«Там за речкой тихоструйной

Есть высокая гора,

В ней глубокая нора;

В той норе, во тьме печальной,

Гроб качается хрустальный»

Писал Александр Сергеевич по итогам своего масонского просветления.

На картине всегда так или иначе присутствуют лилии либо сосуд с ними.

Сандро Боттичелли, наш старый знакомый:

Микеланджело Меризи да Караваджо «Благовещение», 1608г.

Карло Кривелли «Благовещение», 1609. Закрытая камера, лилии в руках «ангелов» и павлин присутствуют. Луч указывает на местонахождение «оповещаемой» – остров посреди океана (сверху это явно не небо, а морская стихия с морскими же птицами). Вы не находите, что здесь из общего с евангельскими сюжетами ничего нет, за исключением названия?

Наконец, Леонардо Да Винчи «Благовещение», предположительно 1472-1475гг.

Символизм не в глазах или крыльях. Прячьте сокровенное на виду. Перед Инанной стоит саркофаг – символ стазис-капсулы, вроде как журнальный столик. На нем маленькая вазочка по форме похожая на маковую коробочку. В ней и весь смысл.

Прямо под вазочкой раковина на саркофаге, та самая, на которой стоит родящаяся из пены Афродита, изображенная на картине «Рождение Венеры». Раковина – это и есть капсула стазиса.

Абсолютно тот же рисунок – поднесение некоего сосуда богине – вы и видите на барельефе Дендеры.

***

Повестка закрытого заседания на внеочередном совещании клана Энлиля после решения по Инанне выглядит безрадостно и мрачно. Если позволить Эрешкигаль отправить капсулу в Метрополию, то начнется следствие, и отвечать будет не только Инанна, Ниншубур и Нергал. Возникнут, например, ненужные этические вопросы по жестокому отношению людей Энлиля к аборигенам. Но Эрешкигаль оказалась верна своему профессиональному долгу и любила мужа больше, чем отца, деда и прочих. В итоге заговорщики принимают решение:

1. Готовиться к мятежу, в ходе которого нужно было взять под контроль Базу стазиса и низложить Энки и Озириса. Этот пункт выглядел как необходимым, так и не выполнимым.

2. Завершить создание под руководством Ниншубур в Саисе для всех своих нужд особых людей, преданных на генетическом уровне путем модификации их ДНК для усиления инстинктивной привязанности с использованием образцов Инанны (разбавить вино водой).

Что и начало воплощаться. И вот здесь мы обнаруживаем фактор времени, который уже использовали ранее, во второй части нашего повествования. Эксперименты по созданию и оптимизации Sankgreal потребовали времени, – чтобы дети подросли и можно было быть уверенными в результате, требовалось хотя бы лет двадцать для каждой партии, и все это время Инанна висит в капсуле в анабиозе, дожидаясь отправки на карго. Так и выходит, что карго приходил не чаще чем несколько десятков лет. Более того, пользуясь предательством Нингишзиды-Меркурия, им удается отправить сообщение в Метрополию с передатчика в Австралии и заказать оружие. Много оружия. Которое прибудет только лет через сто. Вот эти сто лет и длилась эпоха Смирения и Благовещения.

Подумать только, как незаметны бывают действительно значительные события. Насколько ярко и детально дошло до нас сказание о Думузи и Инанне, как о первом межклановом браке, и лишь потому, что оно повествует о ее, с позволения сказать, приключениях! И настолько же мало мы знаем о не менее, а, на самом деле, куда более успешном союзе, случившемся ранее между внучкой Энлиля Эрешкигаль и сыном Энки Ниназу.

Этот брак скрепил компромисс управления Куром – единственными воротами между колонистами и их планетой. В отличии от несчастного союза Озириса, здесь супруга проявила как подлинное мужество и преданность как своему мужу, так и интересам своего профессионального долга перед назначившей ее службой безопасности Метрополии, интересам баланса сил в Колонии. Но вот их дети…

Пока Эрешкигаль пребывала в трауре, ее сын Нингишзида, отлучившись из Австралии под каким-то предлогом, прибыл к людям Энлиля, и прибыл, как мы помним, не с пустыми руками – он принес «барана».

Что следует понимать под «бараном»? Во-первых, как уже говорилось, это один из сигнификаторов рода Энки и их компетенций в управлении МЕ.

Во-вторых, «баран» – это непосредственное отношение, олицетворение не просто знаний, а доступа к знаниям, связанным со стазисом. Взгляните на еще одну схему Иркаллы.

Непосредственно над «Радужным змеем» – средством орбитального сообщения, которое видели австралийские аборигены, находятся бараны, так или иначе олицетворяющие стазис.

То есть первый «подвиг» Нингишзиды заключался в том, что он, будучи в непосредственной близости от острова Тиамат, на корабле прибывшей в гости Инанны, проник в Сеть Энки, стер записи встреч Инанны и Нергала, стер маршрутные листы их транссредств.

Затем он передал заказ Энлиля на оружие в Метрополию, украв у матери МЕ для доступа в радиорубку и входа в программу связи. Затем он, будучи соучастником отцеубийства, порядка ста лет делил работу, кров и стол с вдовствующей матерью, тетей (и ложе с женой!) Гештинанной, приезжавшим дядей Думузи и дедом Энки, сотрудниками центра и, наконец, родным братом. Неужели все это за несколько ночей оргий с Инанной и, вероятно, ее визирем? Думается, что этого недостаточно. У этого молодого человека должны были быть амбиции, что-то такое, на что он рассчитывал в будущем.

Итак, около 5 тысяч лет назад, одним прекрасным днем, а скорее вечером, когда карго пристыковался к Нибиру, и первые ракеты с оружием уже разгружались в космопорте на месте, ныне известном как Храмовая гора в Иерусалиме, а с разных континентов уходили к орбите многоразовые ракеты с цветными сплавами, его звездный час настал.

Основное опасение заговорщиков состояло прежде всего в том, что стазис-капсулы были имуществом Метрополии и любая манипуляция со стазис-капсулой, в которую принудительно погружено подследственное лицо, могла привести к ненужной огласке дела. Особенно подозрительно выглядело бы исчезновение капсулы, чей порядковый номер был уже прописан в инвойсе Змея.

Логика событий также исключает связь Эрешкигаль с Метрополией и информирование ее по обстоятельствам дела сразу после убийства Ниназу. Вероятно, Ану попросил не позорить его раньше времени, а еще более вероятно, что он уговорил Эрешкигаль отпустить его в Метрополию вместе с правнучкой, чтобы настаивать на смягчении приговора, и, таким образом, в этот момент он сам находился на Базе на этаже подготовки к стазису.