Почти восемьсот из них обрели дом в горах. Восемьсот из многотысячного города. Не так много, если вдуматься. Совсем немного. Но они заполнили пространство и достаточно хорошо устроились. Яс не хотела быть главной — она, конечно, не просила об этом, — но после всего, что произошло, беженцы не оставили ей выбора. Было то, что было. Яс могла только попытаться сделать все возможное для всех.

Было ли перемещение всех сюда правильной идеей? Здесь они были в безопасности, окруженные твердыми скалами. Все было прекрасно, за исключением того, что они не могли выращивать пищу или разводить домашний скот. Им удалось выжить только благодаря ханранам. Без их помощи пребывание в пещерах могло бы убить всех.

Что делать? Во имя Богов, Хасана не было всего час, а она уже ужасно по нему скучала. По крайней мере, он был тем, к кому она могла обратиться за советом, с кем можно было обсудить свои идеи. Кто у нее был сейчас?

Она оглядела своих людей: убийцы, контрабандисты, воры. И ни одного разумного.

— Даксам?

Мужчина не мог бы подойти быстрее:

— Да, мэм?

Яс все еще морщилась от этого слова. Она пыталась убедить всех не называть ее так, но это был единственный приказ, который они все проигнорировали.

— Не мог бы ты попросить совет собраться сегодня вечером после ужина? Я бы хотела поговорить с ними о некоторых вещах. И найди для меня Броса. Я бы хотела поговорить с ним сейчас.

— Будет сделано, мэм. — И он убежал, едва дослушав. Росси бы расхохотался, увидев ее сейчас, заставляющую взрослых мужчин подпрыгивать от ее слов. Он обычно шутил, что она была едва ли громче мыши.

Времена изменили их всех. Росси был мертв, и Яс сделала то, что должна была, чтобы остаться в живых. Она ни за что не собиралась позволить Малышу Ро расти сиротой.

Брос подошел несколькими минутами позже. Он был довольно близок с Раабом, предыдущим лидером Плачущих Людей, и был последним, кто присягнул на верность Яс. У него на щеке было нарисовано чернилами шесть слезинок, но ходили слухи, что он слишком скромно рассказывал о своих убийствах. Он был маленького роста, но создан для неприятностей, с выступающей челюстью и большим лбом. Если быть честной, Яс не нравилось, когда он был рядом — и это делало его идеальным кандидатом для отправки с поручением.

— Ты хотела меня видеть. — Даже голос мужчины звучал так, словно он собирался подраться. Его губы едва шевелились.

— Хасан ушел с армией. Они направляются в Айсаир, чтобы сразиться с Эгрилом.

— И?

— Он бы хотел, чтобы Плачущие Люди помогли.

— Я так понимаю, ты сказала нет.

— Я сказала, что спрошу.

— Мы не участвуем в битвах.

— Но нам нравится, когда нам платят.

— Да. Очень.

— Я хочу, чтобы ты поехал и повидался с Кенаном в Феликсе. Расскажи ему о том, что происходит, о Зорике. Скажи ему, что она заплатит за любых людей, которых он сможет послать воевать.

— Ты получила деньги вперед? — Боги, этот мужчина выглядел таким чертовски довольным собой. Разговаривает с Яс так, словно он ее босс, а не наоборот. — Я не собираюсь тащиться пешком до самого побережья ради кого-то, у кого нет денег, чтобы заплатить.

— Хасан сказал, что заплатит вдвое, если Кенан примет оплату после того, как мы выиграем.

Мужчина рассмеялся. Это был действительно неприятный звук:

— Черта с два он это сделает.

Яс глубоко вздохнула:

— Что ж, тогда иди и попроси. Будь чертовски милым. Используй свое обаяние.

Брос ничего не сказал, просто уставился на нее, изо всех сил стараясь запугать. Яс уставилась на него в ответ. Может, ей и не нравился этот человек, но, черт его возьми, она его не боялась. Она сталкивалась с гораздо худшими людьми, чем этот маленький бульдог.

— Это будет пустой тратой времени, — в конце концов сказал Брос.

— Я уверена, что ты можешь сотворить чудо, — сказала Яс. — Я с нетерпением жду хороших новостей, когда ты вернешься.

