Локация — третий этаж Вождисткого РУВД, один из кабинетов ОУР.
Судя по цветущему виду Брагина, сделка прошла на отлично. За мою машину он получил восемьсот тысяч рублей. Ожидаемо, жулики из «Империума», бумажек ему никаких не дали, но сообщили, что машину он может выкупить обратно в течении недели, больше держать ее они не собираются, но если он принесет еще и техпаспорт от моего автомобиля, то получит еще двести тысяч сверху.
— Ну что, ты доволен?
— Паша, а может быть еще и техпаспорт им сдадим? Я бы на двести тысяч…- аппетит к моему аморальному другу приходил во время еды, но я его жестко «обломал», посоветовав умерить запросы и готовится к ночной работе.
— Что надо делать?
— В каком смысле что⁈ Машинку мою обратно вызволять. Поедем ночью, вскроем замки на боксе, и заберем мою машину. Ну, и еще там должен быть «Москвич» старенький, его тоже утащить надо. Или ты думал я машину тебе отдал, чтобы ты свои финансовые дела поправил?
— А если попадемся?
— Кому? Моя машина — это моя машина, то, что ее сдал в ломбард какой-то Барыгин не моя вина, а моя беда. А «москвич» в розыске, как угнанный находиться, и я инициатор розыска, так что, если нас «ночная рота» ГАИ задержит, то мы герои будем и молодцы.
Брагин недоверчиво покрутил головой, но явных изъянов в логике моих рассуждений не нашел и поэтому был вынужден согласится.
Ночь. Локация — окрестности аэровокзала «Норд», неизвестный проулок.
К сожалению, до навигаторов еще лет двадцать, а ночью все выглядит совсем не так, как днем, поэтому я тупо заплутал. Машина беспорядочно крутилась по хаотичным проулкам и тупичкам, мощные фары бессильно высвечивали, похожие на друга друг, бетонные стены и деревянные сараи. Виктор Брагин начал ныть, что ему завтра на работу, только сидящий на заднем диване Демон сохранял философское спокойствие и невозмутимость.
— Стоп. — внезапно скомандовал я сам себе и сдал назад, внимательно глядя в зеркало заднего вида: — Демон вперед!
— Ты зачем собаку выпустил? — не понял Брагин.
— Сейчас увидишь…
Из-за угла, с истошным гавканьем выскочила давешняя шавка, как вдруг заткнулась, когда к ней, огромными прыжками, метнулась черная тень. Дворняга взвизгнула от страха и, припав к земле, замерла, а Демон вежливо понюхал ее где-то, в районе хвоста.
— Вот теперь пошли.
Честно говоря, выпросив в отделе главного сварщика Завода, на сутки, круто выглядящие, ножницы-болторезы, я рассчитывал на несколько иной эффект — одно движение могучих плеч и дужка замка, жалобно звякнув, в моих мечтах повисала на дужках. Реальность оказалась гораздо более суровой. Несмотря на все мои усилия, ножницы перекусить дужку не смогли, оставив на ней глубокое, но, не сквозное, углубление. Пришлось нести чудо иностранной техники назад, в багажник, и пользоваться старым, проверенным способом, с помощью обломка пилки по металлу, обмотанной с одной стороны чудесной синей изолентой.
Сорок минут работы, и дужка с толстый палец толщиной, распалась. Мы с Виктором навалились на створки ворот и они, заскрипев, распахнулись.
Слава Богу, моя машина была на месте. Я достал из кармана ключ и распахнул дверь, уселся на водительское сидение, подвинул его ближе к рулю и ключ в замке. Рокотнул стартер и мотор завелся, я подождал пару минут и выкатил машину из бокса. Старый «Москвич» стоял рядом с моей ласточкой. От него ключей у меня не было, но было приспособление для жесткой сцепки, поэтому я подал «Ниву» задом и с помощью Брагина зацепил ветерана советского автостроения к своему вездеходу.
Кроме двух машин в боксе стоял, накрытый чехлом, японский мотоцикл, очевидно, любимый чоппер одного из владельцев «Империума», но пакостить и курочить дорогую технику я не стал, о чем, впрочем, впоследствии, не раз пожалел.
Тащить «Москвич» на буксире было тяжело, короткую «Ниву» постоянно мотало из стороны в сторону, поэтому я дотащил его до освещенного кольца у аэровокзала и оставил там, приткнув к высокому, двухметровому сугробу, слегка закидав престарелый автомобиль снегом.
