Если ты критически заебался разбирать мой почерк, ты скажи, я буду писать печатными буквами, так вроде понятней выходит, хотя лично для меня разницы принципиальной нет. Быть может она есть для тебя.

Нынче тут поговорить не с кем и не о чем, но это изменится. Тюрьма крытая, а тем паче СИЗО – это место постоянной энтропии и динамики. У содержащихся тут людей постоянно что-то происходит, меняется процессуальный статус, меняется камера содержания, меняется длительность срока (ну не считая того, что он сокращается на один день каждый день).

Преобразования происходят не только внешние, но и часто внутренние, как правило, от человека остается его чистый характер, мирская, вольная шелуха отлетает, силы и слабость остаются перед всем миром, перед вселенной даже, на виду приятное и неприятное перестают существовать. Кто-то растворяется в собственной слабости, мелочности и агрессии, кто-то совершенствует свой дух и тело, есть те, кто пережидают смиренно. Пережидальщики ломаются первыми, сами. Агрессоров ломает тюрьма, со временем. А те, кто понимают смысл истинной свободы, свободы в себе, те выходят отсюда и тюрьму оставляют тут и себя забирают обратно. Все очень просто до элементарности. Главное сохранять спокойствие и созерцать, общаться со всеми как с априори добрыми людьми, а бескомпромиссно злых и подлых ставить на место или помогать им. Взаимопомощь и взаимоуважение – это ключ к нормальной жизни в этих квази ненормальных условиях. Такая вот энтропия душ, изменимся мы все в любом случае, вот только то, станем мы лучше или хуже, зависит от нас самих и только от нас самих.

Ну вот, начал с еды, заканчиваю хуй пойми чем. Сегодня пробовал сделать игральные кости, ну кубики с точками, именуемые в сих кругах “Зареки”. Я вообще тут много мастерю, из мыла, картона, коробочек, зубной пасты. Пайковая (положняковая) зубная паста тут применяется для всего, кроме прямого назначения. Может кстати кто-нибудь ей и чистит зубы, но я таких пока не встречал.

Вспомнил, какую книгу хочу: Лоттор-Гюнтер Бурхордт “Подводная лодка”, роман, фамилию могу напутать и похоже напутал, ох уж эта немецкая хитровыебанность, не могли ивановых наштамповать. Ладно, за сим кланяюсь до следующего дня или письма.

Здравствуй, дорогой Андрей Александрович!

Как рад получить от тебя настоящее письмо, с почерком, с буквами, которые кажутся какими-то летающими. Почерков я вижу много разных, проверяя, например, работы учеников, и у всех разные стили письма даже в тех классах, которые учились писать у одной учительницы. Что-то есть в этом таинственное. Как-то я придумал для учеников такой вопрос: если бы животные умели писать, то какой почерк был бы у кошки, у голубя, у крота, у слона и проч. Мы проходили тему "графика русского языка". И знаешь, твой почерк более похож на тот, который принадлежал летучей мыши. Притом мышь эта пишет в полёте, как мне пояснили дети. Да, наверное, такое почерк у Бэтмена, у самого знаменитого представителя летучих мышей. Это присказка.

Вот это да! Сидишь на пальме, при свете ламп, в берушах, под неумолчный рокот телевизора! А я думал, что в местах заключения телевизор только по полчаса в день, как прогулки. Я, кстати, не знаю какие там прогулки, какие выходы на воздух? Морозный нынче воздух, а у тебя в помещении тепло ли? Расскажи мне о жизни, которая идёт там, в грохочущем решетками мире. Я тебе прикреплю бланков ответа. Писать тебе буду с какой-нибудь периодичностью, чтобы твоя душа радовалась вестям.

Телевизор я не смотрел лет пятнадцать, а когда бывал у родителей, вскользь видал такую сцену: горстка разночинно выглядящих мужчин обильно жестикулируют и очень громко кричат фамилии российских и иностранных политиков, российские, украинские и сирийские топонимы, на эту шумную ярость порой сыплются аплодисменты, как приправа в жареный картофель. Смотрят именно эти передачи или другие?

