Разбудил Робертса отдаленный звон гонга. Во сне он пробирался по какому-то темному коридору, и сейчас, проснувшись с тяжелой головой, не мог понять, где находится. Приподнявшись на локте, Робертс увидел, что, кроме него, в комнате спят, натянув на голову одеяла, еще три человека. Чувствуя себя измученным и раздраженным, он спрыгнул с койки. Звон гонга сразу же прекратился. Робертс выглянул в иллюминатор на пляж. Уже начинало темнеть. Вдруг он почувствовал запах жареного мяса. До этого Робертсу не приходило в голову, что он голоден. Посмотрев по сторонам, Робертс увидел, что на каждой парте стоит поднос с порцией мяса и жареной картошки. Схватившись за стояки двухъярусных коек, он крепко их потряс. Ошарашенные, что-то бессвязно бормоча, на пол спустились Хаммел и Моррисей. Из-под одеяла четвертой койки показалось худое лицо голубоглазого юноши. На вид ему было лет двадцать. Его светлые волосы казались почти белыми, а выступающий подбородок с маленькой ямочкой свидетельствовал об упрямстве и драчливости. Юноша злобно уставился на Робертса.

— Тебя зовут Неле Берген? — спросил капитан.

— Да, — грубо ответил юноша, угрожающе свесив с койки тонкую, но мускулистую руку. — А ты кто такой?

На какое-то мгновение в Робертсе закипела злость, но он сдержался и даже почувствовал некоторый интерес. Он выдернул Бергена из койки. В воздух полетели матрас, простыни, одеяло, и секунду спустя Берген оказался на полу под кучей перепутанного постельного белья.

— Можно было бы догадаться, что я твой начальник, — сказал Робертс. — Но не в этом дело. Мне не нравится твоя манера разговаривать. Хватит прятаться в простынях. Лучше повтори мне, что ты сказал, еще раз. Если ты, конечно, ничего себе не повредил.

Хаммел и Моррисей переглянулись и, взяв подносы, вышли на пляж.

Берген появился из-под спутанных простыней, как ягуар из чащи. От его удара Робертс отлетел к стене, успев наотмашь ударить в ответ ладонью по лицу. Раздался хлопок, подобный выстрелу из пистолета. Затем, обхватив одной рукой ноги Бергена и перебросив его через плечо, капитан швырнул новобранца на койку второго яруса.

— Что ж, начнем сначала. Звонок разбудил одного из твоих товарищей по комнате. Время идет, а через 30 минут, мы должны быть в комнате № 18. Мне было бы намного приятнее позволить тебе и дальше спать, если бы не мои служебные обязанности. Поэтому, исполненные глубокого почтения, мы приказываем тебе избавиться от объятий Морфея.

Схватившись руками за койку, Робертс начал ее трясти. Бергена подбрасывало в воздухе, как корабль, попавший в ураган.

— Решай, пожалуйста, — сказал Робертс, — оставаться ли тебе в кровати или же вставать. Естественно, все зависит от тебя самого.

Комната в глазах Бергена ошалело плясала.

— О'кей. Я встаю.

— Еще одно короткое слово, — сказал Робертс, вежливо отступив, когда Берген сконфуженно свесил ноги с койки. — Оно умаляет эгоистичные порывы тех, кто готов на все ради званий. Это — всего лишь коротенькое слово. Но какой уважающий себя человек может произнести его без того, чтобы оно не застряло у него в горле?! Его выворачивает, тошнит, он чувствует себя дешевкой, но…

— Сэр… — Берген уставился на Робертса.

— Оно, — улыбнулся капитан. — Как это слово радует мою душу! Вставляй его в разговор со мной время от времени. Это укрепит нашу дружбу.

Спрыгнув с койки и схватившись за поручень, Берген сказал:

— Прошу прощения, сэр. Я всегда просыпаюсь в плохом расположении духа, когда ложусь уставшим. А я был просто вымотан. Я…

— Больше ни слова. Я все понимаю. Поверь мне, начиная с этого времени я буду будить тебя лишь нежнейшим шепотом. Но время бежит. Бери свой поднос.

— Да, сэр.

Берген уселся за ближайшим столом и взглянул на Робертса, который в этот момент звал Хаммела и Моррисея.

