Он не успел договорить. Со стороны леса раздался выстрел, а единственный целый витраж старой церкви разлетелся на сотни мелких осколков, которые осыпались на землю со звонким стеклянным переливом.

– Какого… – ошарашено пробормотал тот, что был в жилете, округлившимися глазами обшаривая ближайшие деревья, скрытые чернильной темнотой.

Новый выстрел. Пуля просвистела в паре сантиметров от его уха и глубоко вошла в потрескавшуюся от времени кирпичную кладку. Я мог лишь отрешенно наблюдать, как удивление на лицах “змеев” сменилось испугом и они, растеряв всю свою уверенность, синхронно поспешили в сторону автомобиля.

– Еще увидимся, – бросил напоследок мужчина, а потом моих ушей достиг звук захлопывающейся двери и резкий рокот двигателя.

Тело отказывалось подчиняться, скованное болью сразу в нескольких местах. В легких плескалось пламя, но я все же заставил себя перевернуться на бок и сплюнуть вязкую кровь. Новых выстрелов не последовало. И что это было? Вернее, кто? Охотник? Нет, слишком поздно. Ночью в лес рискуют соваться или “змеи”, которые никогда не ходят по одиночке, или такие как я, которым не оставили выбора.

Кажется, меня приложили головой о землю сильнее, чем я думал. Как иначе объяснить появление в лесной глуши Амелии? Еще и в такой поздний час, когда даже самые отчаянные охотники прячутся по теплым домам и смиренно дожидаются утра. Но вот она, склонилась надо мной, опутывая ароматом сирени.

Испуганно заглядывая в глаза, девушка гладила мое лицо и казалось, сама чуть не плакала. Замершие слезинки серебрились, отражая яркий свет фар. Еще прекраснее, чем всегда. И еще печальнее…

– Господи, Алекс, как же я перепугалась! Что болит? Двигаться можешь?

Она легко коснулась пальцами губ, и я ощутил слабый укол боли. Хотел что-то сказать, но не успел. Ловкие руки задрали мою футболку, пока Лия с ужасом рассматривала тело, на котором уж точно остались следы неравной схватки. Вот черт, не так я представлял себе этот момент…

– Ты что, мне снишься?

Она перехватила мой ошарашенный взгляд и вернула его, приправив изрядной порцией гнева.

– Нет, я тебе не снюсь! – зашипела девушка, ближе склоняясь к лицу. Теперь ее длинные волосы щекотали мое ухо, укрывая нас, будто саваном. – Идиот! И чего ты спутался со “змеями”? Жить надоело?

Не понял? И как она здесь оказалась? Впрочем, это можно обсудить и потом.

– Пригнись, – шепнул я, стараясь утянуть ее ближе к земле. – Тут кто-то стрелял пару минут назад. Может он еще здесь.

– Конечно, стрелял. Как еще я могла их спугнуть?

Я старался выискать в ее изумрудных глазах хоть намек на шутку, но правда была в том, что его не было. Вот так сюрприз. У моей Бэль оказывается, есть от меня секреты?

– Конечно, стрелял. Как еще я могла их спугнуть?

Взгляд, которым меня наградил Алекс, прямо вопил: “Не верю!” Ну и пусть не верит, главное сейчас не это, а то, что он жив. Гематомы на его животе и груди привели меня в шок! Я с ужасом осознала, что если бы не мешкала, решаясь на глупую ночную вылазку в лес, то успела бы прогнать “змеев” раньше.

– Откуда у тебя пистолет?

– Это папин. Нужно вызвать скорую, – я судорожно сунула руку в карман куртки и нащупала мобильный. – Алекс, не вставай! Тебе могли сломать что-то…

Но он не слушал. Упрямство было его второй натурой. Вот и сейчас парень отстранил меня, а сам одёрнул футболку, перекатился на бок и сплюнул кровь.

– Скорую? Ты серьезно хочешь ее вызвать в лес? Оглянись, мы застряли ночью посреди непроглядной чащи. Со мной всё нормально.

Он встал даже не поморщившись, и мне пришлось последовать его примеру. Руки все еще дрожали, помня о кошмаре, который мне пришлось пережить, когда я стала свидетелем того, что близкого мне человека избивают трое уродов. Они действовали без сомнений, сожалений и каких-то других проявлений чувств кроме жажды чужой крови. Потом я перевела взгляд на землю, покрытую ковром из редкой поросли и сосновыми иголками.

