Слова священника проплывали перед ее усталым взором, обретая смысл, но не обретая смысл. Четверо против Одного. Смерть приходит за всем живым. Великая Тьма ждет. Свет угасает. Надежда потеряна. Она все еще не была уверена, правильно ли она это поняла. Быть может, она видит пути вперед, которых там нет.

Тиннстра с треском захлопнула книгу. Возможно, она была просто слишком глупа, чтобы понять, что пытался сказать Кристофф. Если бы только у нее был кто-то еще, с кем она могла бы поговорить об этом — но не было никого. Она была предоставлена самой себе.

Тиннстра вернула книгу в сумку, а затем ее рука потянулась к мешочку с водой Чикара. Она нашла флакон, открыла его и быстро проглотила содержимое, почти не задумываясь, едва ощутив вкус, и затаила дыхание, ожидая, когда начнется прилив. Да, вот он. Покалывание, от которого волосы у нее на затылке встали дыбом, холодок, который предшествовал реву. Ее кровь загорелась, уничтожая всякую усталость, подпитывая мышцы, проясняя разум. Сжигая ее сомнения. Принося силу туда, где раньше была слабость.

И снова ее чувства ожили. Она могла слышать шепотки, страхи, жалобы, крики всех вокруг нее. Она чувствовала вкус смерти в воздухе, чувствовала вонь от тел, которые начинали разлагаться. Она могла видеть мух, жаждущих поесть.

Из палатки Зорики вырвался свет, становясь сильнее с каждой секундой, отчего у Тиннстры разболелась голова. Девушка выздоравливала, ее магия возвращалась, и это было хорошо. Однако они были неправы, возлагая столько надежд на плечи ее дочери. Тиннстра должна была делать больше. Быть больше. Помогать больше.

Милостивые Боги, они победят, так или иначе. Она победит. Она была убийцей. Настоящей убийцей. Быть хорошим было недостаточно. Этого никогда не было достаточно. Рааку знал это — вот почему он создавал монстров. Что ж, она тоже могла играть в эту игру. Она будет чудовищем.

Вода Чикара текла по ее венам. Она должна была верить в это, позволить этому делать свою работу, и когда придет время, она будет готова. Она тоже может стать Богиней.

Хасан приблизился, пробираясь через трупы:

— Тиннстра.

Она встала, зная, какие новости он принес. Она позволила воде Чикара ожесточить ее душу:

— Да.

Хасан на мгновение отвел взгляд, чувствуя себя неловко:

— У меня есть итог.

— И? — Вода Чикара подавила ее слабость, превратив голос в камень, а сердце — в скалу.

— Чуть более трех тысяч убитых, еще тысяча двести слишком ранены, чтобы сражаться, и почти столько же с ранениями, но в достаточно хорошей форме.

Тиннстра подсчитала:

— Наша армия сократилась до шестнадцати тысяч?

— Да.

— Милостивые боги. — Восемь дней назад их было сорок тысяч.

— Люди Раласиса восприняли это довольно тяжело. Большинство погибших — мейгорцы, — сказал Хасан. — Их сожжение задержит нас на долгое время и сократит те запасы, которые у нас остались.

— Ничто нас больше не задержит, — сказала Тиннстра. — Разве ты еще не извлек урок из своих ошибок? Я извлекла.

— Что?

— Отправь раненых обратно в Киесун. Остальным нужно быть готовыми двигаться дальше как можно скорее.

— Королева...

— Скоро будет готова. — Тиннстра проверила палатку Зорики. Аура ее дочери светлела, к ней возвращался цвет. — Мы отправляемся сегодня — во второй половине дня.

— Мы не можем этого сделать. Нам нужно позаботиться о раненых и мертвых.

— Мы их оставляем.

— Но...

— Жители Анджона погибли из-за того, что вы оставались на пляже после того, как мы высадились в Джии, «заботясь о раненых и мертвых». Трата большего количества времени на трупы в Анджоне дала Черепам время подготовиться к нападению прошлой ночью. Так что нет, оставаться здесь — не вариант.

— Войскам это не понравится.

— Они солдаты. Они выполняют приказы. Проследи, чтобы они их выполняли.

Хасан покачал головой:

— Ты действительно изменилась, так?