— Лучше возвращайтесь. Эта голограмма настолько реальна, что, мне кажется, я слышу, как вокруг меня гудят комары.

Вернувшись в комнату, двое друзей закрыли за собой дверь.

— Неплохо было бы узнать, как все это устроено.

— Лучше поберечь силы для комнаты номер 18, — возразил Робертс.

Усевшись вчетвером в комнате, новобранцы быстро поели. Секундная стрелка на стенных часах неумолимо накручивала круги.

Униформа, о размерах которой, по словам полковника, не следовало волноваться, едва ли им подходила: узкая в плечах и свободная в талии, она сковывала мышцы, когда они поднимали руки. Выражая свое отношение по поводу этих «мешков», Робертс, Хаммел и Моррисей не стеснялись употреблять короткие, но выразительные слова.

— Вначале у меня была такая же проблема, — отозвался Берген. — Не понимаю, как это получилось, но форма растянулась, где необходимо, и сжалась в тех местах, где она висела. Сейчас одежда сидит на мне прилично.

— Еще одна загадка, — сказал Робертс. — Пошли, уже почти 18.30.

Они вышли и проследовали вдоль коридора. Дойдя до комнаты под номером 18, отворили дверь и вошли. Яркий, какой-то особенный туман внутри комнаты заставил их на мгновенье остановиться. Затем они переступили порог и, закрыв за собой дверь, стали оглядываться по сторонам. Сейчас, после яркого света комнаты, коридор казался ужасно мрачным. Наконец четверо новобранцев тупо уставились на закрывшуюся за их спинами дверь с номером 18. Они казались завороженными. Робертс толкнул дверь, но она не поддалась.

— Подождите. Ведь мы только что там были, — покачал он головой.

Мысленно Робертс представил себе, как они в 18.30 подошли по коридору к комнате, вошли в дверь и, не поворачиваясь — это он помнил точно, — вышли через ту же дверь, закрыв ее за собой и оказавшись в тускло освещенном коридоре.

— Это уже другой коридор? — спросил Хаммел.

— Подожди-ка, — отозвался Робертс. — Там позади был туман. Зачем, по словам полковника, мы должны были явиться сюда?

— Для прохождения восьмичасового курса ориентации, который ознакомит нас с методами их работы, а также со спецификой операции «Новое голосование».

Все четверо замолчали.

Теперь они откуда-то знали, что операция «Новое голосование» заключается в том, чтобы убедить две дюжины мелких королей и князьков согласиться на строительство ремонтно-оздоровительного центра на их планете. Сейчас Робертс мог ясно представить себе скалистый берег ее единственного континента, ее маленькие фермы и надменных правителей. И хотя картины, всплывшие в его мозгу, были вполне реалистичны, он сам себе заметил: «Это — информация, которую предоставила Ассоциация развития жизни в космосе. Но, чтобы судить о чем-то, нужно все увидеть своими глазами».

— Дайра гоу нашт? — произнес Хаммел каким-то странным тоном.

Робертс без труда понял смысл фразы.

— Получается, что в этой комнате знания сами по себе впитываются в мозг.

— Мы даже владеем их языками! — изумленно заметил Моррисей.

— И все мы — члены строительной корпорации «Гаружик»! — добавил Нельс Берген.

АЖК хотела, чтобы кто-нибудь взялся за строительство ремонтно-оздоровительного центра. И вот это случилось! Строительная корпорация «Гаружик» готова подписать контракт. Что представляет собой эта организация, АЖК не знала. От лица строительной корпорации «Гаружик» выступал Звездный патруль.

Когда они вернулись в свою комнату, их ждал еще один сюрприз. Новобранцев не удивило, что часы показывают 21.56. Теперь они могли себе представить, что прошло много времени, и были внутренне готовы к этому. Чего они никак не могли подозревать и что было трудно заметить в тускло освещенном коридоре, так это изменения в их внешности. В ванной комнате перед зеркалом никто из четверых не мог себя узнать — на них смотрели удивительные лица незнакомцев.

Когда они, помывшись, готовились ко сну, Робертс спросил:

— Полковник сказал, что мы там познакомимся с методами их работы?

— Да, — ответил Хаммел.

— Не понимаю, что тут общего с методами их работы? — сказал удивленно Моррисей.