— Ну, откровенно говоря, ты — самый незабываемый мужчина, которого я только встречала.
— Что ж, если кто-нибудь доставит нам неприятности, нам просто придется разыграть из себя героев войны. Нам действительно не придется платить за выпивку, пока мы живы.
— Посмотрим. — Тиннстра обратила свое внимание на улицы Лейсо, наблюдая, как мир проплывает за окном кареты.
Угасающий солнечный свет придавал ее лицу медовый оттенок, и Раласис смог разглядеть едва заметный след шрама, пересекающего ее лицо. Когда он подобрал ее в Золотом Канале несколько месяцев назад, рана была свежей и тянулась от верхней части лба до челюсти. Теперь казалось, что это произошло тысячу лет назад. Конечно, Тиннстре тогда было девятнадцать. Он понятия не имел, сколько ей сейчас. Ближе к его возрасту, это точно.
— Ты пялишься, — сказала она, не отрывая взгляда от вида за окном.
— Виновен по всем пунктам обвинения. — Он улыбнулся, но она этого не заметила. — Я просто подумал, как сильно ты изменилась с тех пор, как мы впервые встретились. Это было всего несколько месяцев назад...
— Не для меня. — Голос Тиннстры был тихим, как будто она разговаривала сама с собой.
Раласис мог быть дураком, но даже он понимал, когда кто-то не хочет о чем-то говорить. Возможно, в свое время она расскажет ему, что произошло. Возможно, нет. Он, как никто другой, не собирался думать о ком-то хуже из-за того, что тот хранит один-два секрета. Боги знали, что у него было достаточно своих собственных. Более чем достаточно.
Он последовал примеру Тиннстры и стал глядеть в окно кареты, пока они с грохотом ехали дальше. Все еще было много свидетельств ущерба от нападения Эгрила, но люди усердно работали, притворяясь, что жизнь вернулась в нормальное русло.
Когда напали Черепа, они были на волосок от гибели. Если бы не появление Зорики и Тиннстры, все бы они сейчас говорили на эгриле — те, кто остался бы жив, конечно. И подумать только, враги заменили короля одним из своих. Тем самым оборотнем, который занял место Косы.
— Эгрилы — это что-то другое, так?
Это привлекло внимание Тиннстры:
— Что ты имеешь в виду?
— Я как раз думал о оборотне, — сказал Раласис. — Только Боги знают, как долго он влиял на короля, заставляя всех волноваться об опасности беженцев, настраивая нас против наших естественных союзников, и все это время готовя свою армию к удару, когда мы будем слабее всего.
— Эгрилы воюют очень хорошо. Слишком хорошо.
— Это заставляет меня задуматься, сможем ли мы их победить.
— Передумал насчет вторжения, командор?
Он покачал головой:
— Нет, не передумал — просто те же мысли, что и обычно. Я буду нести ответственность за сорок тысяч жизней. Я знаю, что некоторые умрут, но я хочу, чтобы как можно больше людей вернулись домой вместе со мной. Для этого я хочу понять своего врага как можно лучше.
— Мудро.
— Не многие сказали бы такое обо мне. Особенно не мой отец. Возможно, я просто разумный. Или трус.
— Поверь мне, я знаю, что ты не трус.
— Ты встречала нескольких, так?
— Только одну. Этого было достаточно.
Карета остановилась прежде, чем Раласис успел что-либо сказать.
— Переулок Торенан, — крикнул кучер.
— О, ты будешь в восторге, — сказал Раласис, открывая дверцу кареты. — После тебя.
— Не поможешь мне спуститься? Я думала, ты притворяешься джентльменом. — Тиннстра одарила его собственной улыбкой.
— Не думаю, что тебе нужна чья-либо помощь — и меньше всего моя.
— Ты мудр. — Она смеялась, вылезая из кареты.
Раласис последовал за ним, довольный тем, что его оскорбили.
— Подожди нас здесь, — сказал он кучеру, прежде чем присоединиться к Тиннстре у входа в переулок. Было странно, что Друз и Дирес его не приветствовали, но ни того, ни другого никто не видел с момента нападения. — Сюда.
Узкий переулок вел к вымощенному булыжником двору, с обеих сторон которого возвышались городские дома. Заведение Мэг было открыто для посетителей, и несколько ее дам окликнули их с балкона, увидев Раласиса.