— Возможно, тебе тоже пора это сделать, — сказала Тиннстра, оставляя шулка стоять там. Она была более резкой с Хасаном, чем намеревалась. Именно вода Чикара сделала ее такой. Она это знала. Поддерживать беседу в разгар суматохи было все равно что пытаться зажечь фитиль во время урагана. Но она говорила правду. Эгрил показал им, что в этой войне нет места слабости. Нет времени на соболезнования. Убей или умри. Траур может подождать до тех пор, пока не погибнет последний Череп. Чем скорее такие, как Хасан, поймут это, тем лучше.

Я — ураган. Я — сила, которую Эгрилу не остановить. Я найду способ победить.

Боль в голове усилилась, когда она приблизилась к палатке Зорики, но это было не более чем напоминанием о том, что нужно сделать. Боль была приятной. Боль была правильной. Боль сигнализировала о переменах. Боль делала ее сильной. Боль делала ее чудовищем.

Вокруг палатки, как всегда, собралась толпа. Они стояли на коленях кругами, склонив головы, молясь, в то время как другие смотрели на палатку немигающими глазами. Тиннстра заметила, что некоторые из них также нарисовали белую звезду на своих доспехах. Это было что-то новенькое.

Зорика была ногах и застегивала доспехи, когда Тиннстра вошла в палатку. Ее окружал вихрь красок, и Тиннстре пришлось яростно заморгать, чтобы прояснить зрение.

Аасгод сидел на табурете, выглядя на сто лет старше, чем днем ранее. Порез на его голове закрывала повязка, но это только подчеркивало, насколько неуместным он был. Его аура была бледным отражением ауры Зорики. Искра рядом со звездой. Было трудно вспомнить, почему пятнадцать лет назад она боялась мага — сейчас мужчина перед ней был далеко не исключительным. Конечно, тогда она боялась всего. Даже пробуждение к новому дню наполняло ее ужасом.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Тиннстра, хотя ей не нужно было спрашивать. Она могла видеть магию.

— Лучше, — ответила Зорика. — Спасибо.

— Я сказал, что ей нужно отдохнуть побольше, — вмешался Аасгод.

— У меня нет такой роскоши, — возразила Зорика прежде, чем Тиннстра успела ответить.

— Она права, — сказала Тиннстра. — Я сказала всем быть готовыми двигаться сегодня днем.

— Куда? — спросил Аасгод, поднимаясь на ноги.

— В Айсаир. — Поток воды Чикара пробежал по телу Тиннстры, и ей пришлось сжать кулаки, чтобы сохранить спокойствие.

— Ты же не хочешь сказать, что мы должны продолжать? У нас недостаточно войск. — Маг перевел взгляд с Тиннстры на Зорику и обратно. — Никто из нас не в том состоянии, чтобы выиграть эту войну.

— Я отправляю раненых обратно в Киесун, — сказала Тиннстра, презирая его слабость. — Ты можешь пойти с ними, если хочешь.

Аасгод свирепо посмотрел на нее:

— Я считаю, что мы должны быть осторожны, но это не значит, что я хочу вас бросить.

— Нам должно повезти, — сказала Тиннстра.

— В чем твоя проблема? Ты одурманила себе мозги этой чертовой водой...

Тиннстра ударила его кулаком в рот, прежде чем он успел сказать еще хоть слово. Маг упал, споткнувшись о табурет и расплескав кувшин с водой. Она шагнула за ним, желая причинить ему еще больше боли, когда стена света отрезала ее от остальных.

Зорика бросилась к Аасгоду и помогла ему сесть прямо. Из разбитой губы потекла кровь. Они оба уставились на Тиннстру через магию Зорики.

— Тиннстра, успокойся, — сказала Зорика. — Вы оба правы. Нам нужно больше солдат, чтобы сражаться с Эгрилом, но наша численность делает нас легкой мишенью, особенно если мы останемся здесь.

Тиннстра попыталась подавить свой гнев:

— Что... что ты предлагаешь нам делать?

— Мы попросили жителей Джии помочь нам, и они помогут. Подкрепление будет ждать нас в Котеге. Мы должны продолжать. Ты будешь вести разведку, как и раньше. Нам нужно находить Черепа до того, как они найдут нас. Бить первым. — Лицо Зорике было мрачным, но решительным. Она никогда еще так не походила на королеву. — Мы будем готовы к встрече с ними.

— Я буду рядом с вами, — сказал Аасгод. — Вы можете на меня рассчитывать.