Фигаро допил морс, промокнул губы салфеткой, сыто вздохнул, и принялся одеваться. Кое-как приведя в порядок волосы, он надел свой неизменный котелок, облачился в костюм (саморазглаживающаяся ткань от Дома Мод мадам Воронцовой, последняя инновация), нырнул в туфли и задумчиво покосился на саквояж.
Пора было приниматься за работу. Но для начала нужно было найти хоть кого-то из местных представителей власти, чтобы закрыть бюрократический вопрос – в конце концов, по легенде он приехал сюда с официальной инспекцией Департамента.
Следователь порылся в саквояже, достал из его недр небольшую папочку с завязкой на вощёном шнурке, и вышел из кабинета, закрыв дверь на ключ. Немного подумав, он набросил на замок несколько простых заговоров от взлома, а также пару заговоров посложнее на саму дверь. Теперь попасть в его комнату без спросу мог только обслуживающий персонал гостиного двора, либо весьма хитроумный колдун (ну, или, понятное дело, полный магистр, но Фигаро не думал, что такие в окрестностях вообще водятся).
Он спустился по приятно поскрипывающей лестнице, весело насвистывая и крутя ключ от номера на пальце. Предчувствие подсказывало следователю, что в холле его ждёт нечто необычное, и предчувствие не обмануло.
За стойкой Кларисса Дейл (днём хозяйка «Ратуши» растеряла всю свою призрачную загадочность, превратившись в обычную благородную леди в летах) с озабоченным видом поправляла букет роз в хрустальной вазе, охая и цокая языком. Сегодня на старушке было длинное чёрное платье с высоким кружевным воротником и длинные лайковые перчатки. А напротив стойки...
Напротив регистрационной стойки гостиного двора «Ратуша» шумел и жестикулировал один из самых колоритных персонажей, что только встречались следователю за всю его богатую событиями жизнь.
Это был мужчина лет сорока, одетый в зелёный парусиновый жилет со множеством кармашков, зелёные же парусиновые штаны, закатанные до самых колен, и шляпу с широкими полями. На шляпе блестело, звенело и тренькало просто-таки невероятное количество рыболовных крючков, блёсен, шикарных переливающихся воблеров, а также несколько попперов, от которых явственно разило колдовством.
А ещё мужчина был босым. Но это как раз не вызывало особого удивления: его огроменные рыбацкие сапоги стояли в углу на специальной обувной решётке. Попробуй хозяин сапог пройтись в них по коврам в холле, Кларисса Дейл точно бы пальнула в него из чего-нибудь крупнокалиберного.
Следователь открыл рот, даже толком не соображая, что он сейчас скажет. Получилось вот что:
- А... А разве попперы зачаровывают? Это получается, амулет для рыбалки, что ли?
Мужчина резко обернулся, и, узрев перед собой Фигаро, расплылся в улыбке. Лицо у него было хитрое, подвижное, испещрённое веснушками и какое-то заразительно-весёлое.
- А как же! – Рыбак вскинул руки так резко, что едва не сбил с головы шляпу, из-под которой выскочили, точно пружины, пара ярко-рыжих локонов. – Это, сударь, колдовская приманка! Самая что ни на есть настоящая. Да я вам покажу, где её купить... стоп, нет! Я возьму вас с собой на озеро, и мы с вами наловим рыбы! А потом там же, на месте её и запечём! В костре! Но! С вас пиво. Бочонок! Минимум! Мадам Дейл, это и есть тот самый следователь ДДД, о котором вы мне рассказывали?
- Он самый. – Кларисса Дейл закатила глаза и пробормотала себе под нос что-то неразборчивое. – Во всяком случае, он так записался в гостевой книге. Господин Фигаро, это заместитель городского головы Виктор Хонти. Я вам про него вчера говорила.
- О! – Следователь восторженно всплеснул руками, – О! На ловца и зверь бежит! Я к вам с кладбищенской инспекцией, и мне нужно...
- Да понял я, чего вам надо. – Рыбак беззаботно махнул рукой. – Давайте сопроводиловку.
Пока Фигаро искал в папке необходимые документы, заместитель Хонти бухнул на стол большой железный ящик оклеенный тканью с непромокаемой пропиткой, открыл его (из ящика таинственно блеснули рыболовные снасти, какие-то хитрые механические устройства и вполне себе обычный бутерброд со шпротами, аккуратно упакованный в полупрозрачную бумагу), немного там порылся, и достал две маленьких печати с ёмкостями для чернил (в Столице такие называли «автоматическими штампами»).
- Ага, – Хонти быстро пробежался глазами по бумагам ДДД, – ага... Ежегодная инспекция, проверка, тра-ля-ля-ля... Ясно. – Он бахнул по сопроводиловке Фигаро сперва в одном месте, потом в другом – руки заместителя городского головы двигались прямо-таки с запредельной скоростью; чувствовалась выучка бюрократа-разрядника – после чего выхватил внутреннего кармана автоматическое перо и поставил под документом лихой росчерк. – Ну, вот и всё. Моя подпись имеет ту же силу, что и подпись господина Форта, так что с формальностями мы, можно сказать, закончили. Когда собираетесь к нам на кладбище? Сегодня?
- Да, думаю, первичный осмотр будет уже сегодня. – Следователь аккуратно подул на бумагу, дожидаясь, пока чернила не высохнут, и мановением руки заставил документ исчезнуть в папке. – Но это недолго. Так, пару часов, не больше.
- Отлично! – завопил администратор, потрясая кулаками. – Просто шикарно! Тогда давайте так: в семь вечера я жду вас у лавки «Крючок и кружка». Это как раз по дороге к озеру, если идти от центральной площади... да вам любой дорогу покажет! У меня моторваген от Жаклин Мерседес, так что домчим с ветерком. С меня снасти, с вас пиво. Пиво можно купить прямо на месте; я попрошу господина Пифа придержать бочонок «Золотого»... Вот увидите, Фигаро: поймаем пару карпов, запечём их, а потом под пивко! Прямо на берегу! А? Что скажете?
Возражать в данном случае Фигаро не смог бы даже пребывая под воздействием целого ряда мощнейших наркотизирующих препаратов. Они крепко пожали друг другу руки, и Виктор Хонти, раскланявшись, тут же умчался (правда, тут же вернувшись, поскольку умудрился каким-то непонятным образом забыть свои сапоги).
- Видали? – Кларисса Дейл кивнула в сторону двери, за которой, казалось, всё ещё слышались выкрики заместителя городского головы. – Ну и тип. Мёртвому уши насквозь проговорит. Но добродушный малый, не то, что этот старый козёл Форт. Того только стакан и интересует... м-да... Вы не думайте, Хонти настоящий джентльмен. Просто очень уж увлекается иногда... Я так понимаю, к обеду вас не ждать?
- Да, совершенно верно. Я сейчас немного поработаю с бумагами, так что прошу меня не тревожить, и убраться в комнате уже после моего ухода. И, как я понимаю, к ужину меня тоже не будет.
- Уж в этом не сомневайтесь. – Госпожа Дейл ехидно усмехнулась. – Хонти вас на озере ушатает. У него «бочонок пива» это бочонок, бутылочка вермута и ещё одна бутылочка с виски. Рыбак!
- Это мы ещё посмотрим, кто кого ушатает... Ладно, госпожа Дейл, если что, я буду в комнате. И благодарю за прекрасный завтрак. Передайте повару мой поклон.
- Ах, ну что вы! – хозяйка «Ратуши» махнула рукой. – Повара сейчас нет; он здесь бывает только в сезон. Всё готовила сама Наташа... ну, вы её видели; она вам завтрак и накрывала.
- Видел, видел... В любом случае, моя благодарность и низкий поклон госпоже... Наташа, да?
- Наташа Филч, да. Моя постоянная прислуга. Милейшая девочка, но... – Кларисса Дейл покачала ладонью, подбирая выражение, – несколько меланхоличная. Хотя сейчас такое время, увы. Парни носят волосы по пояс, девушки ходят в брюках – кошмар! – а меланхолия в моде, можете себе представить? Молодёжь нынче хвастается диагнозами от лекарей и на людях глотает пилюли от «чёрной желчи». Куда катится мир, право слово...
Фигаро вежливо согласился, выразив уверенность в том, что мир, конечно же, катится в самое пекло (на самом деле следователь был убеждён, что мир катится туже же, куда он катился последние пару-тройку тысяч лет, особо не меняя траектории), откланялся и, поднявшись к себе в комнату, плотно прикрыл двери, заперев их изнутри на щеколду.
Заклятье «Оглушающей Тишины», заклятье Ангазара от прослушивания, заговор от мелких вредоносных Других-наушников, которых мог подослать не в меру любопытный колдун, и, наконец, кое-что из арсенала Особого отдела. После всех положенных по протоколу процедур Фигаро почувствовал лёгкое жжение во всём теле – преддверие самой настоящей эфирной контузии, но зато он мог с чистой совестью, наконец, заняться делом не опасаясь, что его могут подслушать; теперь даже Мерлину Первому пришлось бы потрудиться, чтобы проковырять дыру во всех защитных слоях заклятий, которыми следователь обвешал комнату.
