Стоило мне подняться, как я тут же замерла, словно истукан, перед большой, выбитой неизвестным мастером на стене, детальной картой мира. В голове промелькнуло сожаление, что у меня отнюдь не фотографическая память. После тщательного исследования карты, я направилась к библиотекарю, которая с любопытством поглядывала на меня.

– Добрый день, госпожа, – дружелюбно поздоровалась она первой. – Вижу, вы заинтересовались географией?

– Здравствуйте, – поприветствовала я пожилую, даже старую, я бы сказала, женщину, смущенно. – Я… Я просто смотрела.

– Ну что вы, деточка, не стоит краснеть за жажду знаний, – пожурила меня библиотекарь. Ее глаза на испещренном морщинами будто пергамент лице не выцвели, как у всех представителей преклонного возраста, а лучились светом, и из-за этого несоответствия она казалась моложе.

– Я принесла книги моей хозяйки, Урсулы Гринвуд, – призналась я и, положив список на невысокую стойку, добавила: – И вот, что она хотела бы взять.

Старушка забрала книги, отметила что-то в толстом, исписанном непонятными значками, журнале, затем бегло просмотрела записку госпожи и, не глядя на меня, поинтересовалась:

– А сами вы не хотите почитать чего-нибудь?

– Я? – растерянно поморгав глазами, промямлила: – Я не могу.

Библиотекарь, удивленно вскинув брови, уставилась на меня:

– Неужто госпожа Гринвуд изменила своим взглядам на образование и стала запрещать своим девочкам посещать читальню? Или такая очаровательная леди до сих пор читать не умеет?

Я впала в ступор. Похоже, она меня приняла за девушек из салона. В голову сразу ворвался вихрь мыслей.

– Нет, ну что вы… Я умею…Я бы с удовольствием, – даже стала запинаться от волнения, – но не знаю, как… получить разрешение посещать читальню.

Собеседница разразилась беззвучным смехом, быстро перешедшим в сухой кашель:

– Все до элементарного просто… Кхе-кхе… я запишу вас, сниму отпечаток … кхе-кхе… и все – можете идти выбирать книги. После чтения обязательно верните. В ином случае, уж поверьте, найти вас по отпечатку не составит никакого труда.

– Тогда давайте, – оживилась я, – записывайте.

Вот где я возможно отыщу информацию, необходимую, чтобы вернуться домой. Спасибо Урсуле за испорченный дневной сон!

Я назвала свое имя и временное место работы, на отсутствие фамилии библиотекарь негромко хмыкнула, но все же занесла меня в журнал. А потом она попросила приподнять руку ладонью вниз и не двигаться и, положив свою на стойку ладонью вверх, аккурат напротив моей, что-то еле слышно прошептала. От того, что произошло следом, я еле смогла сдержать крик восторга.

Магия!

Это была настоящая магия. Я видела, как мягкое желтоватое свечение появилось из руки старушки, тепло коснулось моей ладони, и снова вернулось к ней. Моя челюсть пробила пол и оказалась где-то в районе архива. Мне хотелось скакать от радости и плакать одновременно. Библиотекарь недоуменно посмотрела на мое ошарашенное лицо, но не стала комментировать, лишь пожелала приятного чтения и посоветовала обращаться к ней, если возникнут вопросы. Я двинулась к стеллажам, услышав вдогонку ее просьбу перед уходом забрать книги Урсулы.

У меня было всего минут десять, чтобы найти нужную литературу. В первую очередь, что-нибудь по политической и экономической географии, потом, пожалуй, что-то вроде магического справочника. Атлас удалось отыскать почти сразу же – раздел находился на первом ряду стеллажей, а вот со вторым было сложнее – под книги данной тематики была отведена добрая четверть зала.

В итоге, я все же смогла найти университетский учебник основ магического ремесла, забрала заказ хозяйки, поблагодарив библиотекаря, и пулей бросилась назад – я опаздывала и надеялась, что кухарка не будет держать зла на меня. Пока добежала, вся взмокла – солнце нещадно припекало, а на улице ни малейшего ветерка. К счастью, дорогу нашла быстро и по приходу первым же делом зашла в комнату обтереться влажной тряпочкой. Затем спустилась вниз и робко постучала в покои хозяйки. Раздалось приглушенное:

– Войдите.

