Он даже послал в качестве парламентёра своего придворного менестреля и велел ему спеть “Рейнов из Кастамере”– проверенный для него способ напоминать мятежным лордам о своей бескомпромиссности. Не знаю, чем его так обидел бедный певец, но на следующий день на стенах города появилось тело в его одежде, истыканное стрелами как подушка для иголок.

На военных советах, куда меня из-за новоприобретенного статуса лорда приглашали, вообще происходил полный цирк. Ланнистер по полной использовал тот факт, что собранные им войска и флот были его собственными или подчинялись напрямую королевской семье, и что из-за этого никто из Малого Совета не мог ему хоть слово поперек сказать, планировал только штурм города. Он даже не задумывался о попытке тайной операции, которую ему предлагал один из Королевских Гвардейцев. А когда другие придворные критиковали планы штурма, аргументируя это риском для короля, Тайвин показывал на стоящего в углу Рейгара и говорил: “Дарклин может убить, а может и не убить. А если он сделает это, у нас есть лучший король прямо здесь”.

Только самым тупым было не понятно, что Великий Лев всеми способами провоцировал Дарклинов на убийство Эйриса. Если бы это произошло, вместо уже проевшего плешь у него на голове короля, на трон взошёл бы принц Рейгар, который в “благодарность” за восхожение на престол был бы вынужден жениться на дочери Тайвина, сделав ту королевой. Идеальный расклад. Не знай я про нелюбовь льва к таким тонким и сложным интригам, то мог бы подумать что именно он спровоцировал Дарклинов на мятеж.

Сейчас же заканчивался очередной раунд этого цир… военного совета, где принимали окончательное решение на счет штурма города.

- Ваше высочество, милорд десница. – Прерванная одним из Королевских гвардейцев, тем самым кто до этого предлагал тайное проникновение в город. Барристан Селми. Второй по старшинству среди белых плащей. – Я считаю, что бесчестно идти на штурм, не сделав хотя бы одну попытку спасти короля без кровопролития. Там же невинные женщины и дети. Вы были со мной на Ступенях, во время войны Девятигрошевых королей. Милорд десница, вы же знаете, сколько крови невинных льется, когда сражаются армии. Позвольте попытаться спасти нашего государя тихо, без лишней крови.

Сразу поднялся громкий гвалт. Самые глупые, но благородные, поддерживали идею Королевского гвардейца со спасением короля без кровопролития. Самые глупые, но охочие до славы и благодарности Великого Льва, начали возмущаться и посмеиваться над старым воином, подшучивая что “старость не радость, вот и используют методы грязных воров”. Лишь меньшинство, обладающее хоть какими-то мозгами, осталось безмолвно, одновременно внимательно смотря на Тайвина Ланнистера, который в свою очередь неотрывно смотрел на Селми.

- Сир Барристан. – Начал своим привычным, повелевающим, тоном Старый Лев, одним взглядом заткнув всех галдящих. – Я с вами полностью согласен. Но я не могу рисковать своими людьми в этой безумной авантюре. Сумеречный Дол кишит злыми и голодными стражниками, которые, стоит им поймать хоть одного вторженца, поднимут тревогу и перебьют всех. Штурму быть.

- Позвольте хотя бы попробовать. – Громко сказал Барристан, опустив голову и ударив кулаком по нагруднику доспеха. – Я сам проникну в город и спасу нашего короля. Только дайте шанс.

Смотря, как Ланнистер задумчиво смотрит на королевского гвардейца, я понимал, что он находиться на перепутье. С одной стороны, если он откажет то в будущем ещё многие помянут, что Тайвин Ланнистер даже не пытался спасти своего короля, бросив его на смерть. А это большие репутационные потери для львиного дома. А с другой, если по его приказу погибнет один из самых прославленных рыцарей Семи Королевств, ему тоже ничего хорошего не скажут.

Дилемма.

- Один день. – Наконец сказал Старый Лев, и эффектно взмахнув плащом, направился на выход из палатки, лишь в конце пути обернувшись. – Я даю вам всего одни день, сир Барристан. Послезавтра, во второй половине дня наши войска начнут штурм городских стен. Если до этого времени Эйриса не будет в лагере, значит вы потерпели неудачу.

