— Ты чего это? — парень попытался дернутся, но застыл — я надавил ножом и по его шее заструилась пока тонкая, струйка крови.

— Пошли на улицу, к машине. Дернешься — зарежу. — я совсем не врал, желание ткнуть его ножом просто физически давило на меня — я прекрасно понимал, что у этих молодых ребят я не первый и в живых меня оставлять никто не собирался.

Я, не отпуская свою жертву, переместился парню за спину и ногой подтолкнул вперед, продолжая висеть на нем и тесно прижиматься к его спине — стоило ему вырваться, он бы просто забил меня, любое резкое движение накрывало меня темнотой и приступом тошноты.

Так, двигаясь в стиле, все еще популярного, танца ламбада, мы дошли почти до входной двери.

— Стой.

— Что?

— Где скотч? Где ваш скотч?

— Какой скотч?

— Не беси меня. Где скотч, которым меня связывали?

Бандиты оказались запасливыми. Я, продолжая обвивать парня, как лиана ствол дерева, вместе с пленником, медленно наклонился, заставил его взять две катушки клейкой ленты, после чего мы продолжили путь к припаркованной на улице машине.

— Открывай машину. — я подвел парня к багажнику: — Ключ брось на землю. Залазь в багажник.

Пока этот урод заматывал свои ноги скотчем, все было нормально, но оставались еще руки. Я заставил его вытянуть, сомкнутые вместе, кисти вперед, после чего начал обматывать их одной рукой, второй продолжая держать нож у его шеи.

Он попытался! Он попытался схватить руку с ножом своими руками, но я не стал бороться за острое лезвие, а просто с силой опустил крышку багажника на коротко стриженную голову. Этого хватило. Пока этот умник хлопал глазами, пытаясь прийти в себя, я, не обращая внимание на выроненный нож, двумя руками перемотал его руки остатками скотча, после чего спокойно вытащил из пустого багажника домкрат, «баллонник», свой нож, его нож из кармана джинсов и его кошелек с тонкой стопкой бумажных купюр и водительским удостоверением на имя Шмакова Антона Борисовича, категорий «А», «В» и «С».

— Ну что, Тоша, поехали? — я прекрасно понимал, что вторым мотком скотча я не смогу примотать руки своего пленника к туловищу — скорее всего он начнет сопротивляться и результат может быть спорным, поэтому, мне оставалось только рискнуть.

Я захлопнул крышку багажника, завел машину и поехал.

Попытку сбежать Антон предпринял, когда я преодолел примерно половину пути. Я всю дорогу посматривал в заднее зеркало и момент, когда крышка багажника поднялась, я не пропустил — затормозил, после чего, аккуратно, до толчка, сдал назад.

Дорога была узкой и не особо загруженной, поэтому мне в зад никто не врезался. Вылезал из салона я медленно, под крики замерших на обочине людей.

Гражданин Шмаков лежал под багажником «Тойоты» и испуганно лупал на меня глазами.

— Ты что делаешь, тварь? Вытаскивай его оттуда скорее…- оглушительно заорала мне прямо в ухо какая-то тетка, подкравшаяся сзади.

— Иди на хер отсюда, вызывай ГАИ. — я выщелкнул лезвие и обернулся к женщине. Видимо, вид мой был очень страшный — весь грязный, с запекшимися от своей крови волосами на голове, с разводами крови Антона на рубашке впереди и острой «выкидухой» в руке, так что боевая тетка испуганно взвизгнула и отпрянула с проезжей части.

Следующие минут тридцать я провел в ожидании, привалившись к багажнику машины. Антон продолжал лежать внизу, лишь иногда постанывая, но не делая новых попыток побега. Вокруг меня собралась приличная толпа, в которой женщины громко призывали мужчин «дать мне пи…», и освободить «несчастного мальчика», а мужики, поглядывая на мой, выглядевший опасным, нож, только хмуро отбрехивались. Многие, устав ждать, уходили, но их место занимали новые зеваки.

— Ножик брось, стрелять буду! — этих слов, что заорал мне «гаишный» старлей, едва высунувшись из подъехавшей «канарейки» я последние десять минут ждал, как манны небесной, так как мне, под палящим солнцем становилось все хуже и хуже.

