– Слишком многое говорит об этом. – Брайс подняла руку, из которой все еще сочилась кровь. Ее спутники напряглись. Но она лишь согнула пальцы и сказала: – Я чувствую их обоих. Ощущение тем сильнее, чем ближе я к ним подхожу.

– Так не подходи слишком близко, – предупредила Неста, и Брайс опустила руку.

Похоже, нужно было снова менять тему. Брайс обвела взглядом рельефы на стенах.

– А ведь эти изображения тоже рассказывают свои истории.

Неста присмотрелась к изображениям. На переднем плане танцевали три фэйки. Над их головами сияли звезды, вдали виднелись острова, разбросанные по морю. Была гора с несколькими вершинами, и на самой высокой стоял замок. Но и здесь тоже не обошлось без напоминания о страдающих нижних мирах. Те же изречения: «Помни о смерти» и «Везде я, даже на Аваллене».

– Что за истории они рассказывают? – спросила Неста.

– Будь у меня в запасе несколько недель, я бы осмотрела и проанализировала каждую сцену, – пожала плечами Брайс.

– Но ты не знаешь нашей истории, – возразила Неста. – В отрыве от нее картинки тебе ничего не скажут.

– Мне и необязательно знать вашу историю. Язык искусства универсален.

– Вроде того, что вытатуирован у тебя на спине? – усмехнулась Неста.

Все верно. Их черед задавать вопросы.

– Ваша Амрена сказала, что он схож с языком какой-то книги.

– Как называется этот язык в вашем мире? – с каменным лицом спросил Азриель.

– Не знаю. – Брайс покачала головой. – Я вам сказала правду. Мы с моей подругой… Словом, однажды вечером мы с подругой сильно напились…

И накурились «корня радости» так, что из ушей лезло, но здешним фэйцам знать об этом незачем. Про разные виды зелья на Мидгарде – тоже.

– Я едва помню, как мне делали татуировку. Она сказала, что это изречение: «Все возможно посредством любви».

Неста цокнула языком, но в ее жесте не ощущалось презрения. Скорее понимание.

– Подруга утверждала, – продолжала Брайс, – что алфавит она выбрала из какой-то книжки в татуировочном заведении… но я сомневаюсь.

Нужно было поскорее увести разговор от Рога. Тем более что не кого-то, а Несту позвали на обследование татуировки.

– Откуда твоей подруге известен этот язык? – спросил Азриель.

– Сама не знаю. Я месяцами пыталась выяснить, какими знаниями она обладала.

– Почему бы не спросить у ней напрямую? – удивилась Неста.

– Потому что ее нет в живых. – Эти слова прозвучали как-то сухо и буднично, но внутри Брайс что-то дрогнуло, когда она их произносила. Она так и не могла свыкнуться с гибелью Даники, хотя жила с этой реальностью уже более двух лет. – Астерии подстроили ее убийство, обставив это как нападение демона. Она была близка к раскрытию очень важных сведений об астериях и нашем мире, потому они и приказали ее убить.

– Каких сведений? – спросил Азриель.

– Это я тоже пыталась разузнать.

– Язык на твоей татуировке был частью тех сведений? – не отставал Азриель.

– Не знаю. Я сумела лишь выяснить, что она докопалась до истинной природы астериев и того, как они обращались с завоеванными мирами. Если я когда-нибудь вернусь домой… – Тяжесть на сердце стала невыносимой. – Если я когда-нибудь вернусь домой, я выясню остальное.

Стало тихо. Потом Неста указала на фигуры трех танцующих фэек над головой Брайс:

– Если тебе необязательно знать нашу историю, скажи, о чем рассказывает эта картина?

Брайс еще раз внимательно рассмотрела рельеф. Танец, звезды, идиллические острова на заднем фоне.

– Она рассказывает, что когда-то этот мир был полон радости.

Снова молчание. Потом Неста спросила:

– И только?

Брайс смотрела на танцовщиц, звезды, пышную растительность, намеренно игнорируя тьму внизу. Сосредотачивалась на хорошем, всегда на хорошем.

– А разве это не главное?

Итан прождал пять часов, прежде чем Королева Змей соизволила с ним встретиться.

Пять часов. За это время Итан один раз попробовал сам выйти в коридор и сразу наткнулся на двух фэйских головорезов – телохранителей королевы, готовых разорвать его в клочья и разнести все здание.

Только через пять часов его проводили к ней в кабинет.

Он вышел из гостиной, а Флинн, Дек, Марк и Тарион продолжали обсуждать, как выбраться с Мясного Рынка и можно ли доверять Лани. Спрайты, ошеломленные ее словами об их королеве, удалились в комнату Тариона, в компанию Сигрид. Драконесса так и не выходила.

Но Итан был сыт по горло спорами и вопросами. Его всегда тяготила болтовня и теоретизирование. Возможно, в нем проявлялся спортсмен, однако ему хотелось просто что-то делать наконец.

Не важно, можно доверять Лани или нет. Если она способна организовать их плавание на Пангеру, ближе к плененным друзьям… он согласится на это. Но вначале ему нужно вытащить одного друга из здешнего логова.

Итан сидел на старинном зеленом стуле с зеленой обивкой в весьма обшарпанном кабинете и смотрел, как Королева Змей что-то набирает на клавиатуре такого же старинного компьютера. В выключенном состоянии агрегат можно было бы принять за кусок цемента.

На мониторе стояла статуя Луны, стрела которой была направлена в физиономию Королевы Змей. Королева еще немного постучала по клавишам, задевая их своими длинными ногтями, и только после этого ее зеленые глаза скользнули к Итану.

– Ну и из-за чего был весь этот скулеж?

Итан скрестил руки на груди. На письменном столе стояла статуэтка Ктоны, вырезанная из черного камня. В одной руке богиня держала ребенка, прижимая его к голой груди. В другой, простертой, была зажата сфера, символизирующая Мидгард. Эта рука указывала на комнату. Ктона, родительница миров. Итан несколько раз потрогал статуэтку, набираясь смелости.

– Я хочу обсудить то, что ты намерена сделать с Сабиной.

Королева Змей откинулась на спинку стула.

– Когда Амелия Равенскрофт оклемалась… перед тем мои охранники перерезали ей горло… Так вот, она набрела на тело своей предводительницы, потащила его в логово и нашмыгала Сабину изрядной дозой первосвета, чтобы оживить и восстановить. Амелии это удалось. Сабина уже на ногах.

У Итана похолодела кровь.

– Значит, Сабина быстро оправилась.

– Ты рассчитывал, что будет по-другому? – вскинула голову Королева Змей.

Итан не ответил, вместо этого задав свой вопрос:

– И ты намерена выдать ей нас с Сигрид?

Королева Змей выдвинула ящик, достала серебряный портсигар, взяла сигарету и поднесла ко рту.

– А это, Холстром, зависит от того, насколько учтиво ты меня попросишь не делать этого.

Сигарета вздрагивала в такт произносимым словам. Королева чиркнула зажигалкой и глубоко затянулась.

– Что для этого понадобится?

Королева Змей оценивающе смотрела на него, выпуская из губ колечки дыма. Язык так и летал над пурпурной нижней губой – она им принюхивалась, как все змеи.

– Давай сначала познакомимся. Мы ведь никогда не встречались.

– Привет. Рад знакомству.

– Какой ты несдержанный! Я представляла тебя большим добродушным придурком.

– Не знаю, с чего ты так решила, – оскалил зубы Итан.

Королева снова глубоко затянулась.

– Не ты ли ослушался приказов Сабины и повел небольшую стаю волков в Луга Асфоделя – спасать людей? Спасать самых беззащитных в Доме Земли и Крови?

– Я помогал, чем мог. И не более того.

Королева Змей выпустила облако дыма. Совсем как драконесса, оставшаяся в своей комнате.

– А это как посмотреть.

– Но ты в тот день тоже послала своих туда, – парировал Итан.

– Я помогала, чем могла, – повторила его слова королева. – И не более того.

– Может, ты и сегодня настроена помочь?

– Холстром, ты покупаешь или продаешь?

Волк внутри Итана рычал на него, готовый вырваться и начать все крушить. Он осадил внутреннего зверя и сказал:

– Послушай, я не склонен к играм.

– Жаль. – Королева разглядывала свои ногти с безупречным маникюром. – Сабина тоже не склонна. Все вы, волки, такие скучные.