— Сам пойдёшь! — крикнул ему вслед завхоз. — Я никого, кроме тебя, в эти драные обноски не одену!
— Пойду, пойду! — устало пробормотал под нос Натан Карленд, спускаясь по ржавому трапу.
Тут всё ржавое. Рассыпающийся, прогнивший корабль, прогнившие скафандры, гнилые люди. Завхоз так бесится не ради общего дела. Карленд отлично знает, что тот возит контрабанду, поэтому его беспокоит не груз их общего заказчика, а свой личный. Карленд много раз пытался найти, куда завхоз прячет нелегальщину, но, если ты не специалист по складскому учёту с четвертьвековым опытом, шансов у тебя нет. Попробуйте поймать фокусника в момент выполнения трюка. Но завхоз никогда не волновал Натана, это чужие недоступные деньги. У него не получалось зарабатывать свои. Если ты начинаешь в низшем сегменте, где небольшие объёмы и маленькая оплата, тебе хватает прибыли только на оплату текущих расходов. Со временем корабль неизбежно изнашивается, а ремонт стоит слишком дорого. В результате ты обрастаешь долгами и начинаешь работать чисто на погашение процентов. Карленд искал способы применить личный грузовик в нейтральных территориях, но конкуренция оказалась слишком жёсткой, его и били, и пытались убить. Все хотели за малые расходы сорвать хороший куш, а получалось лишь у тех, кто собирал отмороженных мерзавцев, готовых на всё. Приходилось возвращаться на обычные рейды. А это путь к банкротству. И, кажется, этот рейд последний. Профилактические работы двигателя не выполнялись лет пять, и в этот раз он перестал работать стабильно, из-за чего они прыгнули, непонятно куда. Канонир упрекает связиста за плохую работу, за то, что тот не успел восстановить после прыжка работу навигационного оборудования, из-за чего корабль, вместо того, чтобы полететь вместе с потоком метеоритов, полетел им в лоб, а без приборов пушки бесполезны, канонир не смог сбить парочку камней, которые разнесли им корму.
— Тут что-то есть, но пока не могу сказать, надо разобраться, — сказал Саймон Карленд, его сын, которого пришлось взять на место уволившегося связиста.
— Долго?
— Полчаса-час… не знаю, я тут ещё далеко не всё понимаю.
Натан сел в уголке и привалился к стене, чтобы немного подремать. Надо зайти в машинное отделение и поговорить с механиками, чтобы понять, на какую мощность они могут рассчитывать, только это уже неважно. Ситуация плоха настолько, что пора думать не о том, за сколько прыжков они доберутся до пункта назначения, а о самом примитивном выживании. Просто добраться до ближайшей гавани. Он уже не ждёт прибыли от рейда, наплевать на судебные иски от заказчика, которые неизбежны, потому что они, похоже, потеряли, как минимум, часть груза, а как максимум, угробили его полностью. Сейчас надо вернуться домой. Ему вспомнились студенческие годы, когда он подрабатывал на каникулах подводником. Там тоже ощущение пустоты и одиночества. До поверхности один прыжок, там воздух, люди, надёжная земля. Но ты можешь этот прыжок не сделать, а пропасть в глубине океана, и даже с современными системами поиска не факт, что тебя найдут. Точнее, найдут, но через месяцы и годы, так ведь и космические корабли обычно находят. И так же, как на море, — с мёртвым экипажем. Натан отлично понимал, что дышать воздухом и дремать в уголке рубки связи, это большая удача. Пока что им везёт, они ещё живы. Везёт, потому что это не Саймон плохо делает свою работу. Связист уволился, потому что половина оборудования выгорела, а денег на покупку нового у Карленда нет. Пришлось брать в рейд сына, потому что ни один связист не сядет на корабль, который кое-как видит и слышит лишь на самом близком расстоянии. Саймон попросту не мог дать канониру данные о метеоритной угрозе, все радары дальнего радиуса втихаря вынесли на помойку ещё перед рейсом.
— Я засёк какой-то катер, он отвечает в автоматическом режиме, это какой-то сборщик, — сказал Саймон. — Похоже, здесь работает «матка», но мы её не услышим. Надо идти вслед за катером и надеяться, что нас не расстреляют за радиомолчание в эфире.