Брагин уже усвистал домой на «Ниссане», клятвенно пообещав мне завтра пригнать «японца» к Дорожному РОВД, а я покатил к своему дому — спать оставалось только пару часов.
Следующий день.
— Тебе вчера какой-то Григорий Андреевич звонил. Слышно было плохо, но я поняла, что примерно через десять дней он приедет в Город, только просил об этом никому не говорить. Ты кушать будешь? — этими словами встретила меня Наташа, когда я, даже не открыв глаза, ввалился на кухню.
— Положи пожалуйста что-нибудь пожевать, а то я не проснусь… — я тяжело плюхнулся на табуретку.
— Ты вчера во сколько приехал, а то я тебя ждала-ждала, но не заметила, как уснула…- девичья ладошка взлохматила мне волосы, и я замурлыкал от удовольствия.
— Я в четыре приехал…- я попытался уронить тяжелую, мутную голову на прохладную столешницу, но в последний момент замер, чуть не упав лицом в, быстро подставленную, миску с горячей пшенной кашей.
— Паша! — Наташа присела передо мной, и я скосил взгляд на грудь и бедра, выглядывающую из-под короткого халатика, прихваченного поясом на талии: — Ты же убиваешь себя такой работой! Ну остановись, выбери что-то одно, все равно всех денег не заработаешь. Нам же хватает, живем нормально, особенно по сравнению со многими.
— Солнышко встань, а то я не сдержусь, а сейчас Кристинка из ванной придет… А насчет денег — пока рано, я не могу остановится. Пока есть возможность, надо заработать столько, чтобы до конца жизни жить, как при социализме — с уверенностью смотря в будущее. Лет через десять все устаканится, таких как мы от всех кормушек отожмут, и останется только то, что заработаем за эти несколько лет. Так-что придется пока потерпеть.
— Ну хорошо. — Наташа встала, нервно оправила халат, начала разливать кофе по чашкам: — Но ведь твой бизнес приносит в месяц раз в десять больше, чем твой милицейский оклад, а времени на это ты тратишь гораздо больше. Может быть уволишься? Зачем тебе эта служба? Что ты на ней хочешь добиться? Пенсию в сорок пять лет? Но это смешно! Сейчас даже на военные пенсии выжить невозможно, мне на работе ребята рассказывали, как их родители прозябают.
— Нет, Наташа, пока не получается. Во-первых, мне моя работа нравится…
— А во-вторых?
— Во-первых достаточно. Спасибо за завтрак, давайте, собираться, я пока Демона выведу…
— Но ты пообещай подумать, что от одной работы надо отказаться.
— Подумать обещаю.
Дядьку с усами — владельца «Москвича», я вызвал по телефону, после чего мы, заехав за экспертом в их лабораторию, находившуюся в трехстах метрах от РОВД, поехали в сторону аэровокзала. К моему облегчению, заснеженный «москвич» так и стоял в уголке площадки перед зданием аэровокзала — никому до него не было денег. Ожидаемо, никаких отпечатков криминалист найти не сумел, а может быть не захотел возиться в, промороженном от ночного холода, салоне старого автомобиля. Потом мы долго тянули старого «москвича» до какого-то гаража, где у хозяина были знакомые, так как я рассказал ему запутанную историю, о том, что его машину хотят вывезти за границу, уже продав за валюту какому-то миллионеру — коллекционеру, и лучше будет до поры, до времени, машину спрятать в надежном месте, пока все не утрясется.
Как результат все эти хлопоты со старым автомобилем закончились отказным материалом, то есть принесли мне только моральное удовлетворение и осознание того, что жулики из ломбарда «Империум» понесли материальные потери, наше следствие эту фантастическую историю, о сданном в ломбард и чудесным образом, найденным на стоянке автовокзала не приняло бы ни под каким видом.
Тот же день. Локация — окрестности «Колизея».
Я тихонько спустился в подвал под вывеской «Комфорт плюс» и пристроился в спину пенсионерки, которая выкупала у, сидящего за зарешеченным окошком, мужчины по имени Лев золотое колечко. Пока бабушка долго и многословно благодарила Льва за его работу, что у него всегда можно перехватить немного денежек до пенсии, я стоял молча, ничем не выдавая своего присутствия. Стоило клиентке удалится, я выпрыгнул, как черт из коробки.