Я отбросил нож в сторону и приподнял руки.

— Я опер из Дорожного РОВД, удостоверение у кармане рубашки. Меня пытались убить, этот, под машиной — один из нападавших.

Толпа, как только я сбросил нож, колыхнулась ко мне, но второй «гаиншик» громко заорав и широко расставив руки, бросился им на перерез.

— Где удостоверение? — старший лейтенант с пистолетом в руке осторожно приближался ко мне.

— В кармане рубашки.

Гаишник протянул руку, но, в последний момент, видимо уловив исходящий от меня запах, отдернул ее назад:

— Сам достань и разверни.

Удостоверение мое было в порядке, звание и должность соответствовали и срок действия еще не истек.

— И на хера ты его под машину запихнул?

— Он из багажника сбежать пытался, я дал задний ход и его придавил. Считаешь, лучше бы он сбежал?

— Да что он сделал то тебе?

— Я же говорю — под предлогом покупки машины заманили меня в здание под расселение и попытались убить. Я опер по угонам и девка, которая, якобы, машину хотела купить — врал я напропалую: — мне сразу не понравилась, и я решил проверить. Они на здание даже табличку повесили, типа, нотариальная контора. Там меня с девкой этой еще двое ждали — этот, что под машиной, и еще один типок. Меня, сразу как вошел, по голове огрели, потом второй с девкой поехали ко мне домой, а этот остался ключ от машины искать — я его, пока падал, успел в щель.

— А потом я освободился и этого самого…- я потряс руками с остатками скотча на кистях: — в плен взял ну и за подмогой поехал. Давай, вызывай еще кого-то и поедем скорее ко мне домой, а то у меня жена с ребенком могут дома появится. Только за этим, что под машиной, смотрите внимательно, я думаю, что за ними не один трупешник имеется.

«Скорая помощь» примчалась через пару минут. Я продернул машину вперед, пострадавшего уложили на носилки и в сопровождении инспектора ГАИ, снабженного инструкцией, что необходимо получить справку, что гражданин в условиях ИВС содержаться может, повезли в больницу.

Старший лейтенант, с сомнением, помотал головой, но предложил, если я в силах, ехать на моей машине, показывать дорогу до дома, поддержку он обещал уже на месте.

Как я и опасался, поддержка в виде еще одного экипажа ГАИ прибыла к моему дому одновременно с нами, задолго сообщив всем заинтересованным лицам о своем прибытии задорными звуками милицейской сирены.

— Вон один из уродов побежал! — я заорал новоприбывшим сотрудникам, высунувшись из окна: — Догоняйте его!

Два пожилых старшины, суд по виду, к пробежкам не склонные, сделали вид, что меня не слышат-не понимают, из машины не вылезли, пришлось, притопив педаль газу, заставить «тойоту» заскочить на поребрик, после чего направить ее, по газону, наперерез бегущему человеку.

— Да ты что творишь? — подбежавший «гаишник» попытался вытянуть меня из-за руля: — Ты совсем дебил, что ли⁈

Беглец, зажатый между бампером иномарки и стеной дома, смотрел на меня квадратными от ужаса глазами.

— Не трогай меня, у меня ноги не идут. — я оттолкнул руку «гайца»: — Этого держи, он тоже на меня нападал.

— Гражданин, вы в порядке? — один из, подбежавших неторопливой трусцой, старшин, осторожно протиснувшись между «тойотой» и стеной дома, заботливо подхватив, белого, как известка, парня под локоть, осторожно потянул его на себя: — Ничего не болит?

— Я вам говорю, это второй нападавший! — я кое-как выкарабкавшись из кабины «тойоты» пытался достучаться до, глядевшего на меня с все большим сомнением, инспектора дорожного движения: — Там еще баба должна быть.

— Да не знаю я его! — очухавшись, заорала «жертва ДТП»: — И бабы никакой не знаю! Можно я пойду, у меня все в порядке. А этого психа надо в «дурку» сдать, пока он половину Города не перекалечил.

— Ты спроси его, что он в подъезде делал — уверен, начнет пургу всякую нести. В любом случае, не отпускайте его, он по подозрению в убийстве задержан. Старший лейтенант, пошли скорее в квартиру, а то у меня сердце не на месте!