– Зачем это? – недовольно спросил Йенс, не сопротивляясь.
– Я бы с удовольствием заклеил тебе ещё и рот, однако босс просила не злоупотреблять твоей беспомощностью, – гаденько усмехнулся в ответ незнакомец.
– Твой босс учил тебя вежливости, мудак? Я не разрешал тебе обращаться ко мне на «ты», – язвительно прошипел Йоханесс.
– Уж не знаю, нахуя ты так понадобился боссу, но я бы пристрелил тебя с большим удовольствием, – прошипел гангстер, вытащив свою пушку и приставив ее к лицу мужчины. – Босс приказал не убивать тебя, но она ничего не говорил про легкие ранения. Ещё одно слово – и ты, клянусь Богом, попробуешь порох моего пистолета.
Ольсен мерзко улыбнулся и послушно замолчал, утомившись разговором с шестёркой. Мимо его ушей не прошло обронённое местоимение «она». Выходит, инициатором данного ночного похищения являлся не Кристиан. В груди поселилась странная надежда. Йоханесс успел заметить, как Эдвардс разбирается со своими должниками, быть может, у Эрики другие методы? Думать об этом слишком глупо и наивно, но, возможно, Ричардсон пощадит их?..
Весь оставшийся путь мужчина покорно молчал, ожидая остановки. Внутри нарастало чувство беспокойства. Йоханессу определённо не шла роль героя, он волновался, потому что, как и все нормальные люди, боялся смерти и опасности. Может быть, где-то глубоко внутри Ольсен осознавал, что его коленки начинали трястись банально от осознания того, что через несколько минут мужчина может встретиться лицом к лицу с Эрикой.
– Вылезай, идиот, – фыркнул уже знакомый голос гангстера, когда автомобиль остановился. – Шаг в сторону – расстрел, ясно?
Йенс, стиснув зубы, кивнул головой и на ощупь вышел из машины. Его тут же схватили под руки и потащили куда-то вперёд, заставив подниматься по небольшой лестнице, проходить через дверь, по всей видимости, в здание, в котором, в отличие от прошлого места встречи, не пахло плесенью, пылью и сыростью. Может быть, за этим домиком даже ухаживали? Может быть, это здание полноценно принадлежало мафии?
Один из гангстеров постучался в находящуюся впереди дверь, когда небольшая процессия остановилась.
In This Moment – A Star-Crossed Wasteland
– Босс, мы притащили его, – гаркнул мафиози.
– Прекрасно, – раздался мягкий женский голос за дверью. Сердце в груди Ольсена невольно вздрогнуло. – Затащи его сюда и уходи.
– Но босс! – взвыл гангстер.
– Vafa Napole4. И быстро, – с ноткой раздражения в голосе продолжал голос из-за двери. – Чтобы не видела и не слышала.
Мафиози шумно вздохнул, после чего послушно открыл дверь и неосторожно пнул Йоханесса вперёд.
Сам Ольсен, несмотря на такое обращение к собственной персоне, теперь был тише воды и ниже травы, боясь лишний раз пошевелиться, чтобы случайно не разозлить криминального босса, с которой сейчас находилась в комнате, но всё ещё не мог видеть из-за повязки на глазах. Раздался удар закрывающейся двери, после чего уходящие шаги.
– Piacere5, мой друг, – протянула Эрика сладким голосом, вызывая по коже Йоханесса тысячи мурашек. – Можешь развязать ленту, она больше не нужна.
Йоханесс послушно, но медленно стащил с себя чёрную ленточку, кинув её куда-то в сторону, и только потом неохотно разлепил глаза, тут же прищурившись из-за яркого света. Мужчина прекрасно знал, в какой части комнаты находится Эрика, но смотреть на неё совсем не хотелось. Ольсен достал из кармана куртки свои очки и надел их на нос, принявшись разглядывать интерьер помещения, в котором оказался.
Комната была небольшой и находилась, вероятнее всего, в покинутом полноценными хозяевами доме, однако можно было заметить, что за зданием всё-таки кое-как ухаживают. Правда, со стен свисали порванные обои, а занавески на окнах были заштопаны по несколько раз. На полках старого шкафа, стоящего возле стены и прикрывающего трещину на ней, находились разные причудливые статуэтки, хотя некоторые из них были очень даже пугающими, например, фигурка женщины с вырванными глазами и сердцем. Также на полках были взвалены огромные стопки бумаг, некоторые из которых пожелтели от старости и сырости. Возле большого окна, закрытого занавесками, стоял деревянный стол, на котором так же было полно всяких документов, записок и писем. С другого края стоял красный бархатный диван и кофейный столик, на котором находилась единственная в комнате свеча, благодаря чему помещение было погружено в полумрак. Но смотреть в эту часть кабинета Ольсен не хотел, потому что на мягкой ткани расположилась сама Эрика.