Я поспешила последовать приглашению. В гостиной едва уловимо пахло ландышами и было сумрачно – окна скрывались под толстыми шторами темно-зеленого цвета, почти не пропуская свет, но я все же смогла рассмотреть немного обстановку. Колченогие, обитые зеленым же жаккардом с растительным узором, диванчик и два кресла, журнальный столик из темного дерева, на стенах – фисташкового оттенка шпалеры, на полу – некогда дорогой, но уже потрепанный ковер темно-изумрудного цвета. В одном углу, рядом с дверью в спальню – искусно выполненная скульптура дерева, в другом – разместилось зеркало в полный рост, напротив которого стояла Урсула, всматриваясь в собственное отражение и бросив через плечо:

– Книги положи на стол.

Я быстро избавилась от ноши и, посчитав свой долг выполненным, двинулась к выходу, когда в воздухе прозвучало, словно гром среди ясного неба:

– Вечером ты займешь комнату Лорелин, а с завтрашнего дня – начнешь обслуживать гостей.

– Но…

– Есть возражения? – вопросительно приподняла одну бровь женщина, повернувшись ко мне.

– Я… не сильна в этом, – возразила я, пытаясь успокоить заколотившееся сердце. С одной стороны, такое скорое повышение по карьерной лестнице радовало – прощайте грязные тарелки и тяжелый физический труда, но, с другой стороны, развлекать богачей меня не прельщало.

– Ты симпатична и умна – этого достаточно, – сказала, как отрезала Урсула, и вновь вернулась к своему двойнику в зеркале, всем видом показывая, что разговор окончен и возражения больше не принимаются.

Ошарашенная новостью, я поплелась на кухню, где меня уже ждала встревоженная София:

– Вернулась! Я уж думала, ты снова потерялась или еще чего случилось по дороге. Что такое? На тебе лица нет!

– Нет, – я замотала головой, пытаясь собраться с мыслями. – Госпожа приказала мне с завтрашнего дня работать в салоне…

– Ох, счастье-то какое! – кухарка на радостях обняла меня. – А чего тогда будто сама не своя?

Я ничего не ответила, растерянно катая луковицу по столу.

– Это получается, будешь вместо Лорелин, да? Свято место пусто не бывает. Ну и здорово, – продолжала бормотать женщина, и вдруг спохватилась: – А как же с рецептами?

Вынырнув из раздумий, предложила кухарить сразу после завтрака – хоть девушки и неплохо зарабатывали на чаевых, но лишняя копеечка не помешает, да и не хотелось Софию огорчать. Та облегченно вздохнула, мы сообща помыли посуду после обеда и стали готовить ужин – запеченного карпа в сметане с луком, легкий овощной салат и творожную запеканку с компотом. Рыба хоть и лежала без воды с самого утра, все еще трепыхалась, и пришлось повозиться, чтобы она не подавала признаков жизни. Мысли роились в сознании, словно побеспокоенные пчелы: магия, новая комната, работа в салоне – слишком много событий для одного дня.

Предложила кухарке для гостей сделать разных видов канапе, потому как не было ни сил, ни желания долго корпеть над закусками. Пока женщина мыла фрукты, редис и помидоры, я начала вырезать формочкой ровные квадратики и кружочки из сыра, ветчины и обжаренных ломтиков хрустящего хлеба. Дальше в ход пошли и маринованные огурчики, и кусочки засоленной форели, и перепелиные яйца. Справились быстро, и София сама понесла наше кулинарное творение наверх – все никак не могла насмотреться на «пики», как она сама назвала их. Вернулась довольная и сияющая, как начищенный самовар – госпожа одобрила новое блюдо и даже приказала отложить для нее несколько штучек, каждого вида по одной.

К тому моменту, когда за столом собрались все, я морально и физически выдохлась и совсем не обратила внимания, как на кухне воцарилась непривычно гнетущая тишина. Не заметила и странные переглядывания между девчатами – была занята вытаскиванием ненавистных костей из карпа и единственное чего хотелось – это пойти наконец в свои новые хоромы и лечь спать.

– Что-то отвару захотелось, – преувеличенно громко, посреди стоявшего безмолвья, произнесла Диана и встала из-за стола, чтобы набрать кипятку, бурлившему в котелке.