Закончив он удалился, одним своим уходом завершая военный совет. Вслед за ним отправились все присутствующие лорды Запада, а после и все члены Малого Совета, каждый из которых, за исключением Вариса, обладал своей маленькой свитой. В шатре остался лишь я, принц Рейгар и сир Барристан.

- Желаю вам удачи, сир Барристан. – Подойдя к задумчивому рыцарю, сказал Таргариен, положив тому руку на плечо. – Я очень сожалею, что не могу с вами пойти. Не отпустят.

- Я понимаю, ваше величество. – Ответил Селми, слегка склонив голову.

- Да благословят вас Семеро. – Сказал напоследок принц и также вышел, оставив на с королевским гвардейцем наедине.

- Вы что-то хотели сказать, лорд Темпер? – Обернувшись спросил Селми, смотря на меня нечитаемым взглядом. И не поверишь что ему в этом году исполнилось 42 года. Стати и силы в этом теле хватило бы на троих хороших воинов, а если вспомнить про его мастерство… Говорят что негласное правило вступления в Королевскую гвардию – в бою быть равным тридцати солдатам. На счет всех не знаю, но Эртур Дейн, Герольд Хайтауэр, Ливен Мартелл и Барристан Селми уже давно его прошли. – Если вам что-то нужно, то говорите сейчас. Мне нужно быстрее начать подготовку к вылазке.

- Разве что… Позвольте мне присоединиться. – Улыбнулся я, наблюдая за слегка растерянным выражением лица белого плаща.

«Пора и мне начать свою легенду»

***

P . O . V . От третьего лица

Барристан Селми многое повидал в этой жизни.

Родившись первым сыном сира Лионеля Селми, лорда Дома Урожая, одного из многочисленных домов Дорнийских марок, он с малых лет знал, кем он будет.

Рыцарем.

Рыцарем без страха и упрека, верно служащего своему монарху и карающего несправедливость ради него. Белый плащ стал для Отважного целью номер один с того самого момента как он узнал о Королевской гвардии.

Путь его был долог и суров. В десятилетнем возрасте он, забрав доспехи у лорда Дондарриона и коня своего отца, отправился в Черный приют и выступил там как таинственный рыцарь на Черном турнире. Сил ему тогда едва хватило, чтобы усидеть на коне и удержать копьё. Под освистывающие выкрики участников турнира он столкнулся с принцем Дунканом Таргариеном и закономерно проиграл. Но несмотря на полученное в тот день прозвище Отважный, которое будет сопровождать его всю жизнь, и тридцать ударов розгами от разгневанного отца, Барристан не сдался и поклялся что не пройдет и пяти лет как он возьмет реванш за тот проигрыш.

Так и случилось. В шестнадцать лет, подросший и заматеревший, Селми снова выступил как таинственный рыцарь на турнире в Королевской Гавани, где победил и принца Дункана, и сира Дункана Высокого, бывшего тогда лордом-командующим Королевской гвардией. В тот день он был посвящен в рыцари самим Эйгоном Невероятным, величайшим королем которого он знал.

К сожалению.

Его дальнейшая жизнь пошла как по маслу. Его громкие победы во всех проходящих турнирах эхом разносились по Семи Королевствам, во время войны Девятигрошовых королей он показал себя прекрасным воином и полководцем, прорвавшись через Золотых мечей и убив Мейлиса "Двухголового" Блэкфайра, положив конец мужской линии Блэкфайров.

И наконец, в возрасте двадцати трёх лет, он был принят в Королевскую гвардию, принеся свои клятвы перед сиром Герольдом Хайтауэром, а король Джейхейрис Мудрый даровал ему белый плащ.

Жизнь была прекрасна и состояла из одной сплошной белой полосы, в цвет его гвардейского плаща, но жизнь не любит однородности.

Сын Джейхейриса, Эйрис, который должен был унаследовать все самое лучшее у своего отца и деда, получил от них только внешность, не подкрепленную сильным разумом. Будучи завистливым, похотливым и трусливым, он олицетворял все пороки Королевского рода. Барристану, который считал смыслом своей жизни служение королевской семье, было больно смотреть на то, как слабеет династия. Но клятвы сильны и нерушимы, как закаленная валирийская сталь.