– Мерзкий выродок…

Хватка на горле вервольфа усилилась, сейчас оно было в одном шаге от того, чтобы лопнуть.

– Давай без ваших волчьих заморочек, а? – утомлённо проговорил голос, – У меня нет желания надевать серебряный кастет и мордовать тебя, до тех пор, пока мне не надоест. Закончим всё быстро.

На грубом слове Шульц как-то затих.

– Я хочу знать только одно, – продолжил голос, – Кто?

– Что, «кто»? – прохрипел Шульц.

– Не прикидывайся дурачком, – с нажимом предупредил голос, – кто перекрыл все заказы и взвинтил цену моей головы до небес?

– Не знаю, – ответил оборотень и тут же заработал сотрясение мозга.

– Не зли меня. – голос за чёрными глазами действительно начинал покрываться металлом, – Кто?

– Правда не знаю! – заорал вервольф, потихоньку сходя с ума от боли.

Голос немного помолчал, его владелец даже ослабил хватку, затем, снова заговорил.

– Тогда, может, скажешь мне что-нибудь интересное? – предложил голос, -Ну, чтобы тебя не нашли завтра утром в курятнике с отрубленной головой.

– Откуда ты?!…

Вервольв попытался окончить вопрос, но ещё один удар о стену отбил у него охоту говорить, на этот раз пострадало ребро.

– Я же тебя знаю, Шульц, – почти ласково сказал голос, – твоя жизнь, может быть, и не завидна, но жить ты всё равно хочешь, верно? Поэтому будь другом, просвети меня.

– Адам знает, – сдался оборотень.

Голос затих и не звучал довольно долго, похоже, его обладатель задумался довольно крепко.

– Он ведёт дела клана, – продолжал оборотень, – Он наверняка знает, пусти, больно же!

Хватка снова слегка ослабла, и Шульц безвольно повис на чужих пальцах.

– Где мне его сейчас найти? – спросил голос, – Надеюсь, мне не придётся топать в Зибервальд, верно?

– Нет, он здесь, на Железном Тракте, – торопливо заговорил Шульц, думая о пальцах на своём горле, – В Хербстхайме, там у него какие-то дела с купцами.

– Большое спасибо, – учтиво поблагодарил голос, – Думаю, он будет рад меня видеть.

– Не говори ему, что это я… – просипел оборотень, едва не плача, – Сам знаешь, что со мной будет.

– Шульц, скажи мне, пожалуйста, я тебе чем-нибудь обязан? – уточнил голос, – Ну, вдруг я забыл что-то. Пока помню только неприятности с твоей стороны, так почему бы мне не придушить тебя прямо сейчас?

Хватка усилилась, а затем оборотня откинуло в сторону, вдоль улицы, где он больно ударился головой о какой-то камень в канаве.

– Уверяю тебя, Адаму будет не до тебя, когда мы с ним встретимся, – заверил голос, – ни во время встречи, ни после неё. Я вообще не уверен, соберёт ли он кости. Пока, Шульц.

Курятник, похоже, на сегодня отменялся.

***

Долго товарищам свою цель искать не пришлось, день перехода, пара кружек пива, несколько настойчивых вопросов, пара талеров сверху за молчание, и готово. Список всех борделей в городе обретён и бережно переписан на эльфийском языке, на всякий случай.

Сейчас Вальдман и компания отдыхали в грязном и закоптелом клоповнике, гордо именуемом «Королевская чаша». Заведение было столь же древним, сколь и отвратным, одно из тех, у которых никогда не было хороших времён. Даже если здесь будут вместе с выпивкой бесплатно раздавать грамоты на землю, хороших клиентов здесь и тогда не предвидится.

Здешнее пиво напоминало собой странную субстанцию, и наводило на мысль, что все остатки алкоголя со всех кабаков города сливают сюда. Некоторые, кстати, пили эту бормотуху, когда денег оставалось всё меньше и меньше, а трезвость затерялась где-то на дне последней в мире чашке воды.

– Когда идём? – тихо спросил Даэвин.

– Вечером, – спокойно ответил Вальдман, допив водку, – когда праздник будет в самом разгаре.

– В ряд ли нам удастся затеряться в толпе, – заметил Грод.