– Йоханесс, посмотри на меня, – нетерпеливо произнесла мафиози.
Йоханесс с большой неохотой перевел взгляд на женщину, которая пафосно развалилась на диване, держа в руках бокал, наполненный бордовым вином. Эрика таинственно ухмылялась, прикрывая свои бирюзовые глаза. Изъяны её лица вновь прятал толстый слой пудры, но Ольсен всё ещё помнил очаровательный шрам, пересекающий бровь и до неправильности пухлые губы. При таком освещении лицо Ричардсон казалось мертвенно-бледным, словно у мраморной статуи, над внешним образом которой работали самые искусные мастера. Тёмные ресницы вздрагивали от спокойного дыхания, которое Йоханесс отчётливо слышал сквозь тишину комнаты. Мафиози примкнула губами к бокалу вина, сделав несколько небольших глотков. По подбородку стекла красная капля, а Ольсен уже забыл, как дышать и совершенно потерялся в пространстве и времени, словно Эрика, так красиво пьющая вино, грациозно сжимающая тонкими длинными пальцами бокал – это настоящее искусство, шедевр, увидеть и понять который могут лишь избранные.
– Ты так смотришь, словно увидел восьмое чудо света, – усмехнулась Ричардсон, странно сверкнув глазами.
Йоханесс быстро отвёл взгляд от мафиози на бархатный диван, почувствовав, как к щекам зачем-то прилила кровь, а руки задрожали, поэтому мужчина решил засунуть их в карманы брюк.
– Мисс Ричардсон, – осипшим голосом начал Ольсен, взяв себя в руки. В самом деле, он же пришёл сюда не для того, чтобы Эрика так жестоко издевалась над ним, теша свое самолюбие! – Зачем я вам понадобился?
Ричардсон слегка прищурилась, улыбнувшись ещё шире, словно наслаждаясь непониманием Йоханесса и жадно питаясь его страхами. Кто знает, может быть мафиози действительно доставляло удовольствие знание о том, что в маленьких гниющих домиках в уголках сидят зашуганные люди, с болезненно ускоренным биением сердца ожидающие звонка в дверь. Кто она такая? Талантливая актриса и глубоко несчастная женщина или настоящая глава мафии?
– Когда ты был пьян, ты вёл себя более естественно, – внезапно поменялась в лице Ричардсон, надув губы и щёки, словно обиженный ребенок, которому не досталась игрушка. – Подойди ко мне. Я налью тебе вина! – приказала Эрика.
– Спасибо, я не хочу, – с ноткой раздражения в голосе отозвался Ольсен. – Мне кажется, вы позвали меня не для того, чтобы пить вино с простым смертным.
Однако мафиози уже налила в ещё один хрустальный бокал, подготовленный на столе заранее, несколько капель вина, не забыв при этом добавить волшебной жидкости и себе.
– Ты, кажется, забыл, с кем разговариваешь, cafone6, – уже более серьёзным тоном произнесла Ричардсон, намеренно понизив голос, чтобы казаться еще более устрашающей.
И почему Ольсен её так испугался? Прямо сейчас Эрика вела себя как маленький ребенок с дурным капризным характером, не умеющая сдерживать себя и свои глупые желания. Всё верно, эта женщина не может быть главой мафии – она всего лишь глупышка, может быть, такая же, как та куколка Анджелль Андерсон. Может быть, ей даже нравится услуживать своему богатому красивому и жестокому мужу. Слишком много предположений и загадок – Йоханесс начинал путаться.
– Ты прав, я позвала тебя не ради того, чтобы угощать тебя дорогим вином. Я позвала тебя для того, чтобы проверить одну примечательную вещь, —оскалилась мафиози, а в её глазах заплясали чертята. – Клянусь тебе, я хотела тебя убить. Я думала об этом. Однако, взвесив все «за» и «против» я решила, что это глупая затея. Понимаешь ли, Йоханесс, я во всём стараюсь искать выгоду. Ты болен астмой, значит, твои органы повреждены, не здоровы. К чему мне мусор, которого у меня и так полным-полно?
