Куст А я, как тот осенний куст, листочками уже не густ, а что остались, те в морщинах. И ветер мчится сквозь вершину. Век – день, и я на склоне дня. Воспоминаньями дразня, минуты мчатся сквозь меня неудержимо. Печаль Осени Подставлю ветру я лицо, простор окину взглядом: ну, где ты, красное словцо, под вязом ли, над вязом. Кленовый пламенный листок под ноги ветер бросит, с десяток невесёлых строк на нём напишет Осень. Пойму печаль её письма: не скрыться от напасти, в затылок дышит ей Зима и жаждет полной власти. Но слёз судьба не ставит в грош. Не плачь, моя подруга, и ты своё ещё возьмёшь. Недаром ветер с юга! Сэконд хенд Мятую обёртку бережно разглажу. Это вам не вёрткий, суетливый гаджет. На листок негладкий мысль перекочует: будет стих, загадка, всё, что захочу я. В детстве полунищем мы мечтать не смели о бумаге писчей или о портфеле. На столе тетради и блокнот – презент. А рука всё гладит листик сэконд-хенд. Хандра Нет солнышка. Итог таков: цветы и мы хиреем, давно я не пишу стихов ни ямбом, ни хореем. И серый свет и мёртвый лист унынья добавляют, и оптимиста пессимист во мне одолевает. Не в помощь горький шоколад и сладкий чай с лимоном, когда идёт такой разлад земли с небесным лоном. Но всё-таки, пусть нелегко душе, тоской объятой, ещё ей очень далеко до точки невозврата! «Украсил лист узорный…» Украсил лист узорный тропу и тротуар, а завтра дождь упорный погасит листьев жар. Да, песенка их спета, трава от них пестра. Последние букеты уносит детвора. Вот бабушка за ручку, опавшими шурша, ведёт по парку внучку и мыслит не спеша: «Листок хорош, как брошка. Вей, ветерочек, вей». А детская ладошка всё греет руку ей. Настроение
Вам, наверно, не до шалостей и не до мелочей, но послушайте, пожалуйста, ручей моих речей. Пожурчу хотя б с минуточку — и легче на душе. Впрочем, вы на эту удочку попадалися уже. (Выручай, самоирония, для слабого броня!) Но ведь вы не посторонние, понимаете меня. А кому ещё пожалиться, в ком сочувствия на грош? …Осень. Лист с деревьев валится, сеет скуку мелкий дождь. Грач Уже и вяз полураздет — прозрачен золочёный нимб. Задумчивее, чем поэт, расхаживает грач под ним. И на меня косит он глазом, какие, мол, твои дела, зачем и ты стоишь под вязом, нужда какая привела? Перед зимой тревожны птицы, ни лавок им и ни аптек. И пусть поможет прокормиться им сердобольный человек. Я знаю Я знаю, выцветут чернила, теперь зовущиеся пастой, немилым станет то, что мило, отмашку время даст – и баста. Какому зову отвечая, я извела бумаги гору? Печаль сменяется печалью. Смиряется мой неслух норов. В глазах растёт туман, однако бреду вперёд дорогой ясной. Прощайте, вещая бумага и мир насмешливо-прекрасный. Разведчик зимы Зимы, её разведки отряд передовой соседствует на ветке с испуганной листвой. Остаться не грозит он, его ничтожен вес, он прибыл к нам транзитом с заплаканных небес. Такой почти случайный, как чей-то там просчёт. И листопад печальный не завершён ещё. Гонец не настоящий, не обжигает щёк. Ещё придёт хрустящий, всамделишный снежок. Ноготки Цветы мне говорят: прощай… С. А. Есенин I На обомлевших стебельках головками повисли, и о букетиках-цветах не возникало мысли. Меж тем шёл снег и капал дождь. Под снеговым покровом я в полусумраке, но всё ж нащупала живого. И вот нечаянно далёк от стужи заоконной цветёт спасённый «огонёк» в стаканчике гранёном. |
