«Ты не лебедь ведь избавил,

Девицу в живых оставил.

Ты не коршуна убил,

Чародея подстрелил.»

Отмечает А.С. Пушкин, демонстрируя свой не последний градус.

Нельзя уверенно сказать, насколько грубо обошлись с Эрешкигаль, и даже в том, что честь ее Нергал не тронул, и брак, заключенный между ними, был только видимостью для Метрополии, нельзя быть уверенным, как покажут последующие события. Дело в том, что, если вам известен миф об Озирисе, его значительной частью была сборка Озириса по частям и беременность «чудесным образом» Инанны. Естественно, Инанна ничего такого делать не собиралась. Другое дело – Эрешкигаль. Лишенная должности, запертая в Куре, преданная сыновьями вдова, насильно выдана замуж за любовника своей сестры –убийцы мужа. Остается лишь догадываться, что происходило в душе этой женщины.

Вот рельеф греков, где присутствуют все главные лица. Аид и Персефона. Рельеф из Локр. Терракота. 470–460 до н. э. Национальный музей (Реджо-ди-Калабрия).

Это молодожены Эрешкигаль и Нергал (Персефона и Аид) и два петуха в ногах и на коленях – Нингишзида и Намтар, ставшие мальчиками на побегушках у Нергала.

База стазиса и ее коллектив Плеяды чуть позже перейдут под начальство Ниншубур, вместе с ней и все лаборатории с оборудованием и инструментами и сами Плеяды. Именно это означает виденный нами выше Великий Аркан №17 «Звезда». Пока же повсюду царила неразбериха и хаос.

А Гештинанна? Ее муж стал сообщником убийц ее любимого брата, предателем ее клана, разменявшим свою честь на сомнительную должность и презрение окружающих.

Так или иначе, женщины тайно договариваются об операции ЭКО с генетическим материалом Ниназу, очевидно, хранящимся в холодильнике. Эрешкигаль «съедает гранат», а точнее «фингерлайм» – «еду мертвых» – она оплодотворяет свою яйцеклетку генами Ниназу. Поскольку Эрешкигаль ход с континента закрыт, инкубатором станет Гештинанна, которая после операции просится к Энки и ее отпускают, либо же она ускользает незамеченной. Любопытно, что этим двум женщинам – матерям Спасителя – и суждено было стать прообразами черной и белой Богородиц, чей культ успешно пережил и Шумер, и Египет, и Ассирию с Вавилоном, и занял краеугольное место в православной и католической версии христианства. Но это случится спустя тысячи лет. Пока же началась война.

«Ах, Солон, Солон! Вы, эллины, вечно остаетесь детьми,

и нет среди эллинов старца!.. Какое бы славное или великое деяние

или вообще замечательное событие ни произошло, будь то в

нашем краю или в любой стране, о которой мы получаем

известия, все это с древних времен запечатлевается

в записях, которые мы храним в наших храмах…»

Жрец из города Саис в диалоге «Тимей»

Платон

Первая война должна была быть скоротечной – у колонистов не было еще ни многочисленных армий, ни номов, связанных в единые государства. Нельзя сказать точно, кто первый попытался нейтрализовать противника, нельзя почти ничего сказать о ее ходе. Можно ознакомиться с рассказами греков о Гигантомахии и красочных, ярких рассказов индусов о бесчисленных сражениях богов, но они мало что дают для объективного анализа.

Тем не менее, мы все-же попробуем восстановить общий ход событий, исходя из обретенной логики. Ясно, что, потеряв второго сына, и поняв, что База заблокирована, Энки не стал ждать. Первое, что было сделано, это ретрансляция информации о мятеже на Нибиру и, соответственно, корабль дальнего следования. Не исключено, что здесь было использовано оборудование, стоявшее в Великой пирамиде. И второе, он не мог не ждать чего-то подобного. В его распоряжении были взрывчатые вещества, какое-то оборудование для генерации землетрясений, которым он воздвигал горы и выворачивал пласты с полезными ископаемыми. Были взрывчатые вещества и средства самозащиты от дикарей. Автор полагает, и надежда эта греет его душу, что ущерб мятежникам был нанесен значительный. В ходе первого удара Энки должен был уничтожить все летательные аппараты, до которых мог дотянуться. С другой стороны, психология людей такова, что войны из мирного состояния начинаются постепенно. Люди не хотят втягиваться в это новое для себя состояние, надеются, что их неприятель образумится и успокоится, тем более речь шла о близких людях. Это могло сильно ограничить удары по живой силе и критической инфраструктуре. В таком случае сила взаимных ударов возрастала раз от раза, как это происходит с колебательной системой, входящей в резонанс.

К сожалению, в ходе боевых действий все зашло очень далеко. Энлиль и его сыновья утратили разум настолько, что в ходе столкновений было уничтожено значительное число водных баз Энки, и в конце концов сама платформа Энки-Нинки, она же Тиамат, она же Дугу «Серебристый холм» вместе с экипажем. Этот удар по инфраструктуре лишил колонию связности, а резкое сокращение транспортных средств трансокеанского сообщения лишило возможностей колонистов разрабатывать месторождения Западного полушария. Как мы это с вами видели в Главе 12 второй части, по многочисленному экипажу Тиамат в пятом месяце (конец июля-август, как раз праздник восхода Сириуса) даже проводились поминальные ритуалы.

Не менее красочно в древних сказаниях описано уничтожение Змея с воздуха поражением электрическим разрядом. Этот «подвиг» приписывается то Энлилю, то Сету (Нергалу), и, когда речь идет о Георгии-Победоносце, поражающем Змея в водоеме, это именно этот момент.

Впечатляет способ, которым был вызван Энки, что позволило сжечь его платформу и его основное транссредство. Подручные Нергала устроили массовую казнь и жгли членов команды и потомков от браков людей из команды Энки живьем по одному. Казнь остановили только когда прибыл сам Энки, что и позволило уничтожить его царство без риска задеть само первое лицо. История этих зверств красочно и с пиететом излагается как у индусов, так и у тех же татар в рассказе про истребление Змея и сжигание его детей на месте нынешней Казани (11), но, вообще, этот сюжет известен так или иначе во всех уголках планеты, он дошел даже до самой периферии – американских индейцев. И конечно, описание битвы со Змеем не могло обойти Месопотамию.

«Он в нутро Горы проник, он разбросал там свое семя,

Вся эта каменная поросль его своим царем избрала,

Он среди них, словно дикий бык, воздымает свою силу!

Гранит, Базальт, Диорит, Камень «гусиный», Гематит,

Алебастр-воитель – вот его воинство, что грабит грады!

В гору зубы драконьи они вонзили, деревья они погубили.

Боги градов пред его силой на сторону его склонились.

О царь мой, себя на престол он возвел,

Он не тратит времени даром!

Нинурта, владыкою, тебе подобным,

В Шумере он себя считает!

Асаг, его жуткие Сути кто уничтожит?

Его мощные брови кто ощиплет?…

Асаг ежедневно границы ширит, силою забирая земли.

Ты кольца богов не хватаешь…

Герой пред собою неукротимую бурю нестись заставил.

Вздымая пыль, опуская пыль,

Холмы с низинами перемешал, все впадины засыпал.

Он уголь сгрудил, он раздул пламя -

Радостно костры запылали.

Он деревья могучие с корнем вырвал,

Он леса и рощи губит.

Земля руки к груди прижала, горьким заливается плачем.

Тигр смешался, заволновался, воды его помутнели.

На ладье «Выступленье из пристани княжьей»