Глаза зацепились за несколько листов, похожих на фотографии.

– А это что?

Не успела я их поднять и рассмотреть в свете фар автомобиля, как резко Алекс вырвал находку из моих рук, смял и убрал в карман.

– Что ты здесь делала? – спросил он тоном, которым обычно Марк задавал вопросы – тоном старшего брата. – И почему именно сейчас? – на его красивом, хоть и слегка раненом лице проскользнуло понимание. – Ты следила за мной?

Врать? Нет уж. Не я здесь хранила опасные секреты и не я отважилась на ночную встречу с криминальными отбросами Бристоля. И оправдываться тоже не мне.

– Не следила. Увидела сообщение от "змеев" и поняла, что ты вляпался во что-то плохое. Видишь, я была права! Зачем ты им понадобился? Ты что… – голос дрогнул, стоило мне натолкнуться на колючий взгляд голубых глаз. Но я нашла в себе силы закончить. – Ты с ними работаешь?

– Не говори того, чего не понимаешь, Амелия.

– Да тут и понимать ничего не нужно! Всё как на ладони. Ты соврал мне, когда сказал, откуда у тебя деньги. Господи, Алекс, это ведь могло закончиться твоей смертью! И как я тогда буду жить? Я не могу потерять еще и тебя…

Мне показалось, что его взгляд потеплел, а сам парень что-то нащупал в кармане своей серой куртки. Те самые фотографии, которые он забрал, так и не дав мне рассмотреть их внимательнее.

– Ввязавшись в это ты подвергла угрозе не только мою жизнь, но и свою, – холод, с которым были сказаны эти слова, заставил меня поежиться. – Это было глупо. Больше так никогда не делай.

– Больше? То есть ты хочешь сказать, что это не последняя твоя с ними встреча?!

Даже не заметила, как мой голос перешел на крик. Он отражался от голых стволов многолетних деревьев, преобразовывался во что-то страшное, что уж точно не могло принадлежать мне, и эхом возвращался обратно.

– Тебя это не касается!

– Еще как касается! – воскликнула я. – Не только тебе всегда заботиться обо мне. Я тоже должна!

– Ты ничего мне не должна! – он повернулся ко мне спиной, что-то подхватил с капота автомобиля и убрал за пазуху. – Забудь об этом.

Забыть? Он так просто говорит об этом, зная, что у меня никого не осталось?! Никого, кроме него. Мозг отказывался верить его словам.

– Нет! Господи, Алекс, да я люблю тебя!

– Я тебя тоже, но это не имеет зна…

– Ты не понял, – перебила я парня. – Я люблю тебя по-настоящему. И уже очень давно.

Он замер на полпути к машине, и даже в ночных тенях, окутавших нас, было видно, как его широкая спина напряглась. Что я наделала?! Почему не смогла промолчать? Но его слова о том, что я ничего ему не должна, так сильно ранили меня, что всё остальное было произнесено само собой. И только после я осознала весь ужас, который несло в себе это признание. Либо он тоже что-то чувствует ко мне, и мы сможем построить нечто большее, чем многолетняя дружба. Либо… всё закончится прямо сейчас.

Кажется, я перестала дышать. Сердце билось в груди, ожидая его ответа, который запросто может стать приговором нашим отношениям. Но надежда все равно теплилась.

– Лучше бы ты молчала, Бэль, – наконец произнес он.

– И что это значит?

– Что я тебя не люблю. Садись, я отвезу тебя домой.

Вот так. Даже не обернулся, чтобы сказать мне это, глядя в глаза.

– Да брось, – ядом, сочащимся из моего голоса, можно было отравить медведя. – Я так долго пользовалась твоим хорошим отношением. Доберусь сама, можешь больше обо мне не волноваться.

Слезы душили. Я шла прочь от старой церкви, почти не разбирая куда наступаю. Безрадостные мысли проносились в голове, а слова Алекса навсегда отпечатались в душе. “Лучше бы ты молчала”. “Я тебя не люблю”. Вот и прозвучал приговор. Я боялась его услышать несколько лет, на протяжении которых хранила эти чувства, не давая жизни даже малейшим их проявлениям.