— Твои подружки? — спросила Тиннстра, изогнув бровь.
— Ты мне поверишь, если я скажу, что никогда раньше их не видел?
— Нет.
— Раласис! Ты к нам? — спросила одна из девушек Мэг, прежде чем он успел сказать что-нибудь еще. Он старался не смотреть, но решил, что это Серанина. У нее всегда было жестокое чувство юмора.
— Не обращай на них внимания, — сказал он. — Им нравится дразнить таких мужчин, как я, которые не одобряют то, что они делают.
— Представляю себе, как тебя, должно быть, ужасают такие вещи, — сказала Тиннстра. Прежняя жесткость, слава Богам, прошла, и она наслаждалась — даже если это было за его счет. Не то чтобы его это хоть в малейшей степени волновало. Он просто хотел, чтобы она была счастлива.
Он повел ее на другую сторону улицы, ступая по булыжникам, почерневшим от его самодельных бомб, к занавеске из бисера наверху лестницы, ведущей вниз, в таверну:
— Сюда.
Ничего не изменилось со времени его последнего визита, как не изменялось за те двадцать лет, что он сюда ходил. Все это было так знакомо — жужжание голосов, о-о-очень знакомый стук игральных костей и шуршание плитки, запах ... ну, он не знал точно, что вызывало этот особый запах. Наверное, к лучшему.
— Добро пожаловать в лучшую таверну Лейсо, — сказал Раласис.
Тиннстра отмахнулась от дыма, который валил им в лицо, и закашлялась:
— Очень мило.
Ирнус стоял за стойкой и выглядел более кислым, чем обычно.
— Тебе здесь не рады, капитан, — крикнул он. — Иди своей дорогой.
— Ирнус, старый ты пес, — ответил Раласис, широко улыбаясь и раскидывая руки, как будто хотел обнять весь бар. — Я скучал по твоим шуткам.
— Я не шучу. Я только что закончил разбирать бардак после твоего последнего визита, — крикнул бармен. — От тебя одни неприятности, а я не хочу неприятностей.
— Время поиграть в героя войны? — прошептала Тиннстра.
— Ирнус, ты же не собираешься ставить меня в неловкое положение, правда? — Раласис махнул рукой в сторону Тиннстры. — У меня здесь героиня войны, на которую я пытаюсь произвести впечатление.
— Тогда не стоило приводить ее сюда, — проворчал Ирнус, но бросил на Тиннстру еще один взгляд.
— Посмотри на него свирепым взглядом, — прошептал Раласис. — Если он напугается, то определенно позволит нам выпить.
Тиннстра протиснулась мимо него.
— Я должна извиниться за своего друга, — сказала она бармену. — Он сам себя признал идиотом.
— Он нечто большее, — сказал Ирнус.
— Я просто проявляю вежливость, пытаюсь пощадить его хрупкое самолюбие, — сказал Тиннстра. — Даже если так, я была бы признательна, если бы ты позволил нам выпить кувшин вина. Возможно, капитан заплатит тебе и за часть причиненного им ущерба?
Ирнус бросил на него еще один свирепый взгляд, но Раласис знал, что Тиннстра расположила его к себе.
— Тогда оставайтесь, — сказал он. — Присаживайтесь.
— Спасибо, друг мой, — сказал Раласис. — И твое лучшее вино, а не ту кишечную гниль, которую ты мне обычно подаешь.
— Чудеса никогда не прекратятся, — пробормотал Ирнус. — Необычные женщины и необычный вкус?
Тиннстра направилась к столику в дальнем углу. Она взяла стул и, прежде чем сесть, поставила его так, чтобы он был спиной к стене.
— Не думаю, что какие-нибудь убийцы придут искать тебя здесь, — сказал Раласис, занимая место лицом к ней — единственный вид, который его интересовал.
— Это то, о чем ты думал, когда был здесь в последний раз?
— Ха. В этом ты права. — Раласис снова встал и придвинул свой стул к стулу Тиннстры, спиной к стене и лицом к комнате. Когда он сел, их локти соприкоснулись. — Береженого Боги берегут, а?
— Полностью согласна.
Ирнус принес кувшин и два бокала. Он поставил их на стол и зарычал на Раласиса:
— И где ты достал алкоголь для своих бомб, а? Хочешь, я добавлю те бутылки к твоему счету?