Двоякое ощущение это признак крутейшего кризиса. Ты радуешься, что нашёл в открытом космосе людей, и боишься, что они тебя убьют. Идти вслед за чужим катером и не отвечать на запросы его хозяина это верный способ поднять панику на головном корабле. Они же не знают, что тут рация работает чисто до соседнего двора. Остаётся надеяться, что они запросят свой сборщик, а тот покажет их данные.
— Ты сбрось этому боту все наши коды, раз уж до «матки» не можешь докричаться, и перешли на мостик вводные.
Так, жизнь налаживается. Не будут по ним стрелять, у грузовика разворочена корма, каждому понятно, что у кораблика проблемы. Карленд поднялся на мостик и скривился от сладковатого запаха какой-то химии.
— Ради бога, Александр, не кури свою дурь во время дежурства!
— С-с-спокойно, это не он! — приподнялась с кресла второго пилота голая девица, вся покрытая татуировками. — Сашенька профи, он во время смены ведёт себя хорошо…
Карленд скрипнул зубами и сел на своё место. Первый пилот Александр Скрежечек привёл за пять минут до вылета проститутку и заявил, что она полетит с ним. Другого пилота на маленькой базе, где Карленд взял груз, банально не было, уговоры не помогли, и пришлось уступить. Отмороженная наркоманка ходила в одних туфельках, но вела себя прилично… ну, как сказать… насколько может вести себя прилично голая баба среди моряков космоплавания. Уверяла, что является ортодоксальной нудисткой, и двигалась совершенно неэротично, как-то по бытовому. Она не флиртовала, не провоцировала, от клиента не отходила ни на шаг, чтобы не появлялся соблазн воспользоваться шансом. Лезть к Александру с предложениями поделиться мог только чрезвычайно наивный человек, а все остальные сразу всё понимали при виде полутора центнера мышц и угрюмого взгляда. Поэтому проблем, вопреки древнему суеверию, не возникало.
— Скрежечек, Саймон обнаружил какой-то автоматический бот-сборщик, ориентиры у тебя на терминале, — буркнул Карленд. — Лети за ним, ищем хозяев.
— Так мы спасены?! — расцвела девица. — А я-то уже приготовилась к последнему в своей жизни траху.
Кажется, первый пилот слишком много болтает. Серьёзность ситуации до экипажа в целом ещё не доводилась, Александр явно понервничал и поделился своими опасениями с подружкой.
— Нет, мы все умрём! — буркнул капитан. — Скрежечек, ты нашёл катер?
Александр проворчал что-то невнятное и недовольное, но корабль развернулся и взял новый курс. Карленд не был пилотом, он плохо понимал, что показывали экраны и радары, но он хорошо разбирался в людях и безусловно верил квалификации своего первого пилота. Тот умел всё. С головой у него было плохо, что мешало работать в солидных компаниях, но как пилот он был безупречен. Поэтому Карленд терпеливо ждал.
— Кэп! Открой вторую кладовку, мне герметик нужен, швы в скафандрах промазать, — недружелюбно пробубнил завхоз по рации.
У Карленда нет денег, чтобы нанимать хороших сотрудников, поэтому механики не владели навыками ремонта скафандров, они и двигатель-то еле-еле обслуживали. Чинить такие вещи умел завхоз, но не делал этого принципиально. А тут сам побежал. Почему? Контрабандный груз требуется спасти. Не надо пока ему говорить, что они летят на крупный корабль, где помогут с ремонтом кормы, пусть починит скафандры.
Время тянулось медленно. Проститутка то дремала, то чем-то булькала, и по рубке плыл сладковатый дымок. Александр молча смотрел на экраны. И тут на связь вышел механик.
— Кэп, вторая секция двигателя сильно греется, надо отключать.
Пилот молча покосился. Они оба понимали, что это значит. Скорость упадёт процентов на тридцать, бот уйдёт вперёд и потеряется в потоке метеоритов. Найти «матку», опираясь только на приборы ближнего радиуса действия, практически невозможно. А вот чем дольше они следуют за ботом, тем больше вероятность найти «матку», просто посмотрев на карте пройденный путь, в этом мире всё логично, им достаточно будет выдержать общее направление, и тяжёлый корабль просто не успеет отойти от той точки, куда они будут стремиться. Боты вообще не уходят далеко от «матки», а этот ушёл, им явно не повезло, это, скорее всего, разведчик.