Мужчина кивнул, затем ушел, вероятно, бормоча себе под нос о том, какой она была сукой, но Яс это не волновало. Из-за того, что она была милой, ее избивали, а сына чуть не убили. Милым людям нет места в ее мире. В любом случае, какое это имело значение, если даже это будет пустая трата времени? Пусть Брос доберется до Феликса на восточном побережье и вернется ни с чем, кроме блохи в ухе, зато Яс будет избавлена от его общества на добрых несколько недель. Победа, с ее точки зрения.

Следующий час или около того она провела, играя со своим мальчиком, вместе распевая песни, хлопая в ладоши. Его смех рассеял всю тьму в ее сердце, и на короткое время она смогла притвориться, что все нормально.

Тими принесла еду для них обоих: миски тушеного мяса со свежим хлебом, роскошь в наши дни. Ро все еще неаккуратно ел, поэтому Яс не торопилась, следя за тем, чтобы он отправлял большую часть еды в рот, а не на себя и землю. В окружении голодных людей нехорошо выбрасывать еду впустую, неважно, насколько непреднамеренно.

Совет появился вскоре после того, как Яс доела свой последний кусок хлеба. Даксам, вероятно, заставил их ждать сигнала от Тими, прежде чем они подошли.

Теперь их было пятеро там, где раньше было шестеро; еще одно напоминание о том, что Хасана больше нет. Она надеялась, что ей не будет не хватать стали, звучавшей в его словах.

Яс встала и махнула рукой в сторону своего костра. Большие камни были расставлены по кругу вокруг него, образуя импровизированные сиденья. Не самые удобные в мире, но лучше, чем земля. «Рада вас всех видеть». Тими, стоявшая рядом с ней, подхватила Малыша Ро на руки и отнесла его к другим детям.

— Вечер, Яс, — сказала Сала, садясь справа от Яс. Ей всегда нравилось это место. Она чувствовала себя важной персоной, поджав губы и сложив руки на коленях. Ее седые волосы были собраны в тугой пучок, как и она сама. Никогда ничего не выпускала на волю. Достаточно безобидна и любима людьми, которых представляла.

Чего нельзя было сказать о Сайксе из северных кварталов. Несмотря на то, что он был невысоким человеком, или, возможно, из-за этого, он был хулиганом еще в Киесуне и сейчас стал ненамного лучше. Для Сайкса все было поводом для ссоры, и много раз Яс подумывала о том, чтобы послать Плачущего Человека поговорить с ним. Но Хасан всегда отговаривал ее от этого. Глядя на него сейчас, хмурого и насмешливого, она начинала думать, что, в конце концов, ее путь был бы лучше.

Венон, парень из Крессуэлла, не мог быть более непохожим. Для начала он был примерно на двадцать лет моложе Сайкса, и не было ничего, чего бы он не сделал, чтобы помочь. Его семья была родом с ферм, поэтому он хорошо знал эту часть мира. Он покраснел, занимая свое место, и опустил глаза, садясь.

— Здравствуйте, мисс Яс.

— Рада тебя видеть, Венон, — ответила она, и парень покраснел еще больше.

Мэйс, мать-одиночка, как и Яс, села рядом с Веноном. У нее было двое детей, за которыми нужно было присматривать, и она не терпела никакой чепухи ни от них, ни от кого-либо еще. Ее глаза видели сквозь любую чушь, о чем она и не стеснялась сообщить любому, когда это было нужно. Яс ее очень любила.

Последним появился Анан. Старый рыбак, плоть и кровь Киесуна. Он потерял жену, четырех сыновей и только Богам известно, сколько внуков. Достаточно, чтобы сломить любого, но Анан был стойким и переносил свои раны не хуже других. Он был не из тех, кто любит поговорить, но когда он это делал, в его словах было много смысла. Анана все уважали, и Яс хотела, чтобы он был главным. Его большая седая борода свидетельствовала о прожитых годах, но Анан только покачал головой и указал на Яс. И на этом все. Теперь он кивнул ей, занимая свое место на камне слева от нее.

Это было не совсем похоже на большой зал собраний, который она убирала в Доме Совета, но этот маленький каменный круг им вполне подходил.

— Спасибо, что пришли, — сказала Яс. — Вы знаете, мне неприятно отрывать вас от семей и друзей, но я подумала, что нам лучше поговорить как можно быстрее. Я думаю, что вы и ваши люди хотите узнать, что происходит.