А у меня сегодня небольшой праздник! Моей дочери сегодня четырнадцать месяцев. Не так давно обучил её бегать (на свою голову в прямом и переносном). Теперь она бегает по мне, по стульям, по игрушкам, забегает порой и в стиральную машину. Весёлая жизнь!

Я написал новую книгу, пока что она рукопись. Называется книга "Двадцать два Петербурга". Это роман в рассказах о поэте, который поехал из небольшого посёлка в Петербург добиваться славы, но вместо этого он попадает в монастырь. Звучит скучно, но в этом романе дело в языке, в строе стиля. Очень хочу чтобы ты почитал этот роман. Можно ли как-то отправлять рукописи к тебе или лучше подождать пока книга выйдет и пожертвовать в библиотеку несколько книг?

Будь здоров, Андрей Александрович!

Твой друг, Андрей Павлович.

Распорядок дня, расписание, такие слова блин. От них, как по мне, так и пахнет распрями, распятием и распитием. С каким удовольствием все эти алгоритмы я послал бы в пизду. Но нет у меня такой возможности. Вернее есть, но это путь к безусловному саморазрушению. Только внутренний и внешний (насколько возможно) порядок может в этих условиях сохранить наш разум и тело в норме. Эти простые фишки я просек еще на домашнем аресте, на 5-ти летнем домашнем аресте в четырех стенах, без прогулок. Много с тех пор в моем поведении особенностей. Постоянно поправляю браслет, сейчас его я просто теряю, о ужас. Но уже реже. Веду дневник с планом на день, прямо вот до мельчайших бывает подробностей, очень помогает не ебануться. Так, о чем это я. Ах да, тут ведь кроме писем, которых я {нрзб}{нрзб} 5 лет, разрешены прогулки. Прогулки на крытой тюрьме, это еще тот аттракцион. Невероятная щедрость наших мучителей материализовалась под влиянием норм и правил в неотапливаемом помещении со стенами из красного кирпича, прямоугольник 5 (реже 7 чаще 4) на 3 метра. Есть грязная лавка (к полу примурована). Кусок трубы, узкий и неудобный, турник. На узких стенах друг напротив друга белой краской нарисованы ворота, высота этих ворот, ну, мне похуй {нрзб} или чуть ниже. На решетку приварен железный обруч, это наверное баскетбольное кольцо. Почему оно одно, почему оно мне до плеча достает и где черт возьми мячи мне даже в голову не приходило ни малейшего раза спросить. Спросить можно, но я себя и сам могу послать куда подальше. Пол бетонный по углам зассаный или (а чаще и) [заляпанный] харчками арестантов, арестантов, в которых уже от человеческого мало что осталось. Тут таких большинство. Печальное зрелище. Есть окно, оно большое, до него две решетки и 4, если не 5, метров высоты. Из окна видно небо, небо бывает синим, кайфово. Над головою крыша, но до нее не дотянуться, есть только…, нет, не дотянуться, там решетки опять. Тюрьма вообще из металла состоит процентов на 50. Настоящий апогей железного века блядь.

Часто с не установленной периодичностью в прогулочный двор прилетают голуби. Могут насрать на голову без стеснения. Иногда недовольно ворчат на нас, как будто мы им помешали чем-то. Ходим и ходим себе по кругу. Кстати, я сидел дохуя уже с кем, и процентов 90 ходят по кругу налево. Странное наблюдение, но факт, налево ходить легче. Это связано с антропологическими особенностями нашего вида, напиши Стасу Дробышевскому, сообщи мои эмпирические данные, может он сразу и родит обоснование этого факта. Но реально люди разных возрастов и социального происхождения, даже расы {нрзб}, все налево идут бодрее и охотнее. Несмотря ни на что, гулять приятно, и нужно гулять, мне нравится, пусть хоть и так, и всего один час. Целый час.

Здорова. Ныне получил твоё письмо. Задержка вызвана объективными причинами. Но это не предмет наших бесед, просто ездил в суд, читал кое-какие бумаги. Бумаги пиздежного свойства. Ну как ездил, возили.