — буркнул он недоброжелательно.

Эмилия в отчаянии оглядывала переполненную людьми автобусную станцию в Арле. Ее чемодан только что был здесь, и вот он уже исчез.

— Извините, мадам, месье, — молила она, — кто-нибудь видел мой чемодан? Я только отвернулась, чтобы заплатить за билет, и его уже нет.

В ответ люди пожимали плечами и отводили глаза. Никто не хотел ничего знать о пропавшем чемодане, у всех были свои проблемы. «Черт возьми!» — подумала Эмилия. Единственное, что у нее оставалось сейчас, — то, что было на ней: пыльное платье и пара сандалий. Но она все еще крепко сжимала сумочку с подарками для Пич, и, слава Богу, кошелек с бумагами и документы были тоже там. Не все еще потеряно. В кафе на станции она подкрепилась чашкой скверного кофе, черствой булочкой с изюмом и предусмотрительно купленными заранее яблоками и свежими фигами.

К ее удивлению, старенький автобус пришел вовремя, и Эмилия выдержала настоящую битву, чтобы сесть в него. Она быстро усвоила, что тем, кто не церемонится, удается пробиться всюду, и хорошие манеры могут только помешать ей добраться до Пич. Вдавленная в сиденье рядом с молодым человеком с испачканным лицом, Эмилия едва дышала. Острый запах чеснока смешивался с запахом лука и застарелого пота, и в удушающей жаре это было невыносимо. Она безуспешно пыталась открыть окно, покрытое слоем пыли, а затем села, со вздохом откинувшись на спинку сиденья. Старенький автобус, дребезжа, медленно тянулся по Экс-ан-Прованс по маршруту вдоль южного побережья Франции.

Большой грузовик, крытый зеленым брезентом с надписью «Шампанское Эперно», подъехал и остановился на заднем дворе отеля. Уолкер Крюгер озабоченно подошел к машине. Он слышал об облаве на борцов Сопротивления в Эперно. Это была третья поставка шампанского за последнее время, и если его подозрения были верны, грузовики использовались не только для перевозки шампанского.

— Вашу накладную, — гаркнул Крюгер, протягивая руку, Тучный француз безмятежно посмотрел на него, вынимая пачку сигарет из верхнего кармана голубого комбинезона. Предложив сигарету своему напарнику, он зажег их от одной спички.

— Вашу накладную! — потребовал Крюгер.

— Жак, у тебя есть накладная? — равнодушно спросил толстяк.

— У меня? Нет. Я думал, ты взял, — ответил другой, кашляя.

Крюгер смотрел на них, совершенно разъяренный. Они были высокие, широкоплечие, с мощной грудью, привыкшие носить тяжелые ящики с шампанским, и им удалось заставить его почувствовать себя маленьким и незначительным.

— Если вы водите машину, доставляющую шампанское, у вас должна быть накладная! — кричал он. — Достаньте ее немедленно, или я арестую вас обоих.

— Арестуете? За то, что нет накладной? — рассмеялся второй. — Это что-то новенькое. Пойдем, Жак, — сказал он, не обращая внимания на Крюгера. — Нужно поужинать, перед тем как разгружаться, дорога была неблизкой.

Крюгер зло посмотрел им вслед. Они знали, что он может арестовать их, и им было все равно! Или они пытались сбить его со следа. Что-то должно произойти сегодня ночью, он был уверен в этом. Ясно, что многим соратникам де Вога удалось бежать. Было бы неплохой мыслью тайно переправлять их на грузовике с шампанским. Или даже еще более хитро — выдавать их за водителей. Крюгер никогда раньше не видел этих двоих. Все, что он знал, это то, что они могли быть сбежавшими участниками Сопротивления, — держались с уверенной небрежностью и даже каким-то лоском, слишком странным для водителей грузовиков. Ладно, он покажет им, у кого власть. Через 15 минут шесть мощных мотоциклов и зловещая черная машина гестапо с проволочной решеткой на окнах остановились перед отелем. Ожидавший на ступеньках Крюгер отдавал команды.

— На кухню! — прокричал он, направляя гестаповцев в шлемах и тяжелых сапогах через элегантное мраморное фойе, к большому удивлению находившихся там немецких офицеров.

Водители грузовика оторвались от чудесной рыбной похлебки, приготовленной со специями и пряностями. Жак откусил от длинного батона, лежащего на середине стола.

— Ну, ну, — сказал он, жуя, — привез старших мальчиков, чтобы заступились за тебя?

Работа на кухне замерла, шеф-повара нервно наблюдали, недоумевая, что происходит. С приходом гестапо можно ожидать самого худшего.

Капитан гестапо удивленно посмотрел на Крюгера.

— Вы хотите сказать, что до сих пор не проверили их документы?

— Они фальшивые, я не сомневаюсь в этом, — с победным видом вопил Крюгер. — Проверьте их!

— Капитан Крюгер! Прошу вас! — Капитану гестапо не нравилось, что Крюгер, бывший всего-навсего обычным исполнителем, отдавал ему приказы. Разве он не знал, что гестапо — сливки немецкой армии.

— Встать! — скомандовал он.

Водители медленно поднялись, вытирая губы тыльными сторонами ладоней.

— Ваши документы! — потребовал офицер гестапо, протянув руку.

Леонора в панике бежала по коридору, миновав двойные двери. Быстро оглядевшись, она поняла, что происходит, затем посмотрела в окно и увидела грузовик, который доставлял шампанское, во дворе. Его не охраняли.

— Здравствуйте, — вежливо сказала она офицеру гестапо. — Я — Леонора де Курмон, этот отель принадлежит мне. Что бы ни случилось, я предлагаю решить все проблемы у меня в кабинете. Повара готовят обед, и мы мешаем их работе. Как вы, вероятно, знаете, — добавила она с улыбкой, — сегодня вечером празднуется день рождения коменданта фон Штайнхольца. И вы не хотели бы задерживать праздник, не так ли?

Глядя друг на друга, Крюгер и офицер гестапо вышли за ней вместе с двумя шоферами и солдатами, тяжело грохочущими сапогами.

Лоис подняла зеленое крепдешиновое платье выше колен и подвязала его веревочкой, чтобы не мешало на бегу. Набросив пальто, она кинулась вниз по черной лестнице к кладовым и, закрыв за собой дверь, приготовилась ждать в темноте. Сердце сильно билось, она понимала, что боится. С тех пор как она встретила Ферди, все перестало быть игрой. Теперь это вопрос жизни и смерти, а жизнь была слишком хороша сейчас. Лоис думала о де Воге, который находится в тюрьме при штаб-квартире гестапо и приговорен к смерти. Она знала, что рискует так же, как он и многие другие. Это их долг. Чтобы когда-нибудь она смогла выйти замуж за Ферди, Франция должна стать свободной.

Дверь, скрипнув, приоткрылась.

— Лоис? — Это был голос Пич. Успокоившись, они побежали по коридору к заднему двору.

— Они в кабинете Леоноры, — выдохнула Пич. — Она сказала, что у нас есть пять минут.

Лоис справилась с замками кузова, и борт грузовика откинулся с громким стуком. Они ободряюще взглянули друг на друга. Через окна кухни было видно, как повара суетливо готовят обед.

— Быстро! — прошептала Лоис. — Я подсажу тебя. Ухватившись за борт грузовика, Пич подтянулась. Она осторожно шагнула вперед, на верх емкостей из-под шампанского, и на мгновение опасно зашаталась. У четвертой от края цистерны Пич постучала дважды и, достав из кармана отвертку, принялась умело раскручивать емкость. Их было три — по числу мужчин — и ей потребовалось две с половиной минуты.

— Быстро, — позвала она, когда они вышли, тихонько покряхтывая и распрямляя затекшие конечности. — Идите за моей сестрой.