— Как бы мне хотелось этого говорить, кхалиси, но безумие было присуще не только вашему отцу. — Продолжил я. — В Вестероссе есть поговорка — когда рождается Таргариен, боги подбрасывают монетку. Будет он безумцем или нет. Может вы сами об этом задумывались. Вспомните вашего старшего брата Визериса. Даже до меня доходили слухи о том, что он творил в Вольных городах, а ведь даже ваш батюшка, когда был в его возрасте, вел себя гораздо скромнее, хотя уже был королем.
Судя по нахмуренным бровям и невольно прикушенной губе, я попал в точку.
На самом деле я немного приврал — о происходящем с Визерисом мне было известно не из слухов, а благодаря паре соглядатаев, постоянно следивших за этой колоритной парочкой. Именно от них я узнал, что принц вырос жестоким, слабым, боязливым, нетерпеливым, тщеславным, жадным и глупым дураком, который за пятнадцать лет в изгнании, полностью растерял все свое королевское достоинство. Он продолжал жаждать трона своего отца и стал одержим идеей отвоевать Семь Королевств. Но окончательно он обезумел, когда за двадцать золотых драконов продал корону своей матери одному из моих людей. По его словам, после получения золота, Визерис в ярости отправился в ближайший дом услад и до смерти сначала изнасиловал, а после задушил одну из проституток. За это ему пришлось отдать пятнадцать золотых, а оставшиеся 4 он пропил, лишь один потратив на голодную сестренку.
Вот такой вот человек был Визерис Таргариен. Истинный сын своего отца.
Но вернемся к нашему разговору.
— Ваш старший брат тоже был помешан на одной вещи. — Сказал я, невольно вздохнув. Начинался самый сложный этап разговора, от итога которого зависело все. — Если ваш отец мечтал о возрождении драконов и возвращению вашему дому абсолютной власти, которая была до Танца, то с Рейгаром дела обстояли еще хуже. — На этом моменте я невольно перевел взгляд на Селми, что не укрылось от Дейнерис. — Когда маленькому мальчику, каким бы он умным и талантливым не был, постоянно говорят о его избранности и невероятности, это не проходит бесследно. Сначала идет отчуждение, с которым он смотрит на окружающий мир, отгораживаясь от него каким-нибудь увлечением, чтобы спастись от высоких ожиданий. Скажем чем-нибудь изящным и возвышенным. — Девушка невольно вздрогнула, прекрасно понимая куда я веду. Про любовь Серебряного принца к арфе в те времена не знал только глухой. — Вторым идет невероятное высокомерие, с которым он смотрит на окружающих его людей. Но следует признать, что ваш брат и вправду был особенным и мог заслуженно собой гордиться. — На этом моменте я невольно сглотнул ком в горле, образовавшийся от долгого разговора. — Пока эта гордость не превратилась в нечто новое.
Еще раз взглянув в глаза Матери Драконов у увидев там интерес и внимание к каждому моему слову, я продолжил свой небольшой монолог:
— Это превратилось в Веру. — Все же не выдержав и достав из-за пояса небольшую фляжку с лимонной водой, я сделал большой глоток и продолжил, дав время Таргариен немного обдумать мои слова. — В веру что он является «Принцем, обещанным в пророчестве».
— Кем? — Недоуменно посмотрела на меня Дейнерис, заставив меня немного смутится. Вряд ли Визерис много времени уделял образованию сестры и рассказал ей об одном из самых знаменитых пророчеств их рода.
— Кхалиси, вы ведь знаете об Азор Архае? — Уточнил я, надеясь что хоть этот момент не нужно будет объяснять. Слишком нервными и недовольными становились Мормонт и Селми и проверять рамки их терпения мне не сильно хотелось.
— Азор Ахай это, вроде, легендарный герой, который жил восемь тысяч лет назад. — Ответила Дейнерис. — Когда мы жили в Браавосе, в доме с красной дверью, сир Виллем читал мне сказки о том, как во времена Долгой Ночи Азор Ахай победил страшных ледяных чудовищ, Иных, при помощи огненного меча, называющегося Светозарный. Еще Азор Ахай главное лицо веры в Р’глора. Не разу не было такого, чтобы красные жрецы при встрече со мной не упоминали его имя и опять пророчили его второе пришествие.
— Если вкратце, то верно. — Согласился я, незаметно вернув флягу за пояс. — Только в вашей семье его называют «Принцем, обещанным в пророчестве». Много лет назад, когда ваш предок, Эйнар Таргариен, который прислушался к словам своей дочери Дейнис и уехал из Валирии, спасая свою семью от Рока, впервые упомянул о нем в разговоре с несколькими мейстерами. Говорят, что это пророчество было записано в легендарной книге «Знаки и Предзнаменования», написанной самой Дейнис и сейчас, к сожалению, утраченной. Оно гласило, что в вашей семье родится Азор Ахай и поведет мир к славному будущему.
— И вы думаете мой брат… — Задумчиво потянула Дейнерис, уже догадавшись о к чему я веду.
— Он начал считать себя избранным, кхалиси. — Ответил я, сложив руки за спиной. — Если вы поговорите с воспитателем вашего племянника, Джоном Конингтоном, то узнаете, что в своем узком кругу он много раз говорил что поведет Семь Королевств к светлому будущему, что это его судьба, что сам мир делает все, чтобы воплотить его мечты. Тоже самое он не раз говорил Элии, постоянно повторяя одни и те же слова. «Тебе повезло стать женой принца, который изменит этот мир. Так будь благодарна и живи тише мыши». — Мне даже не пришлось пытаться что-то вспоминать. Просто к речи в голос максимум высокомерия и легкого пренебрежения и получится Рейгар, каким я его запомнил во времена Восстания. — А когда он подарил венок синих роз на Харренхольском турнире другой девушке, все стало гораздо лучше. В своих письмах Элия писала что Рейгар не просто перестал видеть в ней жену и женщину. Нет, он даже к своим детям начал относится как к пустому месту. Как после этого мы с Дораном и Оберином оставить ее рядом с ним? — Эмоциональная часть рассказана, пришла пора приниматься за логическую. — К тому же, кхалиси, вы должны понимать что у брака вашего брата с дорнийской принцессой был и политический мотив. Дорн надеялся в будущем получить правителей, выращенных с любовью к родине своей матери, а Эйрис отваживал от своего главного соперника за трон его самых сильных, на тот момент, союзников — Ланнистеров. Элия сама согласилась на этот брак, с первого взгляда влюбившись в Рейгара, и Доран, ради её счастья и будущих преспектив, был готов терпеть многое. Но когда началось Восстание Баратеона в Солнечное Копье из Королевской Гавани пришло письмо не с просьбой о помощи, а угроза. Угроза сжечь Элию в драконьем огне, если Дорн не выступит с армией против мятежников. — Копия этих писем, вместе с печатями, росписями и удостверяющими грамотами, до сих пор хранятся у меня, в память о произошедшем. — Доран хоть и был в ярости, так и хотел поступить, но пришло тайное письмо от Элии. Там говорилось что она подслушала короля, когда он в одиночку сидел в Троном зале и разговаривал сам с собой. Кхе-кха-кха…
На последних словах я немного закашлялся, опять потянувшись за фляжкой и извиняющейся посмотрел на Таргариен.
— Не торопитесь, лорд Темпер. — Сказала она, ненадолго перейдя на андалос и, тоже сделав глоток воды, вновь посмотрела мне в глаза очень серьезным взглядом. — Мне очень интересны ваши слова. — Взгляд стал еще серьезней и пронзительней. — И их доказательства.
— Вы их получите ваше величество, когда я смогу вернутся в Осгилиат. — Ответил также на языке Семи Королевств, поняв зачем Дейнерис это сделала. Свои вопросом и тоном она успокоила двух своих рыцарей, которые могли подумать что я их королеве лапшу на уши решил навешать. — Продолжим, если вы не против.
— Не против.
— Не знаю о чем в тот день говорил ваш отец, но Элия прислала письмо, в котором писала что ее убьют и повесят на стену, чтобы испугать Рейгара, и сделают тоже самое с ее детьми, если принц не станет подчинятся королю. — Судя по округлившимся глазам Тарагариен, она не могла даже представить такого. Одно дело слышать о безумстве человека со стороны, без особого описания подробностей, а другое — напрямую слышать что они натворили. — Мы с Дораном и Оберином не могли оставить это просто так. Был разработан сложный план, с похищением и вывозом Элии в Дорн при помощи тайных ходов Красного замка, но все пошло наперекосяк. Элия погибла, малыша Эйгона тоже зверски убили и только Рейнис удалось спасти.