– Им явно будет не до нас, – возразил Вальдман, – Местечко спокойное и стоит недалеко, за полкилометра от города. Внезапного патруля, тоже, кстати, можем не опасаться.

Очередная стопка отправилась в путь.

– Нам вряд ли кто-то помешает, – продолжал Вальдман, – если мы не будем глупить.

– А если поднимут шум? – спросил гоблин.

– Не жалеть, – коротко ответил Вальдман, – лучше подумать о плане отхода. Лошади не подойдут.

– Почему? – спросил эльф.

– Скажем так, – верберд пожал плечами, – я с ними не в ладах. Может, им не нравится мой запах.

Крынка опустела, на столе появилась новая, уже не пустая. От неё явно разило запахом приключений.

– Я присмотрел небольшой курган рядом, – немного погодя, добавил стрелок, – Думаю, там можно разместиться с луком.

Даэвин кивнул.

– А мы войдём тихой сапой, – продолжал Вальдман, – В идеале, нужно выловить его одного, если увидим кого-то рядом с ним – в расход.

– Что ж, – Грод грохнул о стол последней стопкой, – посмотрим, что из этого получится.

***

За час до полуночи, как и предписано правилами приличия, гости начали потихоньку съезжаться. На холмах показалось больше огней, послышалась музыка, смех, и ночь наполнилась яркими красками новых запахов. Повеяло красным Кароэльским мальбеком и рубиновым терпким амаро, летавшими уже над виллой ненавязчивым облачком, запахло островным ромом и тлеющими благовониями.

В этот букет плавно вплеталась и свежая дичь, и тлеющие угли, покрытые кипящим жиром, и яркий аромат пулярок, и красная, сочащаяся соком телятина. И особенно отчётливо пахло сыром с голубой плесенью, который нежно ласкал нос и манил к себе любого, кто подходил к вилле на расстояние хотя бы десяти шагов.

Если волнение или усталость внезапно накатывали на гостей в виде неприятных последствий в области активных боевых действий, то один кусочек такого сыра мог заставить любого солдата подняться в атаку и пробивать на своём пути даже самую крепкую броню. Само собой, посетители подобных заведений прибегали к услугам подобного изыска очень часто, даже если неудобств не испытывали совершенно.

Официальная часть здесь не проводилась, гости сразу же разбредались по своим делам, однако без заботы никогда не оставались. Кто-то уже приступил к развлечениям, кто-то ещё догонял, а кто-то набирался храбрости или просто отдыхал, никуда не торопясь. Как бы то ни было, через некоторое время кулак человеческих феромонов устремился ввысь, словно взрыв, и его мог учуять и обычный человек.

Повсюду, на люстрах и канделябрах, приятно горели восковые свечи, дорогу до виллы освещали лампадки. Ночь была тёплая, безоблачная, поэтому стол с изысканный яствами растянулся прямо во дворе, под звёздами. Дамы ходили кругами между гостей и мило смеялись, иногда одобрительно повизгивая от излишнего физического внимания.

В серебряные кубки лилось вино, на балконе играла музыка, со столов пропадали серебряные вилки, а гостей становилось всё больше. В общем, всё оставалось невероятно цивилизованным и было обставлено с большим вкусом.

Дом был построен прелестно, не очень вычурно, но очень красиво для своего времени. Никаких громоздких украшений, никаких, так сказать, остатков былого могущества, лепнины и прочей безвкусицы. Лишь гладкие стены, выкрашенные в приятный глазу бежевый цвет и простые дорические колонны, увитые плющом. В саду и на окнах пылали красным пышные розы.

По отдельности детали смотрелись не слишком интересно, но вместе представляли из себя чудесный ансамбль. Здесь хотелось провести остаток жизни, попивая чай и думая о высоком. Или под вино предаваться разврату, в зависимости от настроения.

В настоящий момент все комнаты были заполнены, и среди гостей тонкой павой ходила госпожа Альхен, владелица заведения, красивая и стройная женщина. Она вежливо кивала и с удовольствием проверяла, всё ли у всех в порядке.

Госпожа хорошо относилась к своим голубкам, заботилась о них и почти любила, а её, в свою очередь, любили мужчины и охотно отдавали деньги. Хозяйка была слишком мила и властна, чтобы гости при ней начинали